Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну, незаменимых людей нет. А тебе раньше надо было думать. Ты же меня просила позвонить твоей матери. Я и позвонила. Она сказала, чтобы я тебя забрала. Так что все решено.
Тетя Регина улыбалась. Алла заплакала.
– А мама за мной приедет?
– Нет. Я сказала ей, что сама тебя отвезу. Но меня с работы не отпускают. Так что придется тебе самой добираться. Через Минводы. Других билетов не было – сейчас же лето.
Аллу провожали всем отрядом. Она оставила девочкам косметический набор и два своих платья. С Мзисой они обменялись адресами – договорились переписываться.
Всю дорогу из лагеря Алла проплакала. Она думала, что они приедут к тете Регине домой. А завтра уже в Москву. Но тетя Регина оставила Аллу на автобусной станции.
– Вот тебе еда. – Тетя Регина сунула Алле холодный фытчин. – Вот автобус на Минводы. Держи билеты. Там тебя встретит Борик, мой брат двоюродный, и отвезет в аэропорт. На самолет посадит.
– А как я его узнаю?
– Он тебя узнает.
Алла села в автобус. Тетя Регина ушла на другую остановку. Алла думала только о том, что ее не узнает Борик и она останется на станции. Но Борик – Борис, – маленький коренастый мужчина с огромным животом, Аллу встретил, узнал, довез до аэропорта, проводил до паспортного контроля. А в аэропорту в Москве Аллу встречала перепуганная Екатерина Андреевна.
– Алуша, ты здорова? Что случилось? Почему ты одна? Я ничего не поняла из объяснений Регины. Почему она тебя не привезла?
– Да, здорова. Тетю Регину не отпустили с работы. Я через Минводы ехала. На автобусе. Из Орджоникидзе. Меня там Борик встречал.
– Какой Борик?
– Брат тети Регины. Двоюродный.
– О господи. А почему она сказала, что ты заболела?
– Я не болела. Просто мне сначала было плохо в лагере, и я просилась домой, а потом стало хорошо, но тетя Регина меня все равно забрала. Специально. А Лариска на третью смену осталась.
Алла плакала. Екатерина Андреевна прижимала дочь к груди и гладила по голове.
– Ладно, ладно, перестань. Добралась, здорова, и слава богу. Я на следующее лето тебя в какой захочешь лагерь отправлю. А с Региной я поговорю.
Екатерина Андреевна тогда в первый раз поругалась со своей лучшей подругой. Алла слышала только надрывный голос матери.
– Как ты могла? Я же тебя просила! – кричала Екатерина Андреевна в трубку. – Она же еще ребенок. А если бы с ней что-то случилось? Ты бы свою Ларису так отправила? Это моя дочь, и я знаю, как ее воспитывать. Ты со своими лучше разберись – они у тебя вечно в сраче и голодные. Ты ни пожрать не можешь приготовить, ни убрать. Не смей так про нее говорить. Она не просто так взбрыкнула. Да как ты посмела ее ударить? Нашла с кем связываться. Мало ли что она тебе сказала. Других методов нет? Только рукоприкладство? Тебя только к малолетним преступникам можно подпускать. А нормальных детей ты ломаешь через колено. Вот и сиди в своей детской комнате милиции. И не звони мне. Знать тебя не хочу!
В Москве жизнь вошла в привычное русло. Алла училась в школе, Екатерина Андреевна работала.
– Мама, а почему к нам Димочка с тетей Лилей не приезжают? – спросила как-то мать Алла.
– Димочка уехал. Далеко. В другой город. А у тети Лили дел много.
Димочка действительно уехал. После развода с Лилей. Хотел куда подальше. Выбрал Нижневартовск. Открыл там свою юридическую консультацию. Кооператив. Дела пошли. Екатерина Андреевна узнала об этом от Лили. Та позвонила после развода. Лиля зла на подругу не держала – все равно получила все, что хотела. Димочка ей и квартиру оставил, и деньги присылал регулярно. Они договорились встретиться. Лиля приехала, села на кухне. Рассказывала: Маратик растет, абсолютно гениальный ребенок. Только его никто не понимает. Лиля его пристроила в спецшколу, английскую. Еле устроила. А там учителя – идиоты. Не понимают, что Маратик – гений, и двойки ему ставят. А к нему нужен подход. Индивидуальный. Да, он ленивый, как все гениальные люди.
– Представляешь, предлагают его в обычную школу перевести! – кричала возмущенная Лиля.
– А ты что?
– А что я? Только успеваю икру да конфеты носить – завучу, директору. Это-то ладно. Дети сейчас такие жестокие. Маратика дразнят. Жиртрестом обзывают. А он же добрый мальчик, ответить не может. И страдает. Приходит из школы и плачет.
– А ты его отдай в спортивную секцию, – посоветовала Екатерина Андреевна.
– Да ты что? От спорта мозги атрофируются.
– Ну не все же…
– Эх, Катя, был бы у тебя мальчик, ты бы меня поняла. С девочками проще. Выйдет замуж – и все, свободна.
– Алла ходит в обычную школу, у них там приличный уровень образования.
– Так твоей Алле много и не надо. А Маратику нужна только спец.
– Димочка как?
– Да как? Лучше всех. Никакой ответственности. Гуляй не хочу. Наверняка у него там баба есть. Деньги присылает, лишь бы отвязаться. А на Маратика ему как было наплевать, так и сейчас наплевать. Он с тобой в одну дуду дует – отдай в обычную школу, в спорт. Был бы родной отец – по-другому бы разговаривал.
Алла училась в седьмом классе, когда Димочка опять появился в их жизни.
Он позвонил из Нижневартовска. Было уже поздно. Екатерина Андреевна взяла трубку и даже сначала не поняла, кто звонит.
– Какой Дмитрий? Димочка, о господи. Где ты? В Москве?
Было плохо слышно, Екатерина Андреевна кричала в трубку. А потом связь вообще прервалась. Она еще долго сидела рядом с телефоном – думала, что Димочка перезвонит, но телефон молчал. Димочка позвонил сразу в дверь. Екатерина Андреевна открыла и опустилась на пуфик в прихожей. На пороге стоял не Димочка, а Дмитрий. От прежнего милого юноши ничего не осталось. Димочка поправился килограммов на двадцать, заматерел, был в костюме и при галстуке. Екатерина Андреевна наконец признала, что они с Димочкой в общем-то ровесники. В руках он держал коробку.
– Где Алла?
– Алла, Димочка приехал! – закричала Екатерина Андреевна.
Алла выскочила из комнаты, побежала навстречу Димочке и в последний момент остановилась. К Димочке она могла броситься на шею и обвить его ногами, а к этому взрослому мужчине – нет.
– Аллочка, смотри, что я тебе привез. – Димочка, казалось, не заметил неловкости.
Он занес коробку в ее комнату и отклеил скотч. В коробке оказался магнитофон. Настоящий. Длинный, двухкассетный, похожий на подводную лодку. Алла о таком даже и не мечтала. Димочка порылся в сумке и достал аудиокассеты. Сверху на стопочку положил конфету «Театральная». Алла засмеялась, засунула конфету за щеку и уткнулась в магнитофон. Димочка пошел на кухню – общаться с Екатериной Андреевной.
– Как ты? Какими судьбами? – Екатерина Андреевна суетилась. Ставила чайник, доставала чашки.