За время, проведенное на своем молчаливом посту, Маргарет поняла, что ни она сама с ее внешностью и манерами, ни ее немодный и небогатый наряд, ни отсутствие каких-либо драгоценностей совершенно не соответствуют ни этому дому, ни этим людям. Она была чужой на этом празднике и с каждой минутой все яснее осознавала, что всегда будет чужой в домах, подобных этому.

Не обладая ни изысканными, а временами даже жеманными манерами, ни достаточными знаниями и смелостью, чтобы вести беседы, обрывки которых долетали до ее ушей, ни особыми умениями и дарованиями, сходными музицированию или пению, она не рискнула привлечь внимания гостей. А отсутствие платья по последней моде или дорогих украшений делало ее невидимкой для окружающих. Ее нескладная худощавая фигурка и непонятного цвета русые волосы не пробуждали у мужчин желания заговорить или потанцевать. Они не видели в ней женщины. А дамы вокруг – подруги или соперницы. И потому ее старались просто не замечать – как неинтересную тумбочку или стол. Вроде нелепого предмета, преподнесенного кем-то из знакомых – и выкинуть неудобно, и применения не найти.

Детство и юность в имении Бенсон не принесли ей особых познаний или навыков. Ее не учили манерам или музицированию, не разучивали с ней танцев. В доме почти не было книг. Никто не рассказывал, как нужно вести себя в гостях, как улыбнуться и что сказать мужчине, чтобы на тебя обратили внимание.

Тетя никогда не приобретала ей красивых нарядов, которыми бы восхищались окружающие, охая и ахая и не замечая за их блеском не слишком примечательную внешность. Брак также не подарил ничего. То ли в силу своей непродолжительности, то ли потому, что, будучи замужем за подобным мужчиной, невозможно что-то приобрести.

Занятая гнетущими мыслями, Маргарет доехала до имения Олдриджей, вышла из коляски и проследовала в свою комнату. Даже не заметив, как муж пошел за ней. В отличие от нее, у Бенджамина было отличное настроение. Видимо, он получил от приема все, что хотел – много выпивки и общения. И совершенно не замечал, что у кого-то сейчас настроение не такое радужное как у него.

– Иди ко мне, – произнес он, преступив порог спальни, и попытался попасть губами в основание ее шеи.

Учитывая его состояние, получилось это неважно, и Маргарет лишь обдал запах перегара.

Стараясь пересилить себя и не расплакаться не только от пережитых эмоций, но и оттого, что муж упорно не замечает ее состояния и делает только то, что нужно ему, девушка остановилась посредине комнаты, сжалась в комочек и постаралась не думать ни о чем. Как бы ни удивляла ее жизнь тетушки с дядюшкой, мистер Бенсон всегда знал, в каком настроении сейчас пребывает его жена и старался, в зависимости от ситуации, рассмешить тетю Беатрис или спрятаться подальше в кабинете, ожидая, чтобы ее гнев прошел.

Конечно, они с Бенджамином были совсем мало женаты, и муж пока не мог определить ее состояние по одному только взгляду, как это делал Вистан Бенсон, но такое явное проявление эмоций со стороны Маргарет уж никак не должно было укрыться от его глаз. Но он ничего не видел. Или не желал видеть – и оттого было больно и обидно вдвойне. Нетерпеливые руки уже дергали за веревки корсажа, но тот никак не желал поддаваться неумелым действиям, отягощенным состоянием владельца этих рук.

– Да позови ты горничную, в конце концов! – недовольно выкрикнул он. – Могла бы и сама догадаться!

Маргарет никогда не слышала, что для того, чтобы снять платье, мужья звали горничных, но возможно в кругах, где вращался Бенджамин, это обычное дело.

Кое-как приведя в порядок платье, миссис Олдридж спустилась вниз и постучала в комнату одной из служанок:

– Простите, что разбудила, – тихонько произнесла перед дверью Маргарет, – не могли бы вы помочь мне снять платье?

К счастью для леди, горничная только готовилась ко сну, а потому услышала эту негромкую просьбу. В противном случае девушка простояла бы у двери до утра, пока кто-то не проснется, не решаясь ни войти, ни вернуться в комнату к мужу. Будить кого-то она была не в состоянии: прием и последовавший за ним инцидент с Бенджамином отняли у нее всю решительность и веру в свои силы.

– Конечно, миссис Олдридж, – кивнула служанка, – где вам будет удобнее это сделать?

Маргарет понимала, что вопрос задан чисто формально, чтобы соблюсти приличия – не в коридоре же ей, право слово, раздеваться. Но обрадовалась, что ей не придется называть местом действа спальню мужа и стыдливо прятать глаза под недоумевающим взглядом служанки.

– В моей комнате, – ответила она, и горничная в ответ кивнула.

По пути Маргарет прикидывала, как бы ей лучше сообщить девушке, что мистер Олдридж сейчас тоже находится в месте их следования, но так ничего и не сообразила. Горничная была старше ее на несколько лет, прислуживала еще прежней хозяйке имения, и Маргарет ее побаивалась.

Несмотря на отсутствие должного воспитания, молодая миссис Олдридж догадывалась, что ее поведение далеко от общепринятых для хозяйки поместья норм. Вот совершит по незнанию что-то из ряда вон, а горничная это увидит да расскажет другим слугам, а те – мистеру Олдриджу. И выгонят ее в дом к тетушке да еще и расскажут, что послужило причиной такого изгнания. А показаться с позором на пороге семейства Бенсон Маргарет не могла. Они столько для нее сделали: и воспитали, и мужа нашли, а она не смогла такую малость сделать – семью сохранить.

По счастью, опасения Маргарет не оправдались – Бенджамин не стоял в исподнем посреди комнаты, ожидая молодую жену, не ругался и никого не толкал. Он счастливо храпел на кровати.

– Пойдемте, – произнесла служанка, обозрев открывшуюся перед ними картину.

– Куда? – удивилась Маргарет.

– Постелю вам в другой комнате.

– Я не могу, – покачала миссис Олдридж головой. – Мне положено оставаться с мужем.

– Он не проснется до самого утра. Простите мне мою наглость, но на вас же лица нет. Вам нужно хорошенько выспаться, а тут это невозможно. Я приготовлю другую кровать. И разбужу пораньше, чтобы вы могли вернуться в эту спальню. Мистер Олдридж ничего не заметит. Вы успеете вернуться до его пробуждения.

– Я должна остаться, – упрямо повторила Маргарет, и тихо добавила: – Жена спит в одной комнате с мужем, чтобы появились дети. Мистер Олдридж и так переживает, что я до сих пор не беременна, – расстроенно добавила она. – А если мы будем продолжать проводить ночи отдельно, ничего не выйдет.

Горничная странно посмотрела на нее и, сказав: «Думаю, сегодня на подобный исход не стоит и надеяться», увела ее в одну из гостевых спален.

Там служанка быстро расстелила постель, принеся свежее постельное белье, помогла девушке снять платье и высвободила волосы из прически. И та легла в постель, моментально провалившись в сон.

Потом, вспоминая эту сцену несколько месяцев спустя, Маргарет поняла, насколько чужой человек оказался прозорливее и милосерднее, заметив ее состояние и предложив то, что было необходимо в этот момент. В отличие от мужа, который поклялся у алтаря быть с ней во всех ее горестях.