томным взглядом, который по замыслу должен был немедленно потрясти Зою от макушки до туфелек. Тонкий светло-серый костюм, рубашка потрясающей белизны и шелковый темно-красный галстук делали эксперта похожим на действующее лицо рекламного ролика, о чем он, несомненно, догадывался. Он даже, кажется, слегка похрустывал от тотальной новизны и то и дело косился вправо, на свое отражение в лестничном зеркале.

– А я уже начал всерьез беспокоиться, Зоечка, что мне не удалось вас уговорить. Мне было бы очень жаль…

– Я вам не Зоечка. – Она выдернула локоть из его руки, от растерянности пытаясь разозлиться.

– Виноват, виноват, – с легкостью согласился Хандорин. – Собственно, вы ведь здесь по делу? Я с удовольствием вам помогу…

– Спасибо, не надо. Я еще не решила окончательно.

– Да? – Хандорин удивленно поднял брови. – А что вам мешает?

– Многое, – не скрывая раздражения, сказала Зоя. – Очень жарко сегодня.

– Вот как! – Он ухмыльнулся, не выказав ни малейшего огорчения. – Верно, жарко. Но здесь у нас кондиционеры. Слушайте, давайте я вас угощу кофе. Честное слово, мне приятно вас встретить.

– Я не хочу.

– Чашечка кофе, – убеждал он, показывая близко сдвинутые пальцы, – вот такая маленькая.

Зоя отрицательно помотала головой.

– Извините, мне пора.

– Жаль, – произнес Хандорин. – Надеюсь скоро вас увидеть. Даже не надеюсь – уверен.

Он еще раз окинул ее взглядом с ног до головы и уже повернулся уходить, когда Зоя вдруг решила попытаться извлечь какую-нибудь пользу из этой встречи.

– В общем, несколько минут у меня есть, – торопливо и непоследовательно сказала она. – Кофе… Если не очень долго…

Слегка удивленный происшедшей переменой, Хандорин на миг застыл в неподвижности, но тут же немедленно воодушевился. Внезапную перемену в Зое он не колеблясь приписал своему обаянию.

– О чем разговор! – едва не замурлыкал он, подхватил ее под руку и ввел в свой кабинет, мгновенно вытащил из шкафа и включил кофеварку. – Я только занесу документы. Буквально две минуты…

Комната была небольшой, но довольно уютной. Черная офисная мебель, компьютер на столе, два кресла и встроенный шкаф с фирменными деловыми папками на полках. Зоя заинтересованно читала надписи на корешках: «Строит., 4», «Окружн., 23». Слева, с самого края, стояла папка с ярлычком: «Красноуральская, 24». Это был ее дом. После короткого раздумья Зоя подошла к двери и опустила защелку замка. Язычок со звонким щелчком вошел в гнездо. Она вернулась к шкафу и вытащила папку.

На каждой страничке были собраны сведения о владельцах квартир. Имя, фамилия, место работы, ближайшие родственники. Квартира за квартирой – с первой до последней. До своей квартиры Зоя добраться не успела. Дверь толкнули снаружи, и в замке заскрежетал, поворачиваясь, ключ.

Когда Хандорин вошел, Зоя разглядывала в окно каменный пейзаж московского центра.

– Зачем вы меня заперли? – спросила она, поворачиваясь.

– Видимо, просто соскочила защелка. – Он недоуменно пожал плечами, потом вытащил початую бутылку коньяка «Белый аист» и две узкие рюмки.

– Ну, как вам у нас – нравится? – поинтересовался он, когда они расположились в креслах.

– Скажите, зачем вам понадобился именно наш дом? – сказала Зоя.

Его лицо поскучнело. Он отпил маленький глоток коньяка и поставил рюмку на стол.

– Это банальный бизнес, Зоечка. Давайте лучше о чем-нибудь приятном.

