Арлина и Аранша стояли рядом, как две подружки. Мыслями обе были уже в крепости. Волчица с удивлением поняла, что вспоминает о далеком Найлигриме как о милом, родном доме. Как там без нее Дом Исцеления, чердак с лечебными травами?

Аранша размышляла о давних словах госпожи и Айфера — мол, по ней сохнет дарнигар. Шутили или нет? Спросить об этом, конечно, было немыслимо. Оставалось строить догадки — и занятие это, как ни странно, оказалось весьма приятным. В голову лезли мысли, далекие от сражений и привычной гарнизонной службы...

Нурайна уже свыклась с мыслью о том, что не смогла выполнить поручение брата. Хорошо еще, что тайна не досталась наррабанцам!.. Чтобы заглушить горечь разлуки со старым учителем, женщина прикидывала, что произошло бы, останься она в Нарра-до, во дворце... Разумеется, Светоч не успел бы хлопнуть своими длинными ресницами, как Нурайна оказалась бы его законной второй женой. А потом она быстренько объяснила бы Ахсе-вэш, что вторая жена — это смотря с какой стороны считать... О-о, какую она повела бы игру! Наррабан, как гигантский корабль, снялся бы с якорей и поплыл бы через море, чтобы причалить к грайанскому побережью и сдаться Джангилару...

Айрунги думал, что надо обязательно напроситься на берег — проводить великого ученого к последнему костру. И на корабль уже не возвращаться, а то как бы не пришлось все-таки отвечать за Найлигрим. Неприятности всегда ни к чему, а уж теперь, когда в жизни появилась новая Великая Цель...

Айрунги заметил, что вертит что-то в пальцах. Ах да, лист со сказанием о Двенадцати Магах, чудом утаенный во время налета разбойников. О Безликие, какая глупость! Как можно было столько лет держаться за эту детскую мечту? Вот сейчас — другое дело...

Как там говорил старик: простой состав, из обычных, дешевых веществ... Ну, если так, Айрунги посвятит поискам всю свою жизнь! Подумать только: может, великая находка была совсем рядом, а он, Айрунги, разевал завистливую пасть на всякие магические игрушки и не видел истинного пути к вершинам власти и славы!

А теперь у него есть зацепка. Он подслушал разговор Нурайны с этой дурочкой Волчицей. Сестра короля пыталась вызнать хоть что-нибудь о сотворении Души Пламени. Но глупая девчонка ничего не смогла вспомнить. Лежала, мол, на циновке в углу, тихонько плакала, а Илларни прикладывал к ее пылающим вискам лед...

Лед! Посреди Наррабана, на границе пустыни и огнедышащих гор! О, тут есть над чем поразмыслить! Лед — противоположность пламени... нет, что-то не то... Ну-ка, ну-ка, в результате какого превращения вещества могла замерзнуть вода?..

Серый лист, некогда драгоценный, выпал из пальцев задумавшегося алхимика и улетел в море...

А Орешек уже справился с приступом горя. И даже сам удивился, как быстро отчаяние сменилось тихой грустью. Может быть, дело в том, что хозяина он потерял уже давно, пять лет назад. Но все эти годы Илларни был рядом, не уходил из памяти. В трудные мгновения Орешек спрашивал себя: «А что сказал бы хозяин?» И в ушах начинал звучать родной хрипловатый голос, чаще всего бережно произносящий слова древних мудрецов или поэтов — ведь для Илларни давно ушедшие в Бездну мудрецы и поэты были живыми людьми! Вот она, великая цепочка бессмертной мысли... но, значит, бессмертен и сам Илларни?

Недавно боги явили доброе чудо: хозяин ненадолго вернулся из небытия, одарил Орешка счастьем своего присутствия, сам порадовался небывалой удаче своего питомца — и вновь исчез во мраке. Что ж, спасибо богам и на том...

Теперь, облокотясь о планшир, Ралидж думал о будущей жизни в крепости. Хорошая жизнь, спокойная и по-своему интересная. Люди вокруг славные, почти родные... Но почему к этим мыслям примешивается нотка горечи?

И вдруг Орешек понял: в нем говорит оскорбленное тщеславие актера, чья роль уже отыграна. Зрители рукоплещут другим, а он должен идти за кулисы и отдыхать...

Ну и ладно! Ну и отдохнет! Женится на Арлине — разве не это когда-то казалось ему пределом несбыточных мечтаний? Все будут относиться к нему с глубочайшим уважением — разве плохо?..

Жаль, хозяин не дожил... Он, Ралидж, упросил бы короля позволить старому астрологу жить в Найлигриме. Конечно, сначала пришлось бы как-нибудь отовраться насчет этой жуткой Души Пламени, ну ее в болото под кочку! Зато в Найлигриме хозяин отдохнул бы на старости лет. Орешек его желания на лету бы угадывал! В шаутее, наверху, самое место для подзорной трубы... А какую библиотеку они бы вдвоем собрали!

Орешек коснулся груди, где под рубахой висел на шнурке черный мешочек — последняя память о хозяине, его нищенское наследство... До чего же это в духе Илларни: прожить бурную, полную приключений жизнь — и оставить на память о себе лишь клочок пергамента с каким-то простеньким рецептом!

Кстати, что это за зелье? Надо выбрать свободный денек да посмотреть, что из всего этого получится. Древесный уголь достать — пара пустяков, сера и селитра — тоже не бриллианты...

Но почему-то под рецептом крупно приписано: «Очень, очень осторожно!»

Тем более нужно попробовать, интересно же!..

И вдруг без видимой причины на Орешка снизошла твердая, светлая уверенность, что приключения не окончены. Он не мог объяснить, почему решил, что впереди ждут передряги поопаснее прежних. Просто знал, и все. И был рад этому.

Орешек поднял лицо к небу и сказал негромко (для этих зрителей кричать не надо, они и так все услышат):

— Почтеннейшая публика, прошу не расходиться! Это не конец представления, это всего лишь антракт!