Начальнику явно не понравился мой ответ. Глаза потемнели, черты лица заострились.

— Почему? — грубо.

— Позовите Еву, она будет рада, — отрезвляю то ли его, то ли себя напоминанием о наличии у него девушки. И быстро убегаю в конференц-зал.

В этот раз плотно закрываю за собой дверь. Даю себе время справиться с бешеным сердцебиением. Пытаюсь найти оправдание его поведению. Возможно, усталость после перелёта? Сделав пару глубоких вдохов и медленных выдохов, заканчиваю работу.

Ещё пару минут постояла с приоткрытой дверью. Но на этаже стояла тишина, Давида Всеволодовича действительно уже не было. Я спокойно покинула конференц-зал, а затем и здание. Домой не спешила, сегодня меня там никто не ждал.

Погода была чудесная, жара спала, лёгкий ветерок приносил приятную прохладу. Решила несколько остановок пройтись пешком, но даже эта прогулка не стёрла из памяти моего красивого, странного, иногда жутко пугающего шефа.

И даже когда я решила расслабиться и полежать в ванной, стоило закрыть глаза, как я видела хмурый взгляд чёрных глаз, который снова словно облизывал меня.

Сегодня обещали 32°. Жара неимоверная. Я несколько раз перебрала гардероб в поисках того, что можно одеть на работу, чтобы было не жарко, но, в то же время, подходило. Строгого дресс-кода у нас не было, поэтому не нужно было запихивать себя в костюм. Но и как на прогулку одеться я не могла. Поэтому с грустью отвесила легкий сарафан в пол, льняное платье и шорты бермуды, и легкую юбку плисе.

В конечном итоге, я остановилась на красном платье без рукавов. Оно было прямого кроя, а значит в нем не должно быть жарко, да и ткань приятная. Надеюсь, Давид Всеволодович сегодня будет более адекватным.

До работы добралась без приключений. Быстро привела в порядок кабинет, напомнила всем, что в девять тридцать состоится совещание. Расставила холодную воду в конференц-зале, и ровно в девять села за свой стол разбирать почту и ждать прихода начальника.

Вскоре, дверь приёмной открылась и явился шеф. Поздоровался, даже не глянув в мою сторону, и скрылся в кабинете. Вчерашнего игривого настроения как не бывало. Вот и хорошо. С вечно хмурым Давидом Всеволодовичем я хоть знаю, как себя вести.

Ровно в девять пятнадцать я делаю кофе и отношу шефу. Сообщаю, что к совещанию всё готово, рассказываю его расписание. Подаю документы, что ждали его подписи всю неделю. Настроение шефа становится только хуже, но причину я понять не могу. Стараюсь не обращать внимания. Главное, что эта причина не я. А в этом я уверена, ведь вывести его из себя за эти пятнадцать минут я точно не могла.

Выхожу из кабинета, уже прикрывая за собой дверь, слышу, как Давид Всеволодович ругается. Вот что за человек? Не стой ноги встал, что ли?

***

ДАВИД

Почти выспался, вроде и настроение неплохое. Лину стараюсь игнорировать, сухо здороваюсь и прохожу в кабинет. Через пятнадцать минут она приносит мне кофе. Поднимаю взгляд на вошедшую девушку и мысленно матерюсь. Она в красном. И бля, вроде платье простое, нет в нем ни секса, ни дерзости. Оно довольно свободного кроя, прямое и совершенно не подчеркивает фигуру, при этом она в нём выглядит более хрупкой и нежной. Бля… Что за мысли? Это просто красный цвет. Надо ей сказать, чтобы она не носила красный.

Стараюсь сосредоточиться на том, что она говорит. Но мысли постоянно уходят налево, а точнее направо, потому что именно справа от меня стоит Лина и подаёт мне бумаги, попутно объясняя, что за они. Сжимаю челюсть покрепче и только киваю. Когда дверь за Линой закрывается, позволяю себе прорычать ругательство. Легче становится, но совсем на чуть-чуть. Нужно взять себя в руки и успокоиться, мне на совещание через пару минут. Дыши Давид, дыши.

В конференц-зал иду, даже не бросил взгляд на Лину. Совещание отвлекает, настраивает на рабочий лад и дальше всё вроде идёт неплохо. В обед ухожу из офиса, у меня встреча в ресторане. Возвращаюсь в четыре. Стоит закрыть за собой дверь, тут же в неё заходит Лина.

— Давид Всеволодович, звонили из…. Там что-то случилось, требуется Ваше влияние. Сказали, только Вы сможете решить вопрос. И вот, — подает мне папку. — Принесли расчёты по филиалу во Флоренции, это наброски, если вы одобрите, расчёт сделают точный, — тараторит секретарша.

Я снова залипаю на её фигурке. Нет, на красном платье. Оно раздражает. Или возбуждает… Один хрен. От него нужно избавиться.

— Ручка есть? — перебиваю её.

— Что?

— Ручка есть?

— Да, — она показывает мне свою ручку.

— Пишите. С пятого августа…. года вводится дресс-код для секретаря гендиректора компании, — Лина поднимает на меня свои глазищи. А я продолжаю. — Секретарю запрещается использовать красный цвет в одежде. Записали? — Лина кивает, поджав губы. — Хотите что-то спросить?

— Чем Вас не устраивает красный?

— Wenn du wiebr rot tragst, werde iht dich ficken[5]. - сквозь зубы выдал я.

— Что, простите?

— Идите работать, Лина. И соблюдайте дресс-код.

Ох, этот взгляд, в нём столько возмущения, бунтарства. Но Лина молодец, растягивает губы в улыбке и говорит:

— Конечно, Давид Всеволодович. Как скажете, — развернулась на каблуках и вышла из кабинета.

Остаток дня общались только по селектору. Вечером задержался, уходил в начале девятого, когда Лины уже давно не было на рабочем месте.

ЛИНА

Моему возмущению не было предела. Дресс-код, в котором запрещено носить красное?! Что за идиотизм?! Нет в моём платье ничего вызывающего, чем оно не устроило. И знать бы, что он сказал. Моих познаний в немецком хватило только на то, чтобы различить "ты" и "красный". Блин, и фраза длинная, я не запомнила, чтобы потом загуглить.

Тигрёнка дома нет, я могла бы и задержаться, но, чтобы не раздражать шефа цветом платья, решила уйти в шесть. Лифт распахнул створки дверей двумя этажами ниже, и в него зашёл Олег.

— Привет, красотка.

— Привет, — улыбаюсь в ответ.

— Ты за Тигром?

— Нет, он с родителями на даче.

— Тогда, предлагаю поужинать, раз уж спешить тебе некуда.

А почему бы и нет? Подумала я, и согласилась. Далеко мы не пошли, спустились вниз и зашли в "Вильгельм". Олег, как всегда, был очарователен и обходителен, и даже не позволил мне заплатить за ужин.

— Олег, пойми меня правильно, не хочу тебя обижать, но не хочу, чтобы ты воспринял это как свидание. Поэтому, я заплачу сама.

— Успокойся, — отмахнулся он. — Когда приглашу тебя на свидание, то скажу об этом прямо. А это, просто ужин. Не убивай во мне джентльмена.