Оба кивнули.

— И еще тебе привет от знакомого. Я только что встретился с ним в столовой наверху. От Лаурсена из Технического отдела.

— Томас Лаурсен?

— Да.

Карл нахмурился.

— Так он же выиграл десять миллионов в «Лотто» и подал в отставку. Он всегда говорил, что все эти мертвецы его достали. Что он тут делает? Неужто снова натянул форму?

— К сожалению, нет. В противном случае Технический отдел оказался бы неплохо экипирован. Единственное, что он натянул на себя, так это фартук. Он работает в столовой.

— Вот черт, — Карл представил себе массивного игрока в регби. Если только на фартуке у него нет какой-нибудь надписи типа «Выжиматель фарша», это должно выглядеть несколько странно. — А что стряслось? Он же инвестировал во все компании, в какие только можно было?

Идинг кивнул.

— Вот именно. А теперь они все сдулись. К его горю.

Карл покачал головой. Какая награда за попытку проявить рационализм… Все-таки хорошо, что у него самого нет ни гроша.

— И давно он здесь?

— Говорит, около месяца. Ты разве никогда не бываешь в столовой?

— Ты спятил? К этой полевой кухне ведет десять миллионов лестниц. Вероятно, ты заметил, что лифт сломан.

Если каких-то предприятий и организаций и не было на шестистах метрах улицы Дортевай за все время ее существования, значит, и нечего о них толковать. Сейчас здесь располагались антикризисные центры, студии звукозаписи, автошколы, дома культуры, этнические ассоциации и так далее. Старый промышленный район, который, по-видимому, никто не мог извести, если только он как-нибудь полностью не сгорит, как оптовый склад К. Франдсена.

Основные работы по разбору завалов на месте бывшей постройки закончились, чего нельзя было сказать о работе следователей. Множество коллег предпочли обойтись без приветствий. Карл расценил это как следствие зависти, которую он имел все причины возбуждать. Но он и сам проявил чрезмерное безразличие.

Мёрк расположился в самом центре пожарища перед подъездом склада К. Франдсена и изучал ущерб, причиненный постройке. Нельзя сказать, что вся конструкция была достойна сохранения, но оцинкованная заборная сетка была совсем новой. Этот контраст бросался в глаза.

— Я видел такое в Сирии, Карл. Когда керосинка раскаляется, бум… — Ассад закрутил в воздухе руками, как мельница, чтобы наглядно продемонстрировать взрыв.

Карл осмотрел второй этаж. Такое впечатление, что крыша приподнялась, а затем упала на прежнее место. Широкие обгоревшие балки вылетели из-под карниза и застряли на полпути к шиферному покрытию. Велюксовские окна повылетали к чертовой матери.

— Да уж, рвануло порядочно, — заметил он, размышляя над тем, что заставило людей добровольно остановиться в этом забытом богом и столь непривлекательном месте. Возможно, тут и скрывалось ключевое слово: добровольно ли?

— Карл Мёрк, отдел «Q», — представился он, когда один из молодых следователей проходил мимо. — Можно нам подняться и взглянуть? Техники уже закончили?

Парень пожал плечами.

— Тут можно говорить об окончании только тогда, когда все это дерьмо будет снесено, — ответил он. — Только осторожней. Мы положили на пол доски, чтобы не провалиться, но никакой гарантии нет.

— «Оптовая торговля К. Франдсена» — что именно они импортировали? — спросил Ассад.

— Товары для типографий. Все абсолютно легально, — ответил работник криминальной службы. — Они понятия не имели, что у них на чердаке кто-то обосновался, все работники компании в шоке. Хорошо еще, что все это дерьмо не сгорело дотла.

Карл кивнул. Подобные помещения должны быть расположены не менее чем в шестистах метрах от заправочных станций, как и в данном случае. Какое счастье, что местное пожарное отделение пережило очередной этап аутсорсинга[11]по инициативе ЕС.

Как и предполагалось, второй этаж сгорел полностью. Оргалитовые пластины лохмотьями свисали с наклонных стен, перегородки топорщились, как ощетинившиеся иглы, напоминая железные конструкции в эпицентре взрыва. Обугленный мир хаоса.

— Где лежало тело? — задал Карл вопрос пожилому мужчине, представившемуся следователем со стороны страховой компании. Страховщик указал на пятно на полу, явно свидетельствующее о месте нахождения трупа.

— Взрыв был мощным и имел два залпа с очень маленьким интервалом, — объяснил он. — Первый инициировал пламя, второй поглотил из помещения кислород и разом вновь выбросил его в помещение.

— Так, значит, это не был тлеющий пожар в общепринятом смысле, когда жертва задыхается угарным газом?

— Нет.

— Вы полагаете, человека сбила с ног первая волна, а потом он тихо и спокойно сгорел?

— Я не знаю этого. Останков настолько мало, что нельзя ничего утверждать. Нам вряд ли удастся обнаружить остатки дыхательных путей жертвы, так что мы не сможем ничего сказать о концентрации сажи в легких и трахее. — Он покачал головой. — Трудно поверить, что тело могло так сильно пострадать за такое короткое время. То же самое я недавно сказал вашим коллегам в Эмдрупе.

— Что именно?

— А то, что я считаю, пожар был подстроен таким образом, чтобы скрыть тот факт, что жертва на самом деле погибла в совершенно другом пожаре.

— Вы считаете, тело переместили? И что вам на это сказали?

— Да, я думаю, они полностью были согласны со мной.

— Так, значит, это убийство? Человека убивают, сжигают, а затем подкидывают в другой пожар…

— Да, но мы ведь не знаем, что жертву сначала убили. Однако, по моему мнению, весьма вероятно, что ее переместили. Я не представляю, чтобы столь кратковременный, хотя и очень интенсивный огонь мог уничтожить труп до самого скелета.

— А вы были на всех трех пожарищах? — поинтересовался Ассад.

— Я мог бы, так как работаю сразу на несколько страховых компаний, но на Стокгольмсгэде ездил мой коллега.

— А в остальных случаях помещения были подобны этому? — спросил Карл.

— Нет, разве что все они пустовали. Потому версия о том, что жертвы были бомжами, естественно, лежит на поверхности.

— Вы думаете, все эти пожары одинаковы? Что всякий раз погибших оставляли в пустом помещении, а затем поджигали? — снова включился Ассад.

Страховщик спокойно посмотрел на необычного следователя.

— Я полагаю, что во многих отношениях из этого можно исходить, действительно.