— Майор, тебе не кажется, что ты находишься в кабинете начальника управления? Уважай хотя бы мое звание! — строго заметил Богомолов.

— Извините, товарищ генерал! — Воронов вытянулся по стойке «смирно».

— Ладно, оставьте, пожалуйста, свои амбиции! — примирительно предложил Говоров. — Не беспокойся, все предпринято для того, чтобы разыскать твоего братишку. А теперь расскажи, что у тебя случилось?

— Присаживайся, майор, — совсем другим тоном сказал Богомолов.

— Спасибо. — Он неохотно присел на предложенный стул и быстро осмотрелся вокруг. Его явно что-то смущало. Говоров нахмурился и, вдруг что-то поняв, подал ему знак подойти поближе. Воронов подошел к нему вплотную и прошептал на ухо:

— Вы уверены, что этот кабинет не прослушивается?

— Есть основания для таких подозрений? — также шепотом спросил Говоров. Воронов кивнул.

Богомолов ничего не понимал и смотрел то на одного, то на другого, терпеливо ожидая хотя бы каких-то пояснений. Он понимал, что без веских оснований никто из них не стал бы так себя вести.

— Понимаете, Константин Иванович, ваш новый сотрудник совершенно зашился с бумагами и не знает, как ему быть, — спокойно проговорил Говоров вслух, а сам что-то быстро черкнул на листке бумаги и протянул его генералу.

— Ничего, человек, прошедший Афганистан, вряд ли спасует перед бюрократическими трудностями! — отозвался Богомолов, а сам внимательно прочитал то, что написал Говоров:

«Константин Иванович! Воронов принес какую-то важную информацию и очень боится, что ваш кабинет может прослушиваться. Что предпримем?»

— Послушайте, друзья мои, а не хочется ли вам перекусить? Лично я давно хочу подкрепить свой истощенный организм! — весело сказал Богомолов.

— Но сейчас придет Ашот, — напомнил Говоров. — Не придет, а уже пришел! — улыбнулся генерал, услышав тихий стук, похожий скорее на поскребывание ногтями. — Входи, входи, дорогой Ашот! — ласково бросил он, предварительно сунув конверт с посланием от «офицера спецсвязи» в карман.

— Здравия желаю, товарищ генерал! — бодро отчеканил майор и тут же заметил остальных. — Старые знакомые! Здравствуйте, надеюсь, что мои усилия в тот раз вас не разочаровали?

— Все было на самом высшем уровне, — заверил Говоров. — Вы действительно незаменимый человек, как сказал о вас Константин Иванович.

— Не перехвалите моего сотрудника! — улыбнулся генерал.

— Лишняя похвала только подвигает профессионала к новым высотам, — возразил Ашот. — Чем могу быть полезен?

— Извини, Ашот, но у меня бунтует желудок: я же на диете и должен каждые два часа что-то забрасывать в топку!

— Ничего, я могу прийти позднее, — предложил майор.

— А у меня другое предложение. Вот тебе то, о чем я говорил, садись спокойно на генеральское место и приступай к делу! На звонки не отвечать, а чтобы тебя не беспокоили, я тебя просто закрою здесь.

— Как говорится, под домашний арест? — вздохнул Ашот.

— Что-то вроде этого, — хмыкнул генерал. Втроем они вышли из кабинета, который Богомолов закрыл за собой на ключ.

Когда они оказались в длинном коридоре, покрытом отличными ковровыми дорожками, генерал спросил Воронова:

— Что случилось? Идти в наш буфет минут пятнадцать, надеюсь, этого времени тебе хватит, чтобы все рассказать?

— Вполне! Знаете, товарищ генерал, по тому телефону, который вы распорядились поставить…

— Коммерческому? — нахмурился генерал. — Нет, по другому! Минут тридцать назад раздался звонок и мужской хриплый голос, судя по всему, специально измененный, предложил мне встретиться по делу государственной важности, но поставил условия: во-первых, я никому не скажу об этом звонке, во-вторых, на встречу явлюсь один. Если обману, информация уйдет за границу.

— Он сказал, когда хочет встретиться? — Хотел завтра, по я выпросил два дня на размышление.

— Отлично! Значит, есть немного времени для анализа.

— А ты не спросил, почему он обратился именно к тебе? — задумчиво поинтересовался Говоров.

— Это был мой первый вопрос. Он сказал, что я, как новый человек в госбезопасности, вполне его устраиваю потому, что еще не успел скурвиться.

— Это становится интересным! Сначала я подумал, что это какой-нибудь сдвинутый мужик, желающий донести на соседку, которая по ночам гонит самогон и подрывает экономику страны, а здесь все гораздо серьезнее, — Порфирий Сергеевич покачал головой. — А может, провокация? — спросил Богомолов. — Вряд ли: Воронов слишком незаметная фигура в Органах.

— Действительно, кому я нужен: без году неделя… — начал Андрей, но был остановлен генералом:

— Вот что, друзья мои: утро вечера мудренее, давайте перекусим, а потом и подумаем, что предпринять.

— Вы знаете, Константин Иванович, меня никак не покидает мысль о странном совпадении: вам — послание, а Воронову — звонок. Нет ли тут какой-то связи? — тихо проговорил Говоров. — А ночью исчез Савелий.

— Какое послание? — быстро спросил Воронов. — В этом послании речь идет о твоем братишке, но… Да не волнуйся ты так! — успокаивающе похлопал Говоров его по спине. — В нем говорится о прошлом… О каком-то захоронении, в котором участвовал Говорков.

— Захоронении?! — воскликнул вдруг Воронов, и генералу пришлось напомнить ему, что они не на улице.

— Поспокойнее, майор, поспокойнее! Ты что-то слышал об этом?

— Не знаю, об этом ли говорил Савка, но он както упоминал об одном важном задании, которое он выполнял незадолго до плена…

— Что? Что он говорил? — нетерпеливо спросил Говоров.

— Собственно, ничего конкретного: он был в составе группы, которая что-то прятала в горах Кандагара. Когда я его спросил, что именно, он ответил, что даже мне не может ничего сказать, потому что дал подписку о неразглашении.

— Теперь хоть что-то стало ясно, — вздохнул генерал. — Значит, послание имеет под собой реальную почву.

— Да, но если все проводилось в такой секретности, то кто мог узнать об этом и сообщить генералу Галину? И что означает таинственный знак? — В глазах Говорова появилась тревога. — Нужно срочно найти Савелия: судя по всему, ему угрожает смертельная опасность!

— Будем надеяться, мой Ашот что-нибудь прояснит.

Если бы Порфирий Сергеевич Говоров знал, насколько он был прав, полагая, что все три происшествия, случившиеся почти в один день, имеют самое непосредственное отношение к Савелию Говоркову, то скорее всего подключил бы к этому делу не только сотрудников генерала Богомолова, но и поднял на ноги всех «афганцев».

Но Красавчик-Стив, организовавший похищение с помощью врача — предателя и гнусного насильника, — тоже не мог представить, что послание, полученное генералом Богомоловым и предназначенное покойному генералу Галину, исходило от настолько мощной организации, что если бы Красавчик-Стив (да что там он, даже сам Рассказов) узнал о том, кто стоит за этим посланием, то мгновенно отказался бы от затеи включиться в поиски злополучных контейнеров, спрятанных в горах Кандагара.