Миную аллею, поднимаюсь по лестнице наверх и пройдя пост охраны, двигаюсь по оживленному коридору.

Черт… Забыла набрать Диму, а он просил. Ладно.

Толкнув дверь ногой, вхожу в кабинет босса и театрально морщу нос.

— Фу-фу, Дмитрий Викторович! Как у вас невкусно пахнет в кабинете.

Откинувшись на спинку кожаного кресла, босс сидит с закрытыми глазами и тянет лыбу до ушей.

— Кофе!

— Э, не. Сначала таблеточку!

Поставив стаканчики с кофе на стол, иду к шкафу, чтобы достать графин с водой.

Вооружившись стаканом, подхожу к боссу.

— Ам, открываем ротик.

Дмитрий Викторович послушно открывает рот и глотает таблетку аспирина.

Я юркаю к окну. Открываю настежь форточку, впуская в кабинет свежий воздух.

— Холодный компресс сделать?

— Сделай, Мартынова, пока еще есть кому делать.

Ухожу на несколько минут в общественный санузел. Хорошенько смачиваю тряпочку холодной водой и плетусь обратно, в кабинет босса.

— О, да! Ты лучшая, Соня, — причитает босс, когда мои заботливые руки касаются его больной головы.

— Сто процентов! К премии.

— Облезешь.

— Сто пятьдесят.

— Мартынова, не наглей.

— Димась, я же могу стать плохой девочкой и знаешь, что тогда сделаю?

— Что?

Поддавшись вперед, наклоняюсь к уху босса и в самых лучших традициях драмы рассказываю, как позвоню его жене и…

За спиной слышится стук, будто кто-то открыл дверь ногой и та ударилась о стену.

Что за нафиг? Так делать имею право только я!

Медленно оборачиваюсь и едва не роняю на пол челюсть.

— Господи, Орлов! — вскрикиваю на эмоциях, встретившись взглядом с разгневанными глазами бывшего мужа.

Он тяжело дышит, вздымая грудной клеткой. Зрачки карих глаз расширены до максимума. Сжав пальцы в кулаки, двигается вперед, шагая размашистым шагом.

Я глотаю в горле ком и перевожу взгляд на встревоженного босса. Дмитрий Викторович ничего не понимает. Вжимается в спинку кресла и медленно опускается вниз, прячась за большим монитором.

— Орлов! Стоп!

Мой голос звучит властно, хотя внутри все колошматит. Что себе подумал Кирилл — боюсь представить. А я же была такой убедительной в машине, когда говорила, что для здоровья у меня есть он и других не надо.

— Соня! Отойди!

Кирилл хватает меня за плечи и тактично отодвигает в сторону, будто тумбочку.

Цепляюсь за его руку и тяну назад.

— Кирилл! Не надо, — произношу через зубы. — Успокойся.

— А что вообще происходит? — подает голос босс.

Повернув голову в сторону, шикаю на Даманского:

— Молчите сейчас.

— Почему я должен молчать? Среди белого дня в мой кабинет врывается…

— Молчать! — рявкает Орлов, не сводя взгляда с моего раскрасневшегося лица. — Она попросила же.

Босс замолкает и, пока мы с Кириллом уничтожаем друг друга испепеляющим взором, сбегает из кабинета.

— Ты охренел, Орлов?

— Аналогичный вопрос! Ты охренела, Мартынова?

— Я? Нет. Я у себя на работе, между прочим. Но после всего, что ты тут устроил… — вздыхаю, обмахиваю рукой пылающее жаром лицо, — меня могут уволить.

— Ну, вот и отлично. Давно пора свалить из этой богадельни.

— Зачем ты пришел? — перехожу на тему, интересующую больше всего. — Следишь?

— Сдалась ты мне.

Тянется рукой к брюкам и, пошарив в кармане, достает мобильник.

— Держи свой телефон и больше не забывай в чужих машинах, — на слове «чужих» Орлов делает акцент, да еще режет слух множественное число.

Кирюша обиделся на меня, да и пофиг, если честно. Из нас двоих обижаться имею право только я!

— Спасибо, — благодарю за телефон и даже предлагаю выпить кофе, но Кирилл отказывается, ссылаясь на важную встречу.

— Тогда пока, — уже говорю вслед удаляющемуся бывшему мужу.

Через несколько минут после ухода Орлова в кабинете отворяется дверь. Бросив хмурый взгляд в мою сторону, Доманский двигается к столу и плюхается на стул.

— Мартынова, я что-то ничего не понял. Это что сейчас было? «Ху из» господин адвокат? Бывший?

— Угу, муж.

— Офигеть, — оживляется. Устраивается в кресле поудобнее, кладет на стол руки. — Я думал, он меня бить собрался.

— Я тоже так думала.

— А чего разошлись?

— Да так, — отмахиваюсь, — банальная и скучная история. Все по классике.

— Значит, гульнул, — задумчиво чешет подбородок. — А ты не простила?

— Нет.

— Почему?

— Дмитрий Викторович, давайте не будем копаться в моем грязном белье. Я же не выношу вам мозг с вашими семейными проблемами!

— У меня нет проблем.

— Да конечно, — язвительный тон. — У вас их нет вообще, — хихикаю.

— Поговори мне, Мартынова! — грозит пальцем. — Иди и работай! За что я плачу тебе деньги?

— Не Вы, а государство платит, — показав язык, сбегаю из кабинета босса и топаю в свой.

***

Рабочий день подходит к концу. Завершив всю необходимую на сегодня работу, выключаю компьютер, сгребаю в сумку ключи и мобильник, а затем выхожу из налоговой. Настроение паршивое — хочется сжечь весь мир!

Кое-как добираюсь домой на маршрутке, ощущая себя разбитым корытом. Оказавшись в квартире, забираюсь в ванную с белой пенкой и полчаса релаксирую, представляя себя в белоснежном платье с трехъярусной фатой до самого пола, а жених, в черном классическом костюме, кружит меня по залу под романтическую мелодию. Вздыхаю. Было уже все: и жених в костюме, и фата до пола, и медленный танец под аплодисменты счастливых гостей. Господи, как давно это было, кажется, в прошлом веке, но я все помню. Помню так отчетливо, будто вчера! Тогда я была счастливой, любимой. Буду ли когда-нибудь еще? А фиг знает. Знаю одно — свадьбу на сто гостей больше не хочу. Счастье не в этом пафосе, счастье — засыпать и просыпаться на сильном плече; стоять за широкой спиной мужа и ощущать себя слабой, нежной женщиной.

Замотавшись в банное полотенце, выползаю из ванной комнаты. Нет! Под лежачий камень вода не течет. Я должна что-то делать, а не сидеть, сложа руки. Взгляд падает на знакомые папки. Пять принцев! Вот оно мое счастье!