Полуденное солнце уже клонилось к закату, и в комнате царил полумрак. Служанка подошла к окну и отдернула тяжелую парчовую портьеру. Наполнивший комнату свет позволил лучше разглядеть обстановку. Перед глазами предстал великолепный дамский будуар. Посередине комнаты возвышалась удобная широкая кровать, застеленная покрывалом, на котором были вышиты лебеди. Шесть подушек разных размеров аккуратной стопкой были уложены в изголовье. Рядом стоял пуфик для ног, а с правой стороны от ложа размещался туалетный столик весь уставленный флакончиками с духами и баночками со средствами за уходом для лица и тела. Оживавшая мечта любой девушки.

— Мисс пройдемте в гардеробную, — позвала за собой Грейс. Проследовав дальше, мы оказались в комнате поменьше. Вот тут было чему удивляться. У меня голова закружилась от обилия платьев, которые висели на вешалках. Все цвета и оттенки, известные науке, и разнообразие тканей, шелк, бархат, муслин, шифон. Я не успевала открывать рот от восхищения, как глаз тут же натыкался на еще более великолепный наряд. Словно попала в магазин готовой одежды, где собственно мы и приобретаем платья с мамой. Только костюмы в этой гардеробной были сшиты лучшими модистками страны, один материал стоил целое состояние, что уж говорить о работе по пошиву, вышивке и фурнитуре. Я как зачарованная принялась разглядывать бальное платье из светло-серого шелка, корсаж которого был расшит хрустальным бисером и серебряным шитьем.

— Чьи это сокровище? — пролепетала я, отчаянно желая оказаться на месте хозяйки.

— Леди Филисити, сестры господина, — пояснила Грейс. — Она давно тут не живет. Кажется, с тех пор как вышла замуж и покинула родительский дом. Но миледи часто бывает здесь, приезжает на день рождение брата и на другие праздники, вместе с мужем и дочкой.

— Почему меня не поселили в этой комнате? — спросила я, вот же есть нормальная псальня, зачем мучить меня детской. Еще пара дней и я уже буду ненавидеть розовый цвет, а от кукол шарахаться, как буйно помешанная.

— Если бы леди Филисини узнала что в ее отсутствие в комнате жил посторонний, открутила бы голову миссис Финч, — доверительно сообщила Грейс.

— Поэтому я живу в детской? — скривилась я.

— Да, в комнате леди Селины, племянницы господина. Девочке всего шесть лет, но уже ужасно избалованная особа, — нахмурила брови служанка. Но тут же испугалась собственной дерзости и закусила губы.

— Замечательно, зачем в таком случае мы сюда пришли, — хмыкнула я. — Мне моя голова еще на плечах нужна.

— Приказ его светлости, — отозвалась Грейс.

Вот как, а это уже интересно. Неужели он сам догадался, что мне нужно переодеться или кто-то подсказал.

— Здесь сотни платьев, половину из них даже ни разу не надевали, выберите парочку для себя. А в том ящике сложены сорочки и панталоны. Не переживайте, они совершенно новые.

Я нерешительно взяла платье из нежно — персикового атласа, расшитого крошечными белыми цветочками и выбрала к нему сорочку из тонкого хлопка с кружевом. Не желая слишком наглеть, заставила себя не смотреть с вожделением в сторону роскошного кружевного корсета. Хорошенького понемножку. Но заглянув в ящик с шелковыми чулками, не удержалась и взяла одну пару.

Грейс помогла мне переодеться, и я даже залюбовалась собственным отражением. Сторинное зеркало было настолько огромным, что занимало все пространство от пола до потолка. Судя по бронзовой лепнине на раме, такие узоры часто использовали мастера лет сто назад, значит, в него еще могла смотреться прабабушка мистера Ривса.

— Вам идет этот фасон, — одобрительно кивнула горничная. — Вот только у леди Фелисити грудь побольше.

— Мне всего двадцать лет, может еще подрастет, — насупилась я.

— Бывает, после родов у дам заметно прибавляется в этом месте, — кивнула Грейс.

— Я еще не собираюсь становиться матерью, — я нахмурилась и пристально посмотрела на служанку. Интересно к чему она произнесла эту фразу про детей, просто так или с каким-то намеком.

С сожалением покидала эту чудесную комнату. Надо же довелось побывать в самом настоящем дамском раю, пусть и жалких полчаса, зато будет, что рассказать маме и Мэдди. Вернувшись в детскую, опять споткнулась о белого зайца, валявшегося на пороге. Странно, ведь точно помню, что когда уходила, этот ушастый зверь лежал в кресле. Нет, тут определенно творится какая-то чертовщина. На всякий случай заглянула под кровать и даже в шкаф, но посторонних не обнаружила.

День клонился к закату, начинался вечер, и я отчаянно заскучала. Грейс покинула меня еще два часа назад, и больше не появлялась. Хотела попросить принести несколько книг, дабы занять себя чтением, но сама на поиски библиотеки выйти не решилась. Не хватало еще потеряться в этом огромном доме. Заблужусь, и потом найдут мой хладный труп через месяц в одном из этих мрачных темных коридоров.

Обрадовалась, услышав короткий стук в дверь.

— Грейс, хорошо, что ты зашла, — я распылались в улыбке. — Ты принесла поесть? Интересно что у нас вкусного будет на этот раз.

— Нет мисс, ужин сегодня накрыли в малой столовой, — сообщила девушка. — Вас уже ожидают.

Пока спускалась по лестнице, безуспешно пыталась унять волнение, терзавшее меня. Хорошо, что догадалась заранее сделать прическу, заплела волосы в косу и уложила в виде короны. Теперь хотя бы прилично выгляжу.

Лакей, одетый в зеленую парадную ливрею распахнул передо мной дверь в столовую, словно я была здесь действительно гостьей, а не пленницей. Небольшой зал оказался ярко освещен, здесь явно не экономили на свечах. Ни одного огарка в канделябрах, все новые и в воздух не поднимается неприятный запах. Те свечи, что покупает мама, чадят иногда так, что слезы выступают на глазах.

Во главе большого овального стола восседал мистер Ривс, его одежда была безупречна, ни одно складочки на белоснежной сорочке, идеально чистая и отглаженная.

Я растерялась, со стороны все выглядело как обычный семейный ужин, муж ожидающий жену, точно как в дамских романах. Не хватало только розы возле моей тарелки. А может она там и была, только до стола я еще не дошла, чтобы это проверить.

— Добрый вечер мистер Ривс, — я сделал книксен и, шелестя юбками своего нового платья, нерешительно прошла ко второму столовому прибору, стоявшему на противоположной стороне стола.

— Не уверен, что он добрый мисс Эвинсель, — хрипло отозвался Делмар. По правилам этикета, если девушка вошла в комнату, джентльмен обязан встать в знак почтения и отодвинуть стул, чтобы дама могла сесть. Делмар даже не кивнул мне в ответ. — Надеюсь, приглашение на ужин не ввело в заблуждение, относительно наших отношений. Я вызвал вас для разговора, и конечно не романтического.

— Значит, цветов не будет? — эх, фраза сама сорвалась с языка.

— Может только на надгробии, — холодно отозвался Делмар.