– А что, – заметила Галка, – сейчас знаешь какие названия бывают! Рядом с нашим домом есть коттеджный посёлок, он называется Эдем.

– Ничего себе! – засмеялся Емеля. – Получается, люди так хотят в раю побывать, что даже на будущее это не откладывают.

– А при чём здесь рай? – не поняла Галка.

– Эдем – это означает рай. В переводе с… Не знаю, с какого. Кстати, можно догнать Нинель и спросить, она же у тебя специалист по иностранным языкам.

– Ну тебя, – отмахнулась Галка. – Кажется, мы пришли.

Емеля с облегчением вздохнул: Нинель юркнула в ворота, за которыми стояло двухэтажное здание, похожее на какое-то учреждение. Теперь уже можно было не таиться. Галка осталась ждать во дворе, а Емеля вошёл в здание – на разведку. Перед этим он посмотрел на часы и сказал:

– Тяпа сорок минут провела без света и практически без воздуха. За это Нинель надо проучить!

– Каким образом?

– Пока не знаю. Да и не в этом сейчас дело. Куда это она её притащила? Смотри, какая вывеска на здании.

– Вижу, – сказала Галка. – Ветеринарная клиника. Но я же играла с Растяпой всего час назад, она была абсолютно здорова… Странно!

– Я уже привык и к этому твоему любимому словечку, и к странностям нашей истории, – махнул рукой Емеля. – Надо им уже не удивляться, а спокойненько их анализировать. Жди меня здесь.

В длинном коридоре клиники было сумрачно. Но людей вместе с животными было предостаточно. Наверное, нигде люди не разговаривают так охотно, как в человеческих и ветеринарных клиниках – в коридоре стоял сплошной гул от разговоров.

Даже не спросив, кто последний, Нинель направилась прямо к двери кабинета и распахнула её.

– Женщина, вы куда?! Тут очередь, хотя бы спросили, кто крайний! – раздался возмущённый крик.

– Нахалка, за людей нас не считает! – прокричал другой голос.

Залаяли собаки, зашипели кошки – поднялся такой переполох, что Емеле даже страшновато стало. В первую очередь за Тяпу. Как она себя чувствует в этой чёрной камере хранения?

Нинель ещё не успела войти в кабинет, как оттуда выглянул врач.

– Что здесь происходит? – сурово спросил он.

– Я к вам. Полчаса назад мы говорили с вами по телефону. У меня собачка. В сумке, – таинственным голосом проговорила Нинель.

– А, это вы! – вспомнил врач. – Проходите. Хотя нет, у меня там вьетнамский поросёнок перевязывается. Он ещё взволнован, а психика у него тонкая. Не будем его беспокоить.

Емеля вытянулся на цыпочках, стараясь заглянуть в дверь. Но иностранного поросёнка с тонкой психикой рассмотреть ему не удалось.

– Давайте вот сюда пройдём, в соседний кабинет, – пригласил врач. – Не волнуйтесь, – обратился он к очереди. – Приём продолжает другой врач, а гражданка ко мне по предварительной записи.

– А чего это у неё животного нет? Она что, сама пришла лечиться? – воскликнула старушка, державшая клетку с ярким попугаем.

– У меня змея гремучая. – Нинель зло взглянула на старушку и показала на свою сумку.

Старушка отшатнулась. Как раз в этот момент Тяпа наконец подала голос, заскулив.

Все засмеялись, а старушка обиженно замолчала.

Емеля быстро занял место у самой двери кабинета, в котором скрылись врач и Нинель. Никто на него внимания не обращал, так что можно было даже ухо приложить к дверной щели. Что он, конечно, и сделал.

– Во-от, хорошо, что вы её в темноте держали, – ласковым голосом проговорил врач. – А сейчас мы её немножечко погипнотизируем… Повнушаем ей, повнушаем, что надо быть более акти-ивной, послу-ушной, такую хорошую хозяйку надо слу-ушаться, не кусаться, не лягаться…

«Живодёр! – подумал Емеля. – Никогда не поверю, чтобы темнота была полезна для собаки. И что это за глупости он говорит, да ещё таким идиотским тоном? Как это может собака лягаться? И чем он собирается её гипнотизировать? Кусочком мяса?»

Ещё на протяжении пяти минут из кабинета доносились завывания глупого врача. Бедная Тяпа! На её месте Емеля давно разуверился бы в людях. Впрочем, Тяпа только весело тявкала, словно подпевала. Наверное, она восприняла гипноз как игру.

– Итак, первая часть лечения закончена, – бодрым голосом сказал врач. – Дадим девочке таблеточку, половиночку она сейчас съест, половиночку вечером. А ещё зайдите в пятый кабинет, там вам укольчик сделают.

– Мне? – испуганно переспросила Нинель.

– Нет, зачем же вам? А впрочем, если хотите… Для развития умственных способностей. Хи-хи! – захихикал врач. – Вашей девочке укольчик.

Емеля отпрыгнул от двери. Сияющая Нинель с Тяпой на руках вышла в коридор. Следом семенил доктор с сумкой. Никогда ещё Емеля не видел таких угодливых докторов! От Тяпы он, с трудом пересилив себя, отвернулся. Не хватало ещё, чтобы она при всех бросилась к нему на шею.

У пятого кабинета тоже сидела длинная очередь.

– Может, вы меня туда проведёте? – уныло оглядев очередь, попросила Нинель.

Видимо, она поняла, что уж сюда-то её никто просто так не пропустит.

– Извините, не могу, – развёл руками врач. – Я и так сделал всё, что мог, и даже больше. Но это процедурный кабинет, и все животные имеют одинаковые права. Меня просто не поймут.

Нинель недовольно дёрнула головой, сверкнув зеркальными очочками, и присела на крайний стул. Тяпа опять была замурована в сумку. Тяжело вздохнув, Емеля поспешил выйти на улицу. Ведь Галка ещё ничего не знала, и надо было с ней посоветоваться. Хотя что тут советоваться – может, Тяпу загипнотизировали так, что она память потеряла… Да ещё таблетки всякие, да укольчики!

Он быстро спустился с крыльца и завернул за угол, где ждала его Галка.

– Гипнозом её лечат, – сообщил Емеля. – Таблетку дали, а сейчас Нинель в очереди сидит, укола ждёт.

– Гипнозом? – удивилась Галка. – Что-то я не слышала, чтобы собак гипнозом лечили. А ты ничего не перепутал?

Не успел Емеля возмутиться, как хлопнула дверь клиники и на крыльцо кто-то вышел. Выглянув из-за угла, он увидел, что это тот самый врач, который лечил Тяпу гипнозом. Рядом с ним стоял ещё один человек, помоложе, в бирюзовом халате.

– Что ты возишься с этой дурой? – спросил он. – Собака же абсолютно здорова. Нос мокрый, глаза весёлые.

– Что-что! – хмыкнул первый доктор. – Тебе бы столько денег дали, и ты бы делал вид, что возишься. Меня ей кто-то порекомендовал, она и пристала. Собачка, видите ли, у неё не очень умственно развитая. Хочет, чтобы я ей нюх обострил, память улучшил.

– Поисковиком она её сделать хочет, что ли? Это же дворняжка! – засмеялся второй врач.

– А мне всё равно, кем она её хочет сделать, пусть хоть таможенником свою дворняжку устраивает. Мне заплатили – я спектакль отработал, сделал вид, что гипнозом полечил. А от витаминов, что в таблетке, что в уколе, собаке хуже не станет.