– Одно другому не мешает.

– Да? – Бондарь демонстративно поднял брови. – И это говорит мне человек, доверивший ответственнейшее поручение заурядному бандиту? Хорош бы я был, если бы воспользовался его услугами. Нужно тщательнее подбирать людей, Юрий Михайлович.

Дубинский откашлялся:

– Для этого требуется много времени и много денег.

– Тех денег, которые прокручиваются в вашем турагентстве, хватает с лихвой, – отрезал Бондарь. – Не станете же вы утверждать, что приобрели иномарку на собственные сбережения? Их хватило бы на эти замечательные кроссовки, в которых вы щеголяете, согласен. – Взгляд Бондаря скользнул вниз, многозначительно задержавшись там. – Может быть, даже на ваш не менее замечательный костюм, в котором вы, похоже, днюете и ночуете.

– Уж не собираетесь ли вы указывать мне, во что одеваться? – напыжился Дубинский.

– Разумеется, нет. – Тон Бондаря оставался умеренно неприязненным. – Но, согласитесь, глупо угодить в морг в таком виде. Если ваш труп не будет опознан, то вас так и похоронят – в спортивном костюме, а вы ведь не мальчик.

Бутылочка коки выпала из ослабевших пальцев Дубинского, ударилась о парапет и, кувыркаясь, полетела вниз, где разбилась при соприкосновении с ноздреватым валуном. Хлопок прозвучал резко, словно пистолетный выстрел. Заметив краешком глаза фигуру Кости, возникшего на площадке с проворством чертика, выскочившего из табакерки, Бондарь предостерегающе приподнял руку. Дубинский этого жеста не заметил. Все его внимание было приковано к глазам собеседника. Наверное, он пытался прочитать в них свой смертный приговор.

– На что… – Ему пришлось хорошенько прочистить горло, прежде чем его голос зазвучал более-менее отчетливо. – На что вы намекаете?

– Случайные половые связи опасны для здоровья в частности, – проникновенно произнес Бондарь. – Случайные деловые связи опасны для жизни вообще. Прошу усвоить это на будущее. Если оно вам дорого.

– Этот Сейдуллин, – Дубинский повертел шеей, словно высвобождаясь из невидимой петли, – он показался мне надежным человеком. Немногословный, исполнительный, с боевым опытом за плечами. Ему можно было поручить любое деликатное дельце.

– Да, по части деликатных делишек он был мастак, – хмыкнул Бондарь, вспомнив непристойную картину в каюте катера. – Кстати, личность его подруги установлена?

– Милиционеры предполагают, что труп принадлежит приезжей. Фамилию пока назвать не могут. Вы же знаете, сколько в Севастополе отдыхающих. – Дубинский ткнул пальцем в ночной город, раскинувшийся внизу. – Пока что заявлений о пропаже женщин не поступало. Будем ждать результатов следствия.

– Полагаете, я именно для этого и приехал?

– Я понятия не имею, зачем вы приехали. Не знаю и не хочу знать. Меня это не касается. Но я убежден, что смерть Сейдуллина не имеет к этому ни малейшего отношения. Нет никаких причин волноваться. На катер будет принят новый человек.

– На этот раз из нахимовской группировки? – саркастически спросил Бондарь.

– Я не из тех людей, которые дважды наступают на одни и те же грабли, – торжественно произнес Дубинский.

– Вы наступаете на разные грабли?

Не придумав ответа, он сделал вид, что подтягивает штаны, которые и без того сидели на нем высоковато, деля туловище примерно на две равные половины. Это придавало ему некоторое сходство с неваляшкой. Бондарю было нелегко удержаться от желания сбить его с ног и посмотреть, что из этого получится. Но вместо этого он перевел беседу в деловое русло:

– На катере должны были храниться кое-какие вещички. Их конфисковали при обыске?

– Вы имеете в виду оружие? – перешел на шепот Дубинский. – Оно в целости и сохранности. На «Афалине» имеется отличный тайник. Постороннему его ни за что не отыскать.

– И радиоаппаратура тоже на месте? – недоверчиво спросил Бондарь.

– Нет. И оружие, и аппаратура иссчезли.

– Куда же это все подевалось?

Дубинский захихикал:

– Вот видите, я тоже умею шутить.

– Мне не нравятся ваши шутки, – признался Бондарь.

– А мне – ваши.

– Хватит валять дурака. Где вещи?

– В багажнике моего автомобиля. – Дубинский не поленился повернуться всем корпусом назад, чтобы указать на «БМВ», сиротливо приткнувшийся подле храма. – Я решил, что арсенал вам может понадобиться. В свертке находятся…

– Мне отлично известно, что находится в свертке, – отчеканил Бондарь. – Вернее, что там должно находиться. И если выяснится, что в комплекте недостает хотя бы одного патрона, хотя бы одного микрофона, то…

– Ну вот, опять вы за свое, – перебил его Дубинский, глаза которого погрустнели, сделавшись похожими на пару маслин, вымоченных в масле. – Сколько можно, Евгений Николаевич? Мы ведь с вами играем в одной команде.

– Лично я не играю, а работаю. Тащите сюда пакет.

– Я вам не мальчик на побегушках. Пойдемте вместе, и забирайте свои вещи сами.

На протяжении нескольких долгих секунд они сверлили друг друга взглядами. Наконец Дубинский не выдержал и уже приготовился выполнить распоряжение Бондаря, когда тот примирительно похлопал его по плечу:

– Не обижайтесь, Юрий Михайлович.

– Вы обращаетесь со мной, как с предателем, – выпалил он. – Если подозреваете меня в чем-то, то так и скажите, а не ходите вокруг да около.

– Все в порядке, – сказал Бондарь. – Просто происшествие на катере выбило меня из колеи.

– Роковая случайность. – Дубинский пожал плечами.

– Допускаю, что это так. Лишь бы случайности подобного рода не сделались роковой закономерностью.

Произнеся эти слова, Бондарь снова хлопнул Дубинского по плечу, на этот раз сильнее, и они вместе зашагали к машине. Наверное, со стороны они выглядели, как добрые приятели, но обоим не терпелось поскорее распрощаться и потерять друг друга из виду. Во всяком случае подвезти Бондаря к гостинице Дубинский не вызвался. И его рука, которую пришлось пожать при расставании, оказалась на ощупь дряблой и влажной, как дохлая лягушка.

* * *

– Чисто, – доложил Костя, вышедший из укрытия, когда «БМВ» покинул площадку перед храмом. – За то время, пока вы общались, наверх не поднялась ни одна собака.

– У меня тоже хорошие новости. Целых две. – Бондарь растопырил соответствующее количество пальцев. – Во-первых, теперь мы полностью экипированы. Здесь, – он приподнял пакет, – находится все, что нам может понадобиться в работе. Во-вторых, наш спортсмен утверждает, что убийство Сейдуллина не имеет к нам никакого отношения. Криминальная разборка. Обычное дело.

– Хотелось бы верить, – буркнул Костя.

– А ничего другого нам не остается.

Закончив дискуссию на этой оптимистической ноте, Бондарь направился к тропинке, ведущей вниз. Площадка почти опустела, лишь влюбленная пара самозабвенно лизалась в тени деревьев. Продавец запирал свой ларек на ночь, громыхая стальными ставнями. За распахнутой дверью храма виднелась одинокая фигура священника, слоняющегося по залу в золотистом сиянии лампад и свечей. Было приятно думать, что он размышляет не о хлебе насущном, а о вечности, уготованной его душе, хотя, конечно же, это было не так.