– О чем ты думаешь, Логан?

Он не казался нетерпеливым. В его голосе не было вызова, но Логан все равно чувствовала себя так, будто должна обороняться.

– Я думаю, нам надо обсудить твое предложение, – сказала она, продолжая шагать взад-вперед по комнате.

Ходьба не только помогала ей собраться с мыслями, но и сводила к минимуму ее страх и напряжение. Логан не хотела бояться Роуэна. Она не желала принимать решения под влиянием паники.

– По-моему, мы должны установить правила. – Она остановилась у камина. – Чем яснее они будут, тем лучше.

– Правила? – тихо переспросил Роуэн. – Это брак, а не деловое соглашение.

Логан напряглась при его упоминании о браке. Она ничего не могла с собой поделать. Одно дело представить Роуэна отцом Джакс, и совсем другое – считать его своим мужем.

– У любых отношений есть правила, – осторожно произнесла она.

– Правила?

Логан проигнорировала его ироничный тон и приподнятую бровь. Ее взбесило его спокойствие.

– Большинство отношений выстраиваются с течением времени, и роли и правила тоже постепенно развиваются естественным образом. Но, по всей видимости, у нас нет на это времени, поэтому мы должны заранее обсудить, чего ожидаем друг от друга. Чтобы у нас не было иллюзий по поводу наших отношений.

Роуэн молча смотрел на нее, словно удивляясь каждому ее слову. Его неспособность принимать ее всерьез не обещала Логан ничего хорошего в будущем.

– Это не игра, – раздраженно сказала она. – И я пытаюсь вести взрослый разговор. Но если ты хочешь все превратить в шутку…

– Я не собираюсь шутить. Но в то же время я не думаю, что мы должны ссориться в ночь перед нашей свадьбой.

Логан одарила его свирепым взглядом.

– Мы не поженимся завтра. Это просто невозможно. А если мы когда-нибудь и поженимся, то у нас не будет медового месяца. Это самое смехотворное предложение, которое я слышала.

– Я думал, все невесты ждут медовый месяц.

– Если они влюблены! – Логан крепко скрестила руки на груди. – Но мы с тобой не любим друг друга, и нам не надо проводить время вместе. Мы должны проводить время с Джакс. Она должна быть в центре нашего внимания.

– Отличная идея. Теперь присядь, пожалуйста. Ты маршируешь взад-вперед, как курсант на параде.

– Я сяду, если ты тоже сядешь, – произнесла Логан, глядя на него в упор.

– Отлично, – ответил он. – Я думаю, мы проведем здесь много вечеров в будущем, сидя в соседних креслах. Ты будешь вязать, а я курить трубку…

– Ты не куришь, а я не умею вязать.

Роуэн пожал плечами.

– Тогда мы найдем другой способ наслаждаться обществом друг друга.

Логан знала, какой способ он имеет в виду. Он говорил о сексе.

– Ты намеренно меня провоцируешь, – сказала она.

– Я хочу, чтобы ты с восторгом думала о будущем.

– Угу. – Она выгнула бровь. – Какую аферу замыслил?

– Подобными вещами занимался твой отец. Я честный человек.

Логан стиснула зубы и сжала кулаки.

– Ты не обязан любить моего отца, но я прошу не говорить о нем в такой манере в присутствии Джакс. Не надо ее унижать.

– Я не унижаю ее. И я не унижаю тебя.

– Бред сивой кобылы!

– Я просто не буду притворяться. Если я расстроюсь, то скажу тебе об этом. Если я буду доволен, ты об этом узнаешь. Если мы собираемся вместе воспитывать Джакс, будет лучше, если мы оба все заранее выясним друг о друге, чтобы избежать путаницы. – Роуэн иронично улыбнулся. – А теперь присядь.

Она бросила на него взгляд, полный омерзения, потом подошла к камину и опустилась в большое кожаное кресло. Роуэн устроился в кресле напротив нее. Он пригладил футболку над своем плоском животе, а потом вытянул вперед ноги и скрестил их в лодыжках. Посмотрев в глаза Логан, он улыбнулся.

– Говори, – предложил он.

Логан глубоко вздохнула.

– Мой отец зарабатывал деньги, – отрезала она. – А мать была домохозяйкой. Это означало, что после развода она по-прежнему от него зависела. Я никогда на такое не соглашусь. Если мы поженимся, я не откажусь от своей карьеры.

– Мы не разведемся.

– Я не брошу свою работу.

– Ты едва сводишь концы с концами. Я ежегодно зарабатываю миллионы.

– Это твои деньги. Мне нужен собственный заработок.

– Я открою для тебя личный банковский счет. Я не смогу им пользоваться.

– Это будут твои деньги. Они мне не нужны. Я решила быть самодостаточной.

– Зачем?

Логан долго смотрела на него в упор.

– Ты в самом деле не понимаешь?

– Ты мать моей дочери. Прошедшие годы ты изо всех сил старалась ее обеспечить. Позволь мне помочь тебе.

– Ты можешь помогать с расходами Джакс. Мы разделим их пополам.

– Я буду содержать Джакс и нашу семью, а ты будешь тратить свои деньги только на себя.

– Моя работа делает меня личностью. Благодаря ей моя жизнь осмысленна.

– Разве материнство не делает твою жизнь осмысленной?

– Речь не о материнстве. Речь о моей независимости. Я не желаю зависеть от мужчины. Моя мать всю жизнь находилась в тени моего отца, и, как мы оба знаем, он отбрасывал на нее довольно большую и темную тень. Я не хочу становиться придатком мужчины. Мне нравится работать.

Роуэн ничего не сказал, и Логан прибавила почти с отчаянием в голосе:

– Работа помогает мне чувствовать себя нужной. – Она отвела взгляд в сторону и сглотнула, с трудом сдерживая эмоции. – Я обязана приносить пользу. – Она посмотрела ему в глаза. – Иначе зачем мне жить?

– Ты приносишь пользу. Ты живешь ради Джакс.

– А вдруг с ней что-то случится? Что делать, если, не дай бог, произойдет трагедия, и я потеряю ее? У меня ничего не останется. – Ее голос дрогнул, но ей удалось сдержать слезы. – Она для меня все.

– С ней ничего не случится, – хрипло сказал Роуэн. – Почему ты решила, что произойдет трагедия?

Не в силах ответить, Логан кусала губы, ее душа буквально разрывалась на части. Она лучше чем кто бы то ни было знала, что в жизни нередко случаются трагедии. Ее родители развелись, когда она была маленькой, и отец практически забыл о ней. А потом выяснилось, что он преступник, укравший сотни миллионов долларов у своих клиентов.

– Ничего плохого не произойдет, – решительнее повторил Роуэн.

Она кивнула, но в ее глазах стояли слезы.

В комнате воцарилась тишина. Логан так крепко сжала руки, лежащие на коленях, что костяшки ее пальцев побелели. Роуэн молчал, глубоко задумавшись. Она пристально посмотрела на него и увидела, что его взгляд помрачнел, а черты лица посуровели.