Ерунда какая! Было бы из-за чего сердцу в горле колотиться! Нас пугают, а нам не страшно! Подумаешь, буквы светятся! Обыкновенная светящаяся краска, он в аршмирском театре и не такие чудеса видел! Ему самому такой краской балахон вымазали, когда он привидение играл.

А змеи... тоже незачем вопить, пока тебя есть не начали! В тину под кочку эти древние угрозы! Может, раньше здешние святыни и охранялись змеюками, но это ж было лет сорок назад... или поменьше? Все равно змеюки давно одичали, расползлись на поиски еды, а то и вовсе передохли...

Очень, очень хочется думать, что передохли! Не для того же боги вытащили его за уши из водопада, чтобы скормить первой встречной ползучей гадине. К тому же змея, способная целиком слопать человека, сюда может и не протиснуться. Ловушка слишком узкая. Можно сказать, одна змея его уже проглотила, только каменная...

Бродяга зябко переступил босыми ногами по сырому каменному полу.

А ведь это мысль! Его проглотила каменная змея! Та-ак! А если надпись — не угроза, а описание ритуала? Наверное, все на свете жрецы любят выражаться красиво и загадочно...

Но тогда... тогда рядом должен быть еще один колодец! «Вторая змея таится во мраке...» И там должен оказаться выход, лестница какая-нибудь...

А чего эти покойные мучители, чтоб им в Бездне крепко горелось, дальше-то написали? «Сколько одна змея выплюнет, столько другая проглотит...» Ладно, будем считать, что речь идет о нем самом, о его драгоценной особе. Один колодец его «выплюнет», другой «проглотит». Теперь главное — найти проход, соединяющий колодцы. Тогда ему удастся провести «жалкий остаток жизни своей» — годочков этак семьдесят-восемьдесят — где-нибудь на солнышке, подальше отсюда...

Орешек ощупал каждый камень. Лихорадочное возбуждение начало уже сменяться разочарованием, когда наконец внизу, у самого пола, парень обнаружил в стене заросшее мхом металлическое кольцо!

Отлично! Пальцы быстро расчистили плиту, в которую было вделано кольцо. Но какая же она маленькая, эта плита! Если ее вытащить, откроется какой-то крысиный лаз. Голова туда пролезет, а вот плечи — вряд ли... Ладно, выдернем плиту, а там видно будет!

Расставив пошире ноги, парень напрягся и изо всей силы рванул кольцо. Плита подалась неожиданно легко. Орешек едва устоял на ногах.

Под босыми ступнями захлюпала ледяная жижа. Протянув во тьме руку, бродяга обнаружил, что из открывшегося отверстия хлещет вода.

Этого еще не хватало! Второе купание за день! Да и вода какая противная: вонючая, гнилая, будто годами застаивалась...

Вей-о! «Сколько одна змея выплюнет...» Вот она, гадюка, и плюется! Вода уже выше колен... и если у жрецов все правильно рассчитано, то и выше поднимется! Всплыть наверх — вот он, полет без крыльев!

Вода подступила под грудь. Запрокинув лицо, бродяга гордо улыбнулся.

«Ну, чем я не жрец? Сподобился, омылся кровью земной... ну и запах же у нее!»

Вода продолжала подниматься. Парень уже не стоял на полу, а короткими гребками удерживал себя на поверхности.

«Барахтаюсь, как щенок в канаве! Скорее бы подтащило к выходу...»

Но ему не суждено было вернуться прежним путем: подъем воды внезапно прекратился. Однако причин для паники не было: парень нашарил в наклонном своде нечто вроде ниши, втиснулся туда — и обнаружил узкий лаз, который почти сразу стал расширяться и превратился в коридор.

А вскоре по глазам ударил свет, он показался бродяге ослепительным, хотя это были всего лишь лучи низкого вечернего солнца. Бедняга остро почувствовал, как иззяб в сыром подземелье, и бросился на свет, словно ребенок в объятия матери, но споткнулся и чуть не упал. А разглядев, обо что споткнулся, забыл даже про близкое освобождение из пещеры.

Дорогу ему преграждал разбитый сундук. Одна из боковых стенок валялась на камнях, крышка перекосилась на петлях.

Разумеется, сундук был пуст.

Орешек склонился над обломками. В разгоревшемся воображении проплывали картины — одна ярче другой.

Вот жрецы Храма Крови, спасаясь от воинов Авибрана, из последних сил волокут к потайному выходу сундук с драгоценностями, некогда снятыми с принесенных в жертву людей. Сундук разбивается... жрецы сгребают с пола сокровища, в смятении и спешке цепляют на себя ожерелья, кольца, браслеты, чтобы унести как можно больше... набирают полные руки драгоценных камней, насыпают в подолы рубах золотые монеты... В таком виде — сверкающие, ослепительные — выбегают они из пещеры... и градом стрел встречают их лучники короля, которые уже знали о потайном выходе и поджидали преступных жрецов!..

Нет, не так... В разоренный, заброшенный Храм Крови пробирается шайка разбойников. Они случайно обнаруживают лаз в пещеру, который не нашли королевские воины. О счастье — там сундук с сокровищами! Слышны веселые голоса: «Волоки его, ребята!.. Тяжелый, гад!» — «Да ну его в трясину, тащить-то зачем? Разбить — и все дела!» — «Верно, а добычу — в мешки... нести сподручнее будет...»

Орешек мечтательно улыбнулся.

— Кому — добыча, — сказал он вслух, — а кому — синяки да ссадины! Что ж Тысячеликая обо мне не позаботилась? Хоть бы колечко дешевенькое припрятала для неудачника! Уж я бы ей спасибо сказал!

И ведь правду говорят люди: до богов не докричишься, а Серой Старухе только шепни...

Что это было? Лопнула где-то рядом невидимая струна — или сердце на миг дало сбой от свершившегося чуда?

Расширившимися глазами смотрел парень, как в закатных лучах на затянутом мхом камне тускло блестел металл.

Но ведь здесь только что ничего не было! Или просто он невнимательно глядел?

Не прикасаясь к находке, парень опустился рядом с ней на корточки. Веселое возбуждение разом схлынуло, душой завладела тоскливая тревога.

Слышал, слышал он о том, как Хозяйка Зла подбрасывает людям деньги, драгоценности или что-нибудь столь же приманчивое. Но расплачиваться за это приходилось немалыми бедами, а порой и гибелью.

— Да в болото эти сказки! — злобно сказал молодой разбойник, протягивая руку к добыче. — В кои-то веки что-то найти удалось... Да и что она придумает, Серая Старуха, хуже того, что было со мной сегодня?

И тут же хлопнул себя ладонью по губам. Зря он это сказал, зря. Воображение у Хозяйки Зла богатое... и не любит она, когда ей бросают вызов...

Стараясь отогнать дурные мысли, Орешек перенес находку ближе к свету.

Пояс. Серебряный пояс из плоских колец. Работа грубая, наверное, очень древняя. Пряжка широкая, массивная, украшена пятью крупными камнями. Ничего подобного парню видеть не приходилось... впрочем, он же не ювелир...

Четыре квадратных камня располагались на серебряном кольце — желто-красные, непрозрачные. Пятый камень — круглый, черный — был укреплен в центре кольца. Впрочем, черным он казался лишь на первый взгляд. Присмотревшись, можно было заметить в глубине его алую искру — словно огонек разгорался во мраке.