litbaza книги онлайнПриключениеИлья Муромец. Святой богатырь - Борис Алмазов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 116
Перейти на страницу:

После смерти Икмора Святослав сделался как безумный! Опытный полководец, он видел, что гибели не миновать, и тогда он стал приносить жертвы злым варяжским и славянским богам.

В полнолуние русы вышли на берег Дуная. Здесь они собрали тела погибших и сожгли их на погребальном костре. Потом, совершая погребальную тризну, они умертвили множество пленниц и пленников. Особой жертвой было принесение в угоду богам грудных младенцев и черных петухов. Их топили в водах Дуная.

Это были последние дни осады Доростола. Измотанный боями, Цимисхий вступил в переговоры. Греки обязались пропустить русов с ладьями мимо эскадры греческих судов.

Ветреным августовским днем низкосидящие дракары, полные израненными варягами, русами и славянами, прошли мимо высоких бортов греческих кораблей. Достаточно было одной команды, чтобы на головы дружинников Святослава полился кипящий, ослепительный греческий огонь, но Цимисхий на сей раз держал слово.

Поэтому, когда позднейшие историки припишут ему сговор с печенегами, это будет неправдой. О том, что Святослав решит подниматься вверх по Днепру и вытащит у днепровских порогов ладьи на сушу, став, таким образом, совершенно беззащитным, печенеги узнали не от него.

От кого же?

Медленно выгребали дракары к острову Березань. Жадно смотрели на приближающийся берег раненые. Они чаяли в приближающемся острове свое спасение. Но там их ждала гибель!

Святослав обезумел! Все свои беды он приписывал козням христиан. Вернее, свои неудачи язычники объясняли гневом богов на христиан. Поэтому на острове варяжская часть дружины и язычники-русы и славяне принесли в жертву всех христиан. Святослав замучил брата своего Улеба. Зверски запылали всех раненых, в том числе и нехристиан. Но особо изощренные пытки ждали нескольких священников, кои делили все тяготы похода и войны с дружиной… Святослав решил начать поход на Киев! На сына своего Ярополка, ежели он не подчинится его приказу! Сжечь все христианские церкви! И по своем возвращении изгубили всех христиан!

Весть об этом прилетела стрелою. Киев затворил ворота. В церквах собрались христиане, готовясь к мученической смерти…

Немудрено, что известие о точном времени перехода днепровских порогов ратью Святослава стало тут же известно дружественным Киеву печенегам.

Кто донес весть до хана Кури, что кочевал по левому берегу Днепра? Да и нужно ли было таиться, если около Ярополка, держа слово, данное старой княгине, был печенег Ильдей, верно несший пограничную и конную службу? Никто не предавал Святослава – врага нельзя предать, а он давно стал врагом наполовину христианскому Киеву. Люди иных вер – иудеи, мусульмане – да и язычники грозового прихода полубезумного в мракобесии князя боялись…

От огня к огню, от вышки к вышке вдоль Днепра пронеслись неуловимые всадники. И вот уже загудела степь от тысячи копыт… И на перекатах, где тащили беспомощные ладьи по берегу измученные варяги-дружинники, навалилась на них лавина печенегов. Скоротечен и жесток был бой.

Дорвавшиеся до неуязвимых на ладьях, недоступных для стрел в доспехах варягов, что наконец-то оказались слабее плохо вооруженных, но храбрых, ловких и быстрых степняков, тяжелые, колючие арканы валили с ног одетых в железо дружинников. Короткие злые стрелы впивались в любую незащищенную часть тела. Прошивали руки, ноги, впивались во вскипающие под жалами стрел глаза. Печенеги утопили, изрубили и затоптали в конной сече всех.

Среди горы трупов нашли истоптанного и посеченного саблями Святослава. Хан Куря, прекрасно помнивший варягов, что охотились на его родню и продавали на невольничьих рынках, с наслаждением обтесал мечом голову князя, откромсал уши, нос, выколол глаза, а потом приказал греческому мастеру сделать из черепа ритуальную чашу, в которой подносил вино особо почитаемым гостям, в том числе и киевлянам…

Но не все дружинники пали в той сече. Уцелел и увел часть варягов Свенельд. Еще на Березани, после кровавой, отдающей безумием тризны, он просчитал последствия этого страшного пиршества… Ночью, едва ладьи вошли в Днепр, сразу за вестником, поскакавшим в Киев с приказом жечь церкви, он тихо поднял варягов и вывел ладьи к перекатам, успел перетащить их до подхода печенегов. Он предал – в который раз – киевского князя, теперь уже сына Игоря!

Его струги выгребли к высоким киевским стенам, и Свенельд – прямо с пристани – пошел к Ярополку, князю киевскому. Он привык подниматься на высокую кручу к терему княжескому. Он привык к тому, что все встречные снимали перед ним шапки, а рабы падали на колени. Он привык к тому, что весь Киев почитал его не ниже князя. Но странным безмолвием встретил его город. Узкие улицы, по которым шла его немногочисленная дружина, были совершенно пусты. Старый вояка почувствовал, что за каждым забором, за каждым заволочным оконцем стоит вооруженный чем ни попадя киянин. Невольно втягивая голову в плечи, он прямо-таки чувствовал спиною направленные в нее жадные стрелы. Навстречу ему выехал находившийся у князя Ярополка на службе сын Лют. Они обнялись.

– Не узнаю я Киева, – сказал Свенельд сыну.

– Нынче все переменилось. – сказал Лют Свенельдич. – Нынче Киев не тот.

Глава 6 Первая усобица

Охота – вторая война, занятие мужчин, воинов выучка! С гиком и свистом мчалась охота лесами древлянскими, гнала оленей, кабанов и всякую живность на изрядных стрелков и копейщиков, что конно поджидали загонщиков. Бежал дикий зверь, выгнанный из укрытия своего свистом и конским топотом, криком загонщиков, не ведая, что впереди ждут его растянутые меж дубовых стволов сети и стоящие в проходах лучники. Летели сквозь осеннее редколесье пестрые олени, катились полосатые кабаны, обезумев от страха, кувыркались зайцы, мелькали лисы. Крутолобый зубр, затесывая рогами метку на дереве, прислушался к приближающемуся шуму. Насторожился. Проревел, сзывая стадо свое, неторопливо пошел в сторону от загонщиков. Стадо зубров затрусило за ним. Они вышли на поляну, где стоял идол и жертвенник, безбоязненно прошли мимо него, не подозревая, что замечены охотниками и по следу их – по дымящемуся свежему помету, по примятой траве и задирам на коре – идет Лют Свенельдич, сын воеводы киевского.

Умело и ловко проезжая верхом на коне меж стволов лиственного, в золотой красе листопада, леса, Лют и два дружинника почти вослед за стадом зубров выехали на поляну, где примятая трава еще не успела распрямиться, еще качались задетые зубрами ветки.

– Лют! – позвал первый всадник. – Смотри: капище древлянское. Это какой же бог будет?

– А кто его знает? – ответил статный Свенельдич. – Вона секира у него – Мстиша, значит. Здесь когда-то Игоря-князя убили. В этих местах. А может, тута его меж берез и разорвали! Вона тут какие березы рослые.

– Древляне – они вредные шибко! – сказал третий всадник, молодой отрок-оруженосец Свенельдича. – Так вроде просты-просты, а упорные. Вот мы сейчас по древлянской земле идем – так ведь ни в одном селище нам даже воды не подали!

– Верно, – согласился Лют Свенельдич.

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 116
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?