– Для меня самое приятное как раз то, что меня выселяют из собственной квартиры, – упрямо сказала Зоя, и Хандорин слегка поморщился.

– Не нужно так это воспринимать.

– А как?

– Но вы же получаете квартиру ничуть не хуже. Даже лучше, не сомневайтесь, теперь я лично за этим прослежу. В неплохом районе, никаких хлопот с переездом…

– Но мне нужна именно моя квартира!

Его гладкие плоские пальцы нервно обхватили рюмку, он поднял ее и вновь отставил.

– Эдем дас зайне, – внезапно произнес он, встал и сделал несколько шагов по комнате. – Вы знаете, что это значит? «Каждому свое». Говорят, эта фраза была написана над воротами какого-то концлагеря, но я понимаю ее по-своему. Для меня это выражение означает, что каждый вправе рассчитывать на тот кусок, который в состоянии проглотить.

– Вполне откровенно, – заметила Зоя.

– Я не договорил. Тут нет ничего обидного для вас. Сейчас вокруг полно кусков любого размера – для каждого. Время такое. Кому-то приглянулся ваш дом. Он в состоянии его слопать. Ну и что? Отнеситесь к этому спокойно. Он и с вами поделится кусочком поменьше. Он готов оплатить ваше беспокойство.

– И с вами поделится?

– Естественно. Я же посредник. Моя фирма – посредник. Нужно правильно оценить ситуацию, отнестись к ней философски и заодно выжать все, что можно. Все будут довольны.

– А если кто-то все же не сумеет?

– Что? – не понял Хандорин.

– Понять правильно, отнестись философски…

Глаза Хандорина холодно блеснули.

– Тогда его слопают вместе с этим куском. У вас, кстати, есть один сосед – с последнего этажа, – вы его не знаете, случайно?

Зоя пожала плечами.

– Я мало с кем знакома в доме.

– Вот он не принял этой несложной философии. Попытался доказать, что тоже что-то значит. На самом деле это не так. Абсолютный нуль. Даже менее того. И даже я не в состоянии ему помочь. И вообще никто ему не поможет.

– Почему?

– А зачем? Бывший вояка, уволили его, кажется, за пьянку. Таких много вокруг. Кому он нужен?

– У вас на всех имеются сведения? – Зоя кивнула на полку с папками.

Хандорин равнодушно проследил направление ее взгляда.

– Мы серьезная фирма, – проговорил он. – Да ладно, хватит об этом. Давайте поговорим о вас. Или о нас – как вам больше нравится. Во всяком случае, для меня это приятнее. Например, я уверен, что у вас все будет просто отлично. Особенно теперь, после нашего знакомства.

Он присел на подлокотник ее кресла, и Зоя отпрянула: обтянутые тканью брюк ягодицы Хандорина оказались почти на одном уровне с ее лицом.

– Может, перейдем на «ты»? – предложил Хандорин.

– Что у вас со щекой? – внезапно спросила Зоя, и Хандорин слегка вздрогнул, рука его дернулась вверх и нежно опустилась на щеку.

– Детские игры, – сказал он, поглаживая рубцы. – Взрывали там чего-то. Спасибо, глаза не пострадали.

– Повезло, – сказала Зоя и решительно поднялась с кресла. – Мне пора. Спасибо за кофе.

Хандорин откровенно удивился.

– Может быть, мы вечером…

– Может быть, – торопливо сказала Зоя. – Но не сегодня.

И быстро вышла из комнаты. Хандорин выскочил вслед за ней.

– Зоя! Минуту, пожалуйста!

Она остановилась, плотно сжав бедра, слегка выставила сумку перед собой.

– Мне не очень понравилась наша беседа, – произнес он. – Мне показалось, что мы так и не нашли общего языка.

Зоя безмятежно улыбнулась, протянула руку и легко коснулась рукава его пиджака.

– Последний вопрос. Кто этот человек, который так желает нас съесть?

Хандорин