а также опахальщики, отгоняющие насекомых и создающие прохладный ветерок.

Молитва и здравница стихла, рабы опустили носилки на пол и Сененмут кинулся помочь царю сойти с них и подняться на трон. Слуги вручили Хатшепсут хеку и цеп и она, взяв их в руки, замерла на троне, сомкнув колени и скрестив руки на груди. Все тут же опустились на колени, приветствуя её божественную власть над собой и Египтом.

— Разрешаю вам встать, — раздался усталый голос, сановники поднялись на ноги, а все лишние, кроме охраны покинули зал.

— Усерамон собрал нас, — она посмотрела на визиря, который низко поклонился при звуках своего имени, — мы готовы выслушать тебя.

— Прибыли гонцы, которых я отправлял узнать, как обстоят дела у царя Менхеперра, — начал он, — и ещё два от границ с Речену.

— Мы заслушаем их, — кивнула царь.

Усерамон позвал первого гонца, ожидающего в соседней комнате и тот с поклонами вошёл в зал и опустившись на колени перед ступеньками ведущими к трону, стал рассказывать всё, что узнал и собрал. По мере его рассказа лица советников всё больше мрачнели.

— За четыре месяца царь захватил все восставшие города и теперь остановился, чтобы пополнить резервы и починить снаряжение своей армии.

— Насколько я помню, у него должно было быть меньше корпуса: тысяча пеших воинов и сто пятьдесят колесниц, о какой армии ты говоришь? — спросил Сененмут у гонца.

— Здесь отвечу я, — вмешался в разговор визирь, — поступила информация, что большая часть военных, находившаяся в запасе, решила прервать свой отдых и присоединилась к царю Менхеперра. Также он весьма активно набирал воинов и в захваченных городах.

Гонец кивнул, подтверждая слова визиря.

— Какое количество воинов у него сейчас? — голос царя стал холодным и сухим.

— Два полных корпуса и триста пятьдесят колесниц мой царь, — сообщил Усерамон цифры, от которых советникам сделалось дурно.

— Хочешь сказать, у него армия уже равна половине армии нашего царя? — спросил Хапусенеб.

— Именно так верховный жрец, — Усерамон наклонил голову в сторону жреца Амона.

— Как он смог так быстро захватить города? — обратилась царь к гонцу.

— Хитростью и коварством, как мне сказали, мой царь, — поклонился тот, — все, кого я спрашивал тряслись от страха при упоминании его имени и постоянно оглядывались, не слышит нас кто-то ещё.

Эта новость ещё больше погрузила советников в раздумья. Ситуация вокруг царя Менхеперра накалялась с каждым месяцем и если раньше все думали, что наконец избавились от него, отправив в Нижнюю Нубию, то теперь оказывалось, что он просто ожидал и копил силы, чтобы показать на всё, что способен.

— Благодарим тебя, ты свободен, — произнесла Хатшепсут и гонец ещё раз поклонившись до пола, встал и вышел в другую комнату.

— Коварство бога… — начал было Хапусенеб, но под тяжёлым взглядом царя быстро поправился, — коварство царя Менхеперра не знает границ, мы рано подумали, что он отошёл от дел и будет довольствоваться малым. Амбиции молодого царя простираются очень далеко.

— Есть мысли, как мы можем ему помешать? — поинтересовался Сененмут.

— Да, объявить народу, что боги гневаются на Египет из-за невнимания царя Менхеперра к ним. Он не ходит в храмы, не приносит жертвы, ни разу не прислал дары богу Амон-Ра, — ответил верховный жрец, — эти слухи легко распространить, ведь это правда. Так ведь визирь?

Усерамон согласно кивнул, тут жрец был полностью прав. С точки зрения обывателя, поведение царя было крайне предосудительным, если конечно не знать, кем он является на самом деле.

— Государственные праздники он не празднует, — добавил Сененмут, — насколько я знаю, полностью проигнорировал праздник Мин в этом году.

— Да и Новый год он провёл в битвах, не дав законные тринадцать дней отдыха своим воинам, — признал Усерамон очевидные факты.

Взгляды советников перевелись на царя.

— Простые люди Египта и так на моей стороне, — покачала головой Хатшепсут, — нам не нужно их дополнительное одобрение. Я принесла мир в Египет, процветание и защиту. Жители Египта приветствуют меня и без того, чтобы им об этом постоянно напоминать.

— Но мой царь, — верховный жрец Амона поклонился, — царь Менхеперра совершенно точно набирает силу. Пусть пока о его победах многие не знают, но когда он вернётся с богатой добычей, это сразу привлечёт на его сторону много сторонников.

— Я слышала запросы знатных семей по поводу нехватки рабов на полях, — поморщилась царь, — но считаю, что мир и процветание на земле Египта, лучше войны. Пусть она и приносит больше рабов и ценностей.

— Не только семейств, мой царь, — со вздохом признался Хапусенеб, — в храмах также наблюдается нехватка рабочей силы.

— Хочешь сказать, что нам нужна небольшая война несмотря на то, что я против этого? — Хатшепсут перевела взгляд на жреца. Тот сразу низко поклонился.

— Нет Твоё величество, я просто перечисляю число возможных союзников царя Менхеперра, — быстро свернул он с опасной темы.

— Насчёт войны, — Усерамон отвлёк внимание совета на себя, — есть весьма тревожные новости из Дельты и Речену. Гонцы оттуда также здесь, ждут чтобы их заслушали.

— Зови, — разрешила царь и вскоре первый вошёл в зал, опустившись перед царём на колени.

— Говори, — приказала она.

— Князья Ханнана, услышав о проблемах двое царствия Египта, а также о восстании в Нубии, решили сократить количество выплачиваемой дани Твоему величеству, — начал гонец сразу с важного, — также всё больше влияния набирает князь города Кадеш, которого поддерживают могущественные силы из Митанни. Он ведёт активные переговоры с князьями и царями соседних городов, посылая богатые подарки и ещё более щедрые посулы призывая объединиться им против власти Твоего величества.

Гонец, выложив тревожные вести замолчал.

— Тебе есть ещё что сказать? — обратилась к нему царь.

— Только то мой царь, что царь Митанни Шауштатар активно ищет сторонников среди местных князей, замышляя против Твоего величества. Князь Кадеша не будет единственным, кого он смог уговорить.

— Хорошо, свободен, — приказала царь и когда гонец вышел, посмотрела на советников.

Это был не первый гонец с Речену, который говорил о намерениях царя Митанни подвинуть власть Египта в подвластной области Ханнана, но пока оттуда поступала дань, Хатшепсут не хотела отправлять войска на дальний край территории, завоёванной ещё её отцом.

Последний гонец ещё больше испортил всем настроение, сообщив что племена темеху и техену снова примирились и объединившись, планируют напасть на приграничные египетские города с запада. Эта угроза была самой серьёзной из озвученных сегодня.

— Организуйте набор корпуса и трёхсот колесниц, думаю этого количества с лихвой хватит, чтобы прогнать проклятых нечестивцев, — распорядилась Хатшепсут, после недолгого обдумывания.

— Слушаюсь мой царь, — поклонился Сененмут.

— И подбери достойного военачальника для войска.

— Слушаюсь Твоё величество, — поклонился казначей снова.

— Что будем делать с царём Менхеперра, мой царь? — верховный жрец Амона спросил у Хатшепсут, — нельзя дать ему больше власти и влияния.

— Нужно узнать больше подробностей о его походе, — ответила Хатшепсут, обращаясь следом к последнему молчавшему советнику, — Сеннефер отправь своего самого доверенного человека.

— Будет выполнено мой царь, — поклонился тот.

— А ты Усерамон, отправь к самым сильным князьям Речену гонцов, пусть напомнят им, что будет, если египетские колесницы окажутся рядом с их городами.

— Конечно мой царь, — визирь тоже поклонился.

— На этом всё, жду выполнения приказов, — завершила совещание Хатшепсут и по движению её руки вскоре в зале появились рабы и слуги с носилками.

Глава 10

— Мой царь, к вам просители, — отвлёк меня от осмотра первых образцов золотых монет этого мира, голос Бенермерута. Я со вздохом вернул монеты из электрума Небсению, себе оставив только один кругляш из чистого золота.

— Я доволен тобой, — сказал я ювелиру, — набери сколько нужно помощников, но гравёром будешь только ты. К тебе уже приставлена охрана, я прикажу её увеличить вдвое. Помни, что за мои чертежи и главное матрицы штемпелей, ты отвечаешь головой.

— Да мой царь, я понимаю их важность, — низко поклонился нубиец.

— Ступай, можешь получить больше чистого золота у Иамунеджеха, поскольку из электрума они получаются слишком разнородными по цвету и начинай массовый выпуск, как я уже говорил, мне нужно много монет.

— Мой царь, — он поклонился и вышел, и только тогда я повернулся к Бенермеруту, всё это время терпеливо