как за сладостью и слизал. Метка позволяла нам чувствовать друг друга – взаимную благодарность и полное удовлетворение друг другом.

– Пати… – тихо обронил он… «Как мне повезло» – эта мысль была столь яркой, что я услышала ее.

– Мне тоже, Шон.

Он тем временем принялся аккуратно и неспешно возвращать мою одежду на место, испытывая удовольствие от только что отлично проделанной работы. С довольной улыбкой он застегивал каждую мою пуговичку и заправлял блузку в юбку. В этом было что-то абсолютно мужское: он сделал то, что хотел и как хотел, выдержал экзамен и именно сейчас восстановил уверенность в себе и поверил, что все у него сложится хорошо.

Пересев в кресло, я с тихой улыбкой наблюдала, как он надевает и застегивает рубашку, накидывает пиджак и прячет в карман галстук… Иногда, как сейчас, внешность юного Пита кажется нелепой маской – Шон взрослый мужчина, много повидавший и много сделавший за свою жизнь, знающий себе цену и немного вальяжный.

7

И тут в дверь постучали. Досадливо скривившись, я дала знак открыть ее, хотя надо бы радоваться, что нас не побеспокоили раньше.

В дверях показался Тони, и они с Шоном уставились друг на друга. Благостное спокойствие как рукой сняло – эти двое явно почувствовали себя соперниками.

– А, волк…

– Розовый, – в тон ему бросил Тони.

Два самца на одной территории, в одной стае. Кто будет есть первым?

Шон глянул на меня, ожидая поддержки или подсказки, а я лихорадочно решала, как мне поступить.

– Тони мой оборотень, – нейтрально сказала я. – И он очень хороший боец. А Шон – инкуб, – веско добавила я, смотря на ТиГрея.

Но на того не подействовало, он пожал плечами, мол, что в этом такого. А вот Шон среагировал на мои слова как-то странно – он завелся, его охватил азарт.

– Леди позволяет нам разобраться самим? – сверкнув глазами, уточнил он.

А что? Хорошая идея. Главное, чтобы они друг друга не покалечили.

– Давай, хозяйка, – подмигнул Тони. – Давно я никому задницу не надирал.

Ох, зря он употребляет подобные выражения при инкубе – мелькнула мысль.

– Я еще раз повторю: Тони уличный боец и оборотень. Шон – инкуб.

– Мы поняли, – за двоих ответил Шон. Он-то все понял – предстоит дуэль между физической силой и магией, а вот Тони… Хотя, может, ему и полезно будет прочистить мозги… А вдруг волк победит? Меня тоже охватили азарт и любопытство.

– Хорошо. Идем на мою крышу под навес, там свободно и мало кто вас сможет увидеть.

Сказано – сделано. Мне не только принадлежал весь верхний этаж здания, но и крыша, на которой я установила навес-палатку и отдыхала, если не мешал чад Сентрал Парк Уэст. Поднявшись на крышу, мужчины дружно, без слов, вытащили из-под навеса диванчик, пуфик и столик.

– Значит так. У меня есть право остановить бой. У меня есть право назвать победителя.

Мужчины выразили недовольство гримасами, но возражать не посмели. Я госпожа им обоим, и мне их лечить в случае чего.

Шон сбросил пиджак и зашел под навес, Тони был в джинсах и футболке – ему ничего не мешало. Мужчины застыли друг против друга; на лице инкуба играла дерзкая мальчишечья улыбка, волк, наоборот, был собран и агрессивен.

– Ну что, так и будешь мной любоваться, мохнатый? – с ласковой издевкой спросил Шон. Тони в ответ глухо зарычал, но в атаку пошел четко и рассудочно, нанося серию низких ударов ногами, а руками стараясь достать корпус. Шон отступал, скользя, отпрыгивая и ставя блоки, в итоге он выскочил за пределы навеса и отдалился, взяв передышку. Тони остановился на границе навеса, зло и мрачно смотря на него, вся его поза говорила: «это моя территория, а ты чужак!». Шон опять зубоскальничал на кураже, стремительная и серьезная атака соперника его, казалось, совсем не напугала. Постояв несколько секунд, волк отступил под навес, предлагая продолжить бой.

– Это была разминка, – с угрозой произнес он. – А сейчас будет по-настоящему.

– Ну, давай, давай…– И Шон, красуясь, попрыгал с ноги на ногу, как боксер перед боем.

Или инкуб что-то замышляет, или излишне самоуверен. Я склонялась к первому – самоуверенные не живут тысячу лет.

Волк снова пошел в атаку, и даже я поняла, что перед этим была разминка – удары стали резче и быстрее, чувствовалось, что в них вкладывается немалая сила. Шон защищался как-то странно, он не стремился отбить и ударить в ответ, а искал возможности для захвата, при этом в кратких передышках он еще успевал дразнить Тони показными заигрываниями. Совершенно напрасно – у верволков секс неразрывно связан с доминированием над слабым партнером, и Шон своим поведением как бы заявлял права на Тони. А это в свою очередь вызывало в волке желание не просто победить в бою, а разорвать на клочки, искалечить и убить, чтобы раз и навсегда избавиться от посягательств на себя.

Зверея, но не теряя контроль, волк раз нанес удар страшной силы, потом еще раз. Инкуб шипел от боли и все более напоминал змею, но особо не замедлился, чем немного удивил Тони. Даже я понимала, что эти удары вырубили бы человека, а может быть, и оборотня, но инкуб был очень крепок и малочувствителен к боли. В какой-то момент волк выдохся и привычно отступил на пару шагов, уже воспринимая инкуба лишь как грушу для битья, не ожидая от него контратаки. Но она последовала, Шон бросился и попытался взять его в захват – но казалось бы, уставший волк в миг обрел силы, вывернулся сам и, вывернув руку Шону, с ненавистью нанес локтем два сильных удара в живот, а после, мгновение помедлив, с противным хрустом сломал руку.

Я зажала себе рот обеими руками, чтобы не вскрикнуть от страха, сдержаться и не остановить бой.

Секунду волк считал себя победителем, но тут Шон, наплевав на изувеченную руку, подсечкой повалил Тони наземь и сам оказался сверху, ухитрившись как-то заломить сопернику обе руки. Они оказались лежащими лицом к лицу, инкуб сверху, а волк фактически обездвижен. Но Тони не собирался сдаваться: чуть извернувшись, он боднул Шона головой, рассекая тому губу о зубы

– Так даже лучше, – прошипел инкуб. В нем не осталось ничего очаровательного, во всем его облике сквозило что-то отталкивающе змеиное. Сознание сыграло со мной шутку,