Потом Нина поднялась и принялась исследовать содержимое книжных полок. Тщательно и неторопливо. Она перебирала книги, сверяла их со списками, и это ее успокаивало.

Ян оказался прав: превращение из человека в вампира не так уж сильно изменило Аню. Она оставалась самой собой. Да, эмоции стали ярче и богаче, но перепады настроения случались по-прежнему — хотя реже, чем при жизни. То в мыслях и чувствах царил полнейший сумбур: она что, действительно вампир? Нет, ерунда! Наверняка она уже давно сидит в смирительной рубашке в комнате с мягкими стенами, пускает слюни и воображает себе невесть что… То ее душу переполнял восторг, — Аня любовалась своей кожей, такой нежной, гладкой, как будто светящейся. Она восхищалась грацией своих движений, новой внутренней силой и зарождающейся вампирской магией. Она с удовольствием гуляла с Яном по ночному городу, как когда-то при жизни гуляла с Сашей. Но Ян не пугал ее хулиганами и бандитами, он никогда не ссылался на занятость или усталость, он выполнял все ее прихоти, выслушивал все ее фантазии. Казалось, ему было по-настоящему интересно все, что рассказывала Аня. Но потом эйфория опять сменялась тяжелой депрессией, и Аня воображала себя ужасным чудовищем, ходячим мертвецом, порождением ада, навсегда проклятым Богом. Плакала кровавыми слезами и просила Яна вынести ее на солнце — ведь она была еще слишком молодым и слабым вампиром, чтобы самостоятельно подняться с постели днем и выйти на улицу.

В такие моменты Ян утешал ее, уговаривал не торопиться со столь жестоким выбором. Он был неизменно спокоен и нежен, называл ее «Анин», что очень ей нравилось. Но про свое прошлое — откуда он, сколько ему лет — рассказывать не спешил. Аня предположила, что Ян — поляк. В конце концов у него было прозвище «Гданьский». Да и имя, кажется, польское. Конечно, Ане хотелось побольше о нем узнать. Но она не приставала с вопросами, чувствуя, что ее Мастеру это неприятно.

Зато на все вопросы о ее новом состоянии и о ее будущем в вампирском мире Ян отвечал подробно и терпеливо.

Аня узнала, что, в отличие от того, что показывают в фильмах, вовсе не каждый укушенный и даже не каждый умерший в результате обескровливания становится вампиром. Обращение — это сложный процесс обмена кровью. Сначала вампир высасывает человека до состояния, когда тот начинает умирать от потери крови, но еще не теряет сознание. Потом наносит себе рану и поит Птенца своей кровью. При этом между Птенцом (тем, кого обращают) и Мастером (вампиром, который обращает смертного) устанавливается особая и практически неразрывная связь. Мастер узнаёт почти все о своем Птенце, а Птенец может увидеть кое-какие воспоминания Мастера, которые тот не счел нужным или забыл скрыть.

Обращение по вампирским законам должно быть добровольным, то есть обращаемого следовало спросить, хочет ли он принять бессмертие.

В зависимости от уровня силы, днем вампиры или впадают в кататонический сон, подобный смерти, или бодрствуют, но обязательно во тьме. Солнце для них убийственно. Под солнцем они вспыхивают, как спички. Вампир не может находиться даже в тени, потому что туда все равно проникает солнечный свет, хоть и отраженный. Днем он должен прятаться в полностью затемненном помещении, защищенном от малейшего проникновения солнечных лучей.

Во сне вампиры беззащитны. Даже самые старые и сильные на рассвете и на закате засыпают. Рассвет и закат — лучшее время для охоты на вампиров, а следовательно — самое для них опасное.

В старые времена вампиры спали в гробах, потому что гроб — дополнительное убежище от солнца. Поэтому было весьма удобно путешествовать со своим гробом. Сейчас же, в эру самолетов, многое стало проще, но вампиры по-прежнему крайне щепетильно относятся к тому, чтобы случайно не оказаться застигнутыми солнцем.

Вампир не может войти в частное жилище без приглашения, потому что частный дом — это отдельный маленький мир. Пересечь порог и даже влезть в окно он не способен, пока не прозвучит приглашение от кого-то, кто находится в доме. Не обязательно от самого хозяина, пригласить может любой гость. На учреждения, гостиницы, общежития и даже съемные квартиры, где часто меняются жильцы, это правило не распространяется: там слишком слабы защитные чары.

Вампиры сверхъестественно быстры и сильны, они могут летать, могут гипнотизировать жертву, причем и взглядом, и голосом. У них великолепная регенерация. Правда, для регенерации вампиру нужна кровь. Прижизненные шрамы, равно как и прочие несовершенства организма, исчезают. Только шрамы, полученные после обращения, да и то лишь от серебра или священных предметов, навсегда остаются на теле вампира.

Вопреки легендам и слухам они не превращаются в волков и летучих мышей, не становятся туманом и не умеют быть невидимыми. Эти байки появились из-за их способности передвигаться со скоростью, неуловимой человеческим глазом, и гипнотизировать. Добыча помнит светящиеся в темноте глаза, и ей кажется, что она видела зверя. Добыча помнит, как нечто подлетало к окну, и ей кажется, что это была большая летучая мышь… И так далее.

Когда вампир сыт, температура тела у него повышается почти до нормальной, и даже его сердце бьется. Возникает полная имитация жизни, которая держится несколько часов после кормления.

Когда вампир голоден, он бледнеет, холодеет, сердце останавливается. А если голод длится долго — кожа становится как бумага, плоть усыхает, волосы теряют цвет… Но после насыщения прежний облик восстанавливается.

Выпитая кровь усваивается полностью и каким-то образом перерабатывается в чистую энергию, поддерживающую существование вампира.

Даже в древние времена вампиры далеко не всегда убивали свои жертвы, иначе человечество уже исчезло бы с лица земли. Обычно берут количество крови, необходимое для питания, а потом заставляют жертву забыть о случившемся…

Запрет на убийство появился только в семнадцатом веке, потому что питание кровью — это просто питание, но когда вампир забирает жизнь, он получает особые магические силы. А вампиры жаждали этих сил и убивали довольно часто. Настолько часто, что люди прознали об их существовании… Так появились Охотники на нечисть. И до конца шестнадцатого столетия под эгидой церкви действовали в Европе столь активно, что само существование вампиров было поставлено под угрозу.

И тогда был принят Закон Тени, или, как его иногда называют, Закон Великой Тайны: отныне вампиры должны были затаиться, пока люди не забудут об исходящей от них угрозе и не решат, что вампиры — это всего лишь легенда… Да, на это уйдет не одно столетие, но куда торопиться бессмертным?

Итак, убийства людей ради крови были запрещены. Убивать можно было, только защищаясь. Конечно, этот Закон нарушался, главным образом — сильными потенциальными Мастерами, желающими стать еще сильнее. Но старые вампиры сурово карали провинившихся и принуждали молодых придерживаться Закона. Это было выгодно по двум причинам: во-первых, смертные действительно постепенно перестали бояться вампиров и охотиться на них; а во-вторых, самыми сильными вампирами и единовластными правителями становились те, кто обрел свою силу еще до принятия Закона Тени. Они больше не боялись конкуренции со стороны сильных молодых Мастеров.