проверяя, весит ли он на месте или нет. А еще она думала о том, что это самый лучший день рождения из всех предыдущих. Убеждаясь, что Александр Семенович тот самый принц, о которых так много пишут в женских книжках. Она ловила каждое его движение своим влюбленным взором. Его серо-голубые глаза, она будто проваливались в их омут. Правильной формы нос, с чуть заостренным кончиком. Улыбка, его улыбка. Для неё это была улыбка Бога. Благородная лысина. Всегда костюм с иголочки, начищенные до блеска туфли. Когда любишь человека так сильно, в нем все идеально. Даже недостатки для себя невольно возводишь в ранг достоинств. Наблюдая за возлюбленным, она порой не слышала, что он говорит. И стыдливо переспрашивала потом, или же попросту улыбалась.

Время было неумолимо. Гости постепенно стали расходиться из ресторана, а значит, и нашим героям было пора. Собравшись с духом, Саша, стараясь говорить без дрожи в голосе:

— Думаю, что нам пора…

Крылатов даже на пару секунд растерялся. Он обдумывал, как бы предложить уйти, чтобы не напугать её раньше времени. А тут она сама. Они шли по дорожке, в свете желтых фонарей. Мужчина накинул свой пиджак на плечи девушки. А она подумала, что нужно не забыть его отдать. Они говорили о звездах, разглядывая ночное небо. И, наконец, дошли до их домика. Внутри было весьма уютно. Стены из не обшитых бревен, покрытых лаком, создавали такое теплое домашнее настроение. Эта база отдыха была с приставкой V.I.P., поэтому здесь все соответствовало уровню. Камин, огромный камин, с уже горящими головешками (электрический, больше для антуража). Перед ним шкура белого медведя, что смутило девушку, и встать она на него так и не решилась. Шикарная резная деревянная лестница наверх. На каждой ступени, которой в небольших вазочках по букету, составленному из роз и еще каких-то цветов в украшение. Саша была поражена до глубины души всей этой красотой, предназначенной для неё, и только для неё. Здесь было два этажа, на первом гостиная с камином, а на втором спальня с ванной комнатой. Мужчина нервничал сам, поэтому не торопился. В спальне все было заготовлено, ровно, как и в ресторане. Кровать, застеленная искусственным шелком нежно-бежевого оттенка, с изголовьем из натурального дерева, таким же