отшутиться, что, дескать, стареет, но все равно это показалось мне странным.

— Вы с кем-нибудь говорили об этом? — спросил Богарт.

— Нет. Я намеревалась позвонить сестрам и выяснить, не вел ли отец подобных разговоров и с ними, но потом закрутилась в делах. Когда я снова задумалась о том, чтобы сделать это, мне позвонили насчет отца.

— У вас стоит цифра «четыре», но ничего не написано, — сказал Декер, поднимая листок.

Сунув руку в карман, Джулис достала ключ.

— На следующее утро отец прислал мне вот это.

Взяв ключ, Амос осмотрел его.

— Похоже на ключ от ячейки в банке, — сказал он, протягивая ключ Богарту.

— Совершенно верно, — подтвердила Джулис. — У отца ячейка в банке в центре Маклина. Он арендует ее уже много лет.

— Вам известно, что в ней?

— Я предполагала, что там просто то, что хранят в ячейке в банке. Я никогда не заглядывала внутрь.

— Почему отец прислал вам ключ?

— Не знаю. Я собиралась позвонить ему, но затем, как я сказала, меня отвлекли дела. Я полагала, у меня будет много времени, чтобы поговорить с отцом об этом. Я просто решила, что это, наверное, что-то связанное с деловыми планами отца. Было бы разумно, если б он подключил к ним меня. Пару лет назад отец назначил меня своей душеприказчицей. — Помолчав, Джулис добавила, словно оправдываясь: — Я старшая. И эта штука как бы переходит ко мне по праву первородства.

— Но ваш отец, очевидно, также был уверен в вас, — заметила Джеймисон.

— Хочется на это надеяться.

— Мы сможем заглянуть в ячейку? — Декер вопросительно посмотрел на Богарта.

Тот бросил взгляд на Джулис.

— Если ваша мать имеет право доступа к ячейке, нам понадобится ее согласие. В противном случае мы должны будем получить ордер.

— Получайте ордер, потому что в настоящий момент я не собираюсь беспокоить маму. Она должна отдохнуть; ей незачем беспокоиться о каких-то бумагах.

Достав телефон, Богарт вышел из комнаты.

Джулис обвела взглядом вокруг, и на ее каменном лице появилось выражение отчаяния.

— Я выросла в этом доме. Я обожаю здесь каждую щель и закуток.

— И я вас прекрасно понимаю, — сказала Джеймисон. — Дом очень красивый. Такой теплый и гостеприимный… Оформлением занималась ваша мать?

— У нее есть вкус, — Джулис кивнула. — Отцу не было равных в делах. Но всем остальным занималась мама. Она была идеальным напарником. Замечательная хозяйка… отличный «резонатор», когда отцу это требовалось. И она воспитала четверых детей — практически в одиночку, поскольку в то время отец постоянно бывал в разъездах.

— Такое богатство не сваливается на голову, — произнесла Алекс. — За ним стоит большой, тяжелый труд.

— Да, — рассеянно ответила Джулис.

— Значит, слова вашего отца, учитывая случившееся, приобретают смысл, — сказал Декер. — Что-то вроде прощального напутствия?

Посмотрев на него, Джулис залилась краской.

— То есть вы намекаете, что отец сказал мне выйти замуж и завести детей, после чего отправился и кого-то убил, а затем вышиб себе мозги? Как вы могли такое подумать! — добавила она резким тоном.

— Но, быть может, ваш отец полагал, что у него нет выбора, — невозмутимо произнес Декер.

— Что вы хотите сказать?

— Вы знали, что он болен?

— Что вы имеете в виду — болен?

— У него была неоперабельная злокачественная опухоль головного мозга. Он был неизлечимо болен.

Джеймисон ахнула, услышав резкие слова Амоса, но тот продолжал пристально смотреть на Джулис.

В глазах молодой женщины появились слезы.

— Ч-что? — запинаясь, выдавила она.

Декер уселся прямо напротив нее.

— Вскрытие показало, что у него была опухоль и вдобавок аневризма. Вашему отцу оставалось жить от силы несколько месяцев. Вы хотите сказать, что ничего не знали?

Джулис молча покачала головой, и внезапно у нее по щекам потекли слезы.

Достав из сумочки чистую салфетку, Джеймисон протянула ее Амосу, а тот передал Джулис. Женщина вытерла глаза.

— Как вы думаете, ваша мать знала? — спросил Декер.

Она покачала головой.

— Невозможно. Если б знала мама, узнали бы мы все.

— Даже если ваш отец не хотел, чтобы дети знали? — спросила Алекс.

Джулис постаралась взять себя в руки.

— Неважно. Мама не способна хранить такое в тайне.

Декер кивнул:

— Понятно. Вы можете предположить, почему ваш отец совершил подобное?

— С таким же успехом вы можете спросить у меня, почему завтра утром солнце не взойдет! — рявкнула Джулис. — Это… это просто невозможно.

В следующее мгновение она согнулась пополам и зарыдала.

Амос смущенно посмотрел на Джеймисон. Та встала с места, опустилась на корточки рядом с Джулис, обняла ее за плечо и протянула новые салфетки.

— Декер, сходи принеси воды! — прошипела она.

Выйдя из комнаты, тот нашел кухню — просторное воздушное помещение, казалось, сошедшее со страниц журнала, посвященного архитектуре. Он принялся открывать шкафы. В одном стояли пузырьки с лекарствами. Декер быстро прочитал этикетки. Один из препаратов был для увеличения плотности костной ткани; вторым был «Золофт»[6]. Найдя в другом шкафу стаканы, Амос наполнил один водой из-под крана и вернулся в библиотеку. Он протянул стакан Джеймисон, и та помогла Джулис выпить.

Послышался шум машины, подъехавшей к входу. Снова покинув комнату, Декер прошел по коридору к прихожей и успел увидеть, как входная дверь распахнулась настежь. Ворвавшаяся в прихожую женщина бросила пальто и сумку на паркетный пол. У нее за спиной Декер увидел отъезжающее такси.

Женщине было лет тридцать с небольшим: темно-русые волосы, коротко подстриженные, очки и то же самое высокое, поджарое тело, что и у Джулис.

— Черт побери, кто вы такой? — воскликнула она.

Декер предъявил удостоверение ФБР.

— Я так понимаю, вы одна из дочерей.

— Саманта. Где моя мать?

— Спит. Ей дали снотворное. Ваша сестра Джулис в библиотеке.

Стремительно пройдя мимо Амоса, Саманта Дабни решительно двинулась по коридору. Декер последовал за ней. Он успел увидеть, как она опустилась на корточки перед своей все еще плачущей сестрой и стиснула ее в объятиях. Поднявшись на ноги, Джеймисон отступила назад, чтобы не мешать им.

Наконец Джулис успокоилась и выпрямилась.

— Черт побери, что здесь происходит? — спросила Саманта. — Почему в доме ФБР?

— Сэм, я говорила тебе, что произошло, — сказала Джулис. — Неужели ты думаешь, что не будет никакого расследования? Папа убил… папа кого-то застрелил. Прямо перед зданием ФБР.

Саманта рухнула на кушетку, которую до того занимала Джеймисон.

— Знаю, что ты мне это говорила. Но… но этого просто не может быть, Джулис! И ты это понимаешь. Почему папа совершил такое? У него в жизни было столько всего!

— Папа был неизлечимо болен. У него была опухоль головного мозга.

Кровь схлынула с лица Саманты. Вскочив с кресла, она сверкнула глазами на