событий. Её контрнаступление было стремительным и сильным. Все граничные укрепления были буквально сметены. Тогда Балигор потерял оставшихся соратников из своего племени. Чёрная волна следовала за ними без устали, гнала этаж за этажом, сметая все на своем пути, а затем поглощая, делая частью собственной силы.

Они сумели ненадолго остановить её взяв оборону у входов из подземелья. Старые укрепления вокруг них обновили и войска Империи встречали там рвущихся наружу тварей. Тогда они ещё не знали всех их трюков. Монстры рыли подкопы, и нападали на защитников сразу с двух сторон. Научились принимать вид стянутых со стены воинов, которым чудом удалось отбиться и вернуться к товарищам. И что самое страшное – твари начали вырываться на другие планеты. Несколько лет соединенные связями с Анатреей планеты подвергались нападкам монстров, пока Мастер Войны сам не уничтожил все связи.

Мятеж к тому времени был уже почти подавлен, и все думали, что скоро вновь единая Империя соберет силы и уничтожит угрозу. Но к тому времени та стала слишком сильна. Балигор, как сейчас помнил момент, когда охраняемые им врата рассыпались, словно песочный замок под напором шквального ветра. Те врата были не единственными. Все остальные тоже были разрушены, а точнее – соединены. В одну большую впадину длинной несколько километров, откуда сплошным потоком полезли миллиарды покореженных, искалеченных, потерявших нормальный вид существ, движимые одной лишь яростью и голодом. Тогда Оверон, ещё имевший нормальный вид, последний оставшийся на планете Бог вступил в схватку с этим морем. Он прилагал все усилия чтобы уничтожать тварей, как только те выходят, давая время остальным выстроить и укрепить стену, сдвинуть сюда войска, создать сплошную линию обороны.

Балигор задрожал вспоминания безумный вой Мастера Войны, когда очередной всплеск тварей, настиг его и накрыл с головой. С того дня и поныне Мастер Войны был единственным кому удалось выбраться из этого черного моря живым. Только вот никто ему в тот момент не завидовал. Тело Оверона, от которого почти оторвали душу начало заживо гнить, а душа, еще не отошедшая от полученных ран, не могла восстановить связь с телом. Спасла своего самого верного полководца прибывшая на планету Госпожа, сумевшая перенести душу Оверона в приготовленная для него новое тело.

Произошедшее на Анатрее было одной из главных причин по которой с мятежниками расправились так сурово. Хотя Балигора, на своей шкуре испытавшего все тяготы жизни на Анатрее без нормального снабжения и подкреплений, такое вполне устраивало.

Они почти одолели эту тварь, но из-за мятежников, уже на протяжении миллионов лет на поверхности планеты не утихает сражение. Сражение, в котором они медленно проигрывают. Первая выстроенная кольцом стена, ради постройки которой Империя едва не лишилась своего Мастера Войны, была в диаметре чуть больше тридцати километров. Сейчас эта цифра в сотню раз больше. Монстры, даже без связей, научились отправляться на другие планеты, заставив выстроить вокруг Анатреи огромную, смертельную ловушку, для всех кто пытался покинуть планету не на борту корабля. Вся Империя теперь работала на сдерживание этой страшной твари внутри. На планете всегда присутствовало ещё три Бога помимо Мастера Войны, чтобы в случае очередной серьёзной попытки прорвать стену она не увенчалась успехом.

Балигор самолично наблюдал как на стене гибли целые поколения. В Империи даже появилась отдельная каста семейств, прославившихся своей службой на стене. И вот, впервые за много миллионов лет, Балигор снова начал верить, что все это может закончиться победой Империи. Ведь если на уровне Высшего Существа человек смог призвать такую армию и поддерживать её самолично, то что он сможет сделать, став Богом? У них появится свой монстр, который при поддержке империи сможет убить главного её врага.

- Я прошёл твоё испытание?

Это было первое, что спросил человек приблизившись к Майр. Парящий в паре метров от него Балигор чуть дернул головой, в очередной раз услышав обращение на “ты” к их Госпоже. Человек был единственным кто пользовался подобной привилегией.

- Не знаю, - задумчиво произнесла Госпожа, изучая взглядом только вернувшегося из мясорубки Собирателя Душ, - как ты себя чувствуешь?

- Прекрасно. Могу вернуться и поднимать тебе клетку за клеткой.

- Заманчивое предложение, - сказала Майр, облетев кругом вокруг человека, - но мне нельзя тебя нагружать пока ты не окреп. Нельзя чтобы ты сломался, или того хуже…

Майр замерла, увидев на лице своего нового воина знакомую ухмылку. Она уже давно не могла увидеть её, но никогда ей не забыть этого насмешливого выражения, которое не сходила с лица тех её слуг, что попадали под контроль её сестры.

Дымчатая фигура стояла перед массивными чёрными дверьми. Она уже прошла по миллионам коридоров, с бесчисленным количеством поворотов и тупиков. Такого сложного лабиринта чувств, знаний и воспоминаний она ещё никогда не видела, но она все же добралась до его сердца. Той части сознания, что расположена за этими чёрными дверьми и есть то самое, что делает личность таковой. Те воспоминания и решения, что послужили началом, откуда вырос весь этот лабиринт.

Тонкая рука толкнула двери и те без труда открылись. На лице незнакомки засияла улыбка. Она зашагала по комнате с высоким потолком, в центре которой находился постамент с крохотной шкатулкой. Совсем простенькой и дешевой на фоне отдающего гладким блеском постамента, на котором находилась. Над ним стоял навес с деревянной крышей, выкрашенной яркой, красной краской, стоящей на четырёх каменных опорах, с вырезанными на них сценами из жизни этого разумного. Незнакомка уже давно поняла, что изучает разум по-настоящему одаренного воина.

Но часто так оно и бывает, что движут разумными очень простые вещи. Фигура остановилась у постамента, изучая шкатулку, деревянную, без всяких изысков вроде инкрустации драгоценными камнями, покрытия защитным лаком или дорогой тканью. Простая коробочка почти прямоугольной формы со слегка сглаженными углами. Она протянула к ней руки. Одно мгновение и этой оружие Майр, которое та по дурости привела чтобы похвастаться, станет принадлежать ей.

В этот момент шкатулка исчезла. За спиной незнакомки громыхнули закрывшиеся двери, вместе с лязгом металлических решеток. Свет фонарей, встроенных в столбы навеса, потух.

Комнату наполнил смех.

Майр покрепче сжала в руке копьё, увидев выражение лица человека, приготовившись нападать. Неужели она ошиблась в нём? Переоценила его способности? Если тот действительно поддался Рельм, то она лучше убьет его, чем даст сестре им воспользоваться.

Тогда на лице Элима появился звериный, довольный оскал. Такой бывает только у хищника, загнавшего добычу в ловушку.

-