Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Морг располагался неподалеку от Сенной площади. На треснувшей табличке, висящей у входа, было написано: «Городской морг №8». Я постучала. Дверь открыл какой-то тип. В руке он держал бутерброд с вареной колбасой.
– Это морг №8? – уверенно спросила я.
– Ну.
– А вы кто? Сторож?!
– Ну.
– Вам из школы не звонили?
– Из школы? – Он озадаченно почесал себя чуть пониже спины. – Нет, не звонили.
– Значит, позвонят. В нашей школе работает кружок «Юный сыщик». Руководит кружком суперопер Григорий Молодцов. Слыхали о таком?
– Ну.
– Так вот, каждый член кружка обязан испытать себя на смелость. Пойти ночью в морг и осмотреть тело убитого. Ведь юные сыщики ничего не должны бояться. Верно?!
– Ну.
– Да что «ну»?! Вот я и пришла себя испытывать. Показывайте, где у вас тут убитые.
Сторож откусил от бутерброда порядочный кусок и начал медленно жевать.
– Нужно по журналу смотреть.
– Так посмотрите.
Мы прошли в маленькую каморку, где стояли стол, стул, топчан и телик. На столе лежала замусоленная тетрадь; видимо, это и был журнал.
Сторож поискал глазами, куда бы деть бутерброд.
– Девочка, хочешь бутербродик? – протянул он мне надкусанную булку с колбасой.
– Спасибо, дядя, я уже сыта по горло. Вон, собачку угостите. Она не откажется.
– Гаф-гаф! – подтвердил мои слова Гафчик.
Сторож кинул ему бутер и принялся листать тетрадь.
– Я в детстве тоже себя испытывал, – неожиданно ударился он в воспоминания. – Для закалки воли убил и съел крысу.
– И как, вкусная была?
– Ну не курица, конечно. Но есть можно… Вот, – ткнул он пальцем в тетрадь. – Повезло тебе, девочка. Есть один убитый. Сегодня доставили. Фамилия – Немухин. Лежит в тринадцатом ящике.
«Бедный Немухин, – вздохнув, подумала я, – надо же, сыграл не просто в ящик, а в ящик под номером тринадцать».
Мы спустились в полуподвальное помещение. Сторож выдвинул из стены тринадцатый ящик.
В ящике никого не было.
– Вот елы-палы, – снова почесал он себя ниже спины. – Где труп-то?
– А вы ящики не перепутали?
– Ничего я не перепутал. Вот елы-палы! Сам же покойник не мог уйти?
Мои мысли понеслись наперегонки, словно гоночные автомобили. Выходит, тело похитили. Но кто?.. И с какой целью?.. Загадка.
– Гафчик! – позвала я.
Пес был тут как тут.
– Гаф!
Я дала ему понюхать немухинский мобильник.
– Ищи, Гафч, ищи!
Гафчик, будто заправская ищейка, заводил носом по полу. И вдруг резко рванул к выходу. Я за ним. Мы выскочили на улицу, перебежали дорогу и остановились у большого куста сирени.
Я наклонилась и увидела свежие следы машинного масла на асфальте. Все ясно. Здесь недавно стояла машина. Значит, тело Немухина вынесли из морга, погрузили в тачку и увезли.
Интересно, кому понадобился бессловесный труп?
– Гаф-гаф-гаф! – раздался возбужденный лай.
– Ты что-то нашел, Гафч?
Гафчик поднял с земли небольшой предмет и подбежал ко мне. В зубах он сжимал мой мобильник. Видно, когда тело Немухина волокли к машине, трубка выпала из его кармана.
Самое смешное, что телефон… звонил.
Я забрала у Гафча трубку и поднесла к уху.
– Слушаю!
– Привет, птичка-синичка, – раздался в трубке то ли мужской, то ли женский голос. Это еще кто?..
– Вы кому звоните? – спросила я.
– Тебе, птичка, тебе…
– По-моему, вы не туда попали.
– Да нет, как раз туда.
«Кто это может быть?..» – лихорадочно соображала я.
– А вы кто? – прямо спросила я.
– Скоро узнаешь.
– Слушайте, что вам надо?! Звоните среди ночи в чужую квартиру…
– Ха-ха-ха! – послышался в трубке визгливый смех. – Ты отлично знаешь, птичка, что я звоню не в квартиру, а на мобильный телефон.
Так, понятно. Значит, ему (или ей) известно, что мой московский номер переадресован на мобильник. Может, это кто-нибудь из секретной службы? Но тогда зачем играть в кошки-мышки?
– Извините, – сказала я, – мне завтра рано вставать в школу. До свидания.
– Хватит валять дурака, Мухина! – с угрозой произнес писклявый голос. – Пора открыть карты. Твое досье из архива «Д» похищено мной! Ясно, птичка?! – Куда уж яснее…
– Я знаю о твоем таланте суперагента, – продолжал голос. – Настал час использовать этот талант по назначению.
– Ничего у вас не получится, дяденька, – презрительно ответила я. – Или кто вы там – тетенька?! Я для вас и пальцем не шевельну. Так что зря старались, воруя мое досье.
В трубке снова зазвучал визгливый смех.
– Ха-ха-ха… Ну ты меня насмешила, Мухина. А теперь я тебя насмешу. Посмотри на свое левое плечо.
– Что? – не поняла я.
– Посмотри на левое плечо, – повторил голос.
– Чего я там не видела?
– Посмотри, птичка, посмотри.
Я спустила с плеча куртку и посмотрела. На коже четко выделялось… черное пятно.
У меня аж дыхание перехватило.
– Алло! Алло! – закричала я в трубку.
– Убедилась, птичка?
– Что все это значит?!
– Ты обречена, птичка. Помнишь официантку из Дансинг-холла?..
– Какую еще официантку?!
И тут я вспомнила!
Да, да, официантка. Мы сидели с Володькой в баре; было душно, и я сняла куртку, оставшись в одной маечке. К столу подошла официантка, наклонилась и оцарапала мне плечо ремешком своих часиков. Я еще тогда подумала: странный у нее какой-то ремешок: весь утыкан маленькими острыми шипами.
– Да, помню, – сказала я.
– Через царапину в твою кровь попал смертоносный яд. Действует он весьма своеобразно. Сначала у тебя начнут выпадать волосы, потом зубы, затем ногти… Ты слышишь меня, птичка?
Я потрясенно молчала.
– …Отвалятся пальцы, за пальцами – руки, уши, нос и, наконец, голова. Ты развалишься на части, птичка. Понятно?
– Да, – чуть слышно пролепетала я.
У меня прямо ноги от страха подкосились. Я опустилась на мокрый асфальт.