Но перед тем как приступить к поискам такого тихого убежища, я решила вернуться на место предполагаемого преступления и еще раз все там осмотреть. Около павильона, в котором Николай Заславский некоторое время назад получил по голове, стоял бдительный сержант Сидоренко. Я решила идти напролом.

— Ну как — здесь все тихо? — деловым тоном осведомилась я.

— Да пока тихо — несколько человек забирали свои вещи, я проследил, чтобы все было в порядке… — с неожиданной для меня готовностью отрапортовал сержант. Но тут же опомнился: — А тебе, собственно, какое дело?

— Карпов разрешил мне тут все осмотреть! — нагло соврала я.

— Точно? — недоверчиво посмотрел на меня Сидоренко.

— Можешь проверить! Только они сейчас разбираются с Георгием — рискни и проверь…

— Да ладно… Мне что — больше всех надо, что ли? — Сержант махнул рукой, пропуская меня в павильон. И вдруг неожиданно доверительно добавил:

— Знаешь, как меня Карпов с этими, из области, достали! Все копают, копают! Видите ли, кражи из камер хранения портят нам статистику! А Карпов все полковника никак не дождется — ему ж на пенсию скоро, вот и хочется полковничком свалить. Он даже добился, чтобы к нам сюда этих двоих с Московской прислали. А они что — сидят у него в кабинете да бухают. А работает кто — Сидоренко!

— И что — часто у вас воруют?

— Да как сказать… В последнее время — часто. Раза два-три в неделю у кого-нибудь чего-нибудь из шкафа уведут! И ведь как-то вскрывают, подбирая код.

— А этот Георгий — он давно здесь работает?

— Да года три как появился. Тоже еще тот тип: никогда не знаешь, что у него на уме.

— А он что — настоящий грек?

— Да из Грузии он — там своя диаспора есть, где-то в Гурджаани, что ли? Так вот он оттуда — вроде как беженец. У нас зам начальника вокзала — тоже из Грузии. А у них же, сама знаешь, если земляк, значит, обязан помочь. Вот его и взяли сюда.

— Ясно… Ну, желаю успехов!

И я вновь направилась между железных шкафов к тому месту, где час назад нашла бездыханного Заславского. На полу не было никаких характерных следов. Точнее, не на полу, а на подушке из песка, которая служила полом в этой времянке. Я прикинула, где лежало тело и с какой траекторией оно должно было падать, чтобы оказаться в таком положении. След от лежащего Заславского действительно сохранился. Видимо, Николай шел по рядам в поисках свободного шкафчика, чтобы положить туда сумку. И как только он повернул к двери, кто-то вышел из-за угла сзади и ударил его по затылку. И этот кто-то или уже находился внутри, когда Заславский вошел, или же следовал за ним. Но зачем? Кто, кроме меня, мог за ним следить? Сумка пропала, но даже я не была уверена, что в ней. Я только предполагала, что там деньги. Но там могло быть все, что угодно! Мало ли куда может пойти молодой человек со спортивной сумкой! Но тот, кто ударил Заславского, наверняка сделал это из-за ее содержимого. Значит, там действительно были деньги, и кто-то об этом был осведомлен значительно лучше меня!

Я вообразила себя следопытом из книги Фенимора Купера и стала внимательно изучать следы вокруг места преступления. Так как оно находилось довольно далеко от входа и, по словам сержанта Сидоренко, за прошедшее с момента нападения время сюда заходило не очень много народа, у меня был маленький шанс выяснить хотя бы что-нибудь о тех, кто здесь был до меня.

Так, вот здесь были ноги Николая, когда он упал. Значит, где-то здесь должны быть следы напавшего. Вот это мои сапожки — их уже давно было бы пора сменить, уже второй сезон ношу. Вот это следы самого Заславского — я еще у него дома обратила внимание на его стильные «Докерс», а у этих подошву ни с чем не спутаешь. Вот эти самые свежие следы — явно от оперов из следственной бригады и медиков. А вот это след… Ого! Тупоносые ботиночки размера тридцать восьмого, да еще с четкой прорисовкой лейбла — «Доктор Мартенс».

Такие ботинки в Тарасове я видела только один раз, не далее как вчера. И было это в коридоре моей квартиры. Так-так, Юля, значит, я действительно видела тебя на остановке такси сорок минут назад, когда шла в кабинет Карпова. И что же ты там делала, дорогая? И, самое главное, что же ты делала около Николая? У меня появилось много новых вопросов к моей заказчице. И я намеревалась как можно быстрее получить на них ответы. Еще раз пожелав удачи стоящему у входа сержанту, я направилась к стоянке, где уже заждалась меня моя верная «девятка». К черту тихое и спокойное место! Я еду домой и надеюсь, что застану там свою новую подругу. Или не подругу? Тогда что? Не то ли самое мое отражение, о котором предупреждал меня оракул?

* * *

А тем временем в кабинете подполковника Карпова продолжалось дознание по делу о «нападении в камере хранения». Карпов и два оперуполномоченных из УВД пытались добиться хотя бы какой-то информации от одного из главных свидетелей — смотрителя павильона Георгия.

— Ну что, козел, допрыгался! Мало мне постоянных краж у тебя, так теперь еще разбойное нападение! А может, еще и убийство — кто знает, что с этим парнем дальше будет!

— Я не виноват, и я ничего не видел!

— Где же ты был?

— Я налил себе чаю и пошел купить колбасы в киоск на вокзале.

— А эту Иванову когда увидел?

— Эта девушка пришла, когда Георгий вышел. И я не видел, как она входила. Но зато я видел, как вошел юноша, которого убили, — он осекся и поправился: — То есть ударили.

— Ну ты даешь! Мы тут сидим специально, чтобы выяснить, кто у тебя по камерам шарит, а ты свалил, когда к тебе клиент пришел! — возмутился усатый опер.

— Это был очень приличный юноша, и я его первый раз видел здесь — нет, он не был вором!

— Слушай, это нас с Василием сюда прислали из областной конторы, чтобы решать, кто вор, а кто — нет. Это наша работа, а ты должен просто сидеть там у себя и делать свою работу!

— Ладно, а больше в помещение никто не входил? — спросил Георгия Карпов.

— Георгий больше никого не видел… — При этих словах грек опустил глаза.

— А эту девицу ты как увидел?

— Я вошел и заметил ее в конце прохода — она склонилась над лежащим человеком и что-то с ним делала!

— Да? Так что она там с ним делала?

— Я подошел поближе и увидел, что она делала ему массаж головы.

— Массаж? А может, она его душила?

— Ну уж это ты, Михалыч, загнул! Девка тебе что, на любимую мозоль наступила?

— Я просто прорабатываю все версии!

— Да ну — версии должны быть правдоподобные! С чего это ей его душить?

— А может, ее попросили за ним не только следить, но и наказать, если что?

— Да брось! Андрюха Мельников от нее в восторге — говорил, что мозги у нее, что у твоего Холмса!

— Баба с мозгами? Не смеши! Все они стервы, как моя жена! И вообще этот твой Мельников — чистоплюй из «новых», от них ничего хорошего не жди!