Завоевав Болгарию, Святослав весной 970 года вторгся на территорию империи, заключив союз и с болгарами, и с венграми, и даже со своими давними врагами печенегами. Венгры, по подсчетам венгерского историка Ференца Макка, составляли до одной трети от общей величины Святославова войска.

У Такшоня был враг – правитель Трансильвании Дьюла. Не располагая силами, достаточными для подчинения всей Венгрии, Такшонь предпочел союз с Дьюлой, женив своего сына Гезу на дочери Дьюлы Шарольт.

Поход объединенной армии на Византию закончился неудачным для союзников сражением под Аркадиополем, поставившим заключительную точку в истории грабительских «странствий» венгров по Европе.

В конце X века они окончательно перешли к оседлости.

Также в конце X века мадьярские правители стали проявлять все больший интерес к христианской религии. Однако конфликт с Византией воспрепятствовал крещению венгров по греческому обряду.

Такшонь попытался принять крещение от папы римского, но и здесь его постигла неудача. Хотя папа Иоанн XII (в миру Октавиан Тусколо) и рукоположил некоего Закхея епископом венгров в 963 году, его миссия так и не состоялась из-за противодействия Оттона I, желавшего, чтобы венгры получили крещение от него, а не от папы.

Князь Такшонь (на памятнике указана дата его смерти – 973 год, хотя большинство источников указывает на то, что он умер в 972 году)

Геза был сыном Ташконя, который унаследовал престол примерно в 972 году.

Его жена Шарольт оказывала сильное влияние на мужа, который позволял ей также влиять на его правление.

По свидетельству архиепископа Бруно Кверфуртского, «христианская вера стала распространяться под ее началом, но искаженная вера перемешалась с язычеством, и это праздное вялое христианство стало со временем хуже варварства».

В хрониках Шарольт обвинялась в пьянстве и в совершении убийств.

После смерти ее мужа в 997 году один из его дальних родственников князь Коппань заявил свои претензии на руководство над венграми против ее сына Вайка. Он хотел жениться на Шарольт, ссылаясь на древнюю венгерскую традицию. Тем не менее, Коппань был разгромлен, а вскоре после этого сын Шарольт был коронован как первый король Венгрии.

Что же касается Гезы, то он принял крещение, но при этом он продолжал поклоняться и языческим богам – либо по старой привычке, либо (что более вероятно) желая избежать конфронтации со своими подданными, в большинстве своем все еще язычниками.

Геза запретил венграм грабительские набеги на соседей, жестоко усмирял феодалов, постепенно навел порядок в государстве. Он создал тяжелую кавалерию, состоявшую в основном из иностранных наемников под командованием немецких рыцарей.

Князь Геза (памятник в Национальном историко-мемориальном парке Опустасер)

Князь Геза оставил по себе память как о человеке эгоистичном и властолюбивом. Жесткий правитель, беспринципный политик и лицемерный христианин, он стал, тем не менее, одним из наиболее известных и почитаемых «дохристианских» правителей Венгрии, поскольку его личные интересы и амбиции совпали с интересами нарождающегося Венгерского государства.

Все время своего правления Геза вел непрестанную борьбу c сепаратизмом удельных венгерских князей.

После смерти Гезы 1 февраля 997 года на престол взошел его старший сын Вайк (в крещении – Иштван).

Иштван I стал первым королем Венгерского королевства из династии Арпадов. А Вайк – это было его первоначальное имя тюркского происхождения, что означает «герой» или «лидер».

Памятник Иштвану I Святому в Буде

За христианизацию венгров Иштван (он же Стефан) был причислен к лику святых. Сейчас он почитается католиками и православными. Он окончательно объединил венгерские племена под своей властью, став единоличным правителем.

По сути, Иштван I Святой окончательно превратил мадьярский союз племен в средневековое европейское королевство, разделил страну на комитаты[5], во главе которых стояли королевские чиновники – ишпаны. Количество комитатов колебалось от 32 до 45 и позднее установилось на отметке 72.

Иштван I Святой ревностно насаждал христианство. Он с железной твердостью водворял христианские учреждения, потому что видел в них необходимое условие существования Венгерского государства.