Остров только кажется изолированным. После Декрета о земле медовый месяц с Америкой закончился. Госдеп ударил по самому больному месту Кубы – туризму, и пригрозил полной блокадой всей продукции из Гаваны. А через месяц – сафра. Практически весь этот сахар направлялся в США, которые могут его не купить, и тогда большая часть крестьян просто разорится. И это будет взрыв! Революцию снесут руками тех, кто ее осуществлял.

Вот такие думы посетили голову Фиделя, пока он крутил баранку маленького верткого армейского «Форда Джи-Пи-Ви». Сзади на пассажирском сиденье расположился неизменный Фабиан. У него на голове были наушники – он прослушивал сообщения из штаба ФАР. Новых не поступало, но это входило в его обязанности – находиться всегда на связи со штабом.

У построенного Батистой мемориала Хосе Марти в машину сел личный пилот и командующий ВВС Кубы лейтенант Домингес. Наверное, это был единственный лейтенант в мире, который командовал военно-воздушными силами целой страны. Остальные летчики элитных войск Батисты либо эмигрировали, либо уволились из армии и служить повстанцам не захотели. Под началом у этого командующего находилось чуть больше двадцати человек летного состава. Чуть лучше обстояли дела у ВМФ Кубы. Из трех фрегатов на ходу один, подводные лодки стоят у причалов без офицеров в составе экипажей. Да и среди тех, кто остался служить, довольно много гусанос.

Обменявшись быстрым рукопожатием с командующим, команданте надавил на газ и свернул на улицу Запата с целью выехать к мосту через реку Альмендарес, по кратчайшему пути к аэродрому Суидад.

– Куда летим, Фидель?

– В Санта-Марту, Блас. Ты хорошо помнишь человека, который предложил тебе поехать сюда?

– Дона Пабло? Конечно! Он отправил меня, Абуэло, Мале, Улло и Бурзаса на курсы в Англию, переучиваться на «Фурию», а затем перебросил нас на Исла дас Флорес, где мы сели на судно, которое шло сюда. Мы, правда, не успели до падения Гаваны, зато эскадрилья самолетов у нас есть. Правда, пилотов только пять, Фидель.

– А куда делись те летчики, которые сопровождали эти самолеты?

– Их на борту не было, когда мы сели на него. Но в Саутгемптоне они садились на судно, шестнадцать человек.

– Дон Пабло был на борту?

– Нет, он летел с нами в Санта Круз дас Флорес, мы догоняли пароход, вышедший на восемь суток ранее. И остался там, на борт он не садился. Судно было под аргентинским флагом.

– Вы учились вместе с этими пилотами?

– Нет, у нас была группа для ВВС Панамы. Батистовцы учились в параллельной.

– Летим на встречу с доном Пабло. Ты поможешь опознать его. Хорошо?

– Все хорошо, Фидель!

Старый, довоенной постройки С-47, с многочисленными заплатками в местах пулевых и осколочных пробоин, довольно долго чихал двигателями, не желающими запускаться после небольшого дождя, украсившего небо светящейся радугой, а крылья самолета – многочисленными сверкающими каплями. Наконец поток ветра от винтов снес слякоть с плоскостей, техники вытащили упоры из-под колес, и, покачиваясь на неровностях, самолет побежал в сторону старта. Постоял немного там, разбежался и взлетел в сторону Гаваны, на восток. Дождь задержал вылет минут на пятнадцать, поэтому Фидель сразу стал вызывать Гевару, переключившись на его канал.

В Санта-Марте некоторые сложности. Штаб ФАР передал сигнал большого сбора для 7-го батальона. Беготню на плацу и выход нескольких рот на исходные заметили «гости», передали своё «фэ» и развели мост через Пасо Мало – судоходный канал, отделявший Варадеро и американские поселки от основного острова. Сам Че находится на аэродроме западнее Санта-Марты. Генерал Андреев тоже не был уверен в дружественном приеме незваных гостей и хорошо подготовился к обороне.

Кончита, почти запаниковавшая при виде того, что батальон подняли по тревоге, с изумлением увидела, что подъемные мосты теперь управляются со стартовой башни аэродрома. Вторая рота, позиции которой были оборудованы на полуострове, дошла до мостов и остановилась. Затем появился джип Гевары. Он выскочил из машины, и через десяток минут его бурного объяснения с командиром роты та двинулась обратно в казармы.

– Доктор – Пабло!

– На приеме, дон Пабло!

– Мосты мы подержим в таком состоянии. Так надежнее. Место встречи укажу позднее. – Владимир Иванович опасался, что тот, кто поднял батальон, не ограничится этим и может атаковать Вилла Дюпонт с воздуха, чтобы свалить на него гибель Фиделя.

Самолет с Фиделем приземлился через двенадцать минут. К этому времени Гевара уже уехал от моста, вернувшись на аэродром. Один из мостов свели, а затем снова подняли. Гевару попросили остановиться за второй канавой и поставить машину в тень под деревья. Всех находящихся в машине опознали и пригласили пешком пройти к стартовой башне. Калитку в воротах открыл лейтенант Михайлов. Он же сопроводил высоких гостей в ангар. В комнате отдыха, которую занимал генерал Андреев, и прошли первые переговоры. Кстати, и Chateau Lafite пригодилось.

Участие в переговорах с нашей стороны принимал только Андреев-старший. Через некоторое время оттуда вышли и команданте Че, и Фабиан Эскаланте, и лейтенант Домингес. Александр показал им рукой на стулья возле небольшого столика и вытащил из холодильника упаковку пива. В большом ангаре больше никого не было видно. Михайлов в ангар не заходил и занимал свое место в обороне снаружи.

Через некоторое время непоседливый Че начал проявлять признаки беспокойства. Саша по-своему отреагировал на это, достав вместо пива напитки покрепче. Гости переключились на составление коктейлей, а Андреев-младший вызвал из башни Кончиту, попросив ее покормить присутствующих. Появление симпатичной девушки несколько оживило обстановку. Через полтора часа дверь в комнату отдыха открылась, и оттуда вышли улыбающиеся Фидель и Андреев.

Фидель по-хозяйски заглянул в холодильник, потребовал от Кончиты чистых высоких стаканов и начал колдовать над напитками. Украсив их дольками лимона в сахаре, пригласил всех взять холодные стаканы в руку и начал тост:

– Друзья мои! Сегодня самый замечательный день в нашей жизни…

Через сорок минут пришлось вновь добавлять лед в стаканы, а затем Фидель завершил:

– За вечную дружбу между кубинским и советским народами! Да здравствует наша революция! Вива Куба! Вива ла Юньон Совьетика!

Проводив кубинцев, генерал вошел в ангар, звонко хрустнул открываемым пивом, сделал большой и долгий глоток.

– Саша, собери всех!

Когда все собрались, он объявил, что первая часть операции успешно завершена.

– Кончита, вас не затруднит помочь ребятам перебросить все в Вилла Дюпонт? Местом базирования группы теперь будет это здание. Я вынужден вас покинуть – дела. У вас три дня отдыха, затем, Саша, приступаете ко второй части задания. А сейчас перебрось меня к Усову. Степан, передай ему вот это, – и он протянул радисту зашифрованную короткую радиограмму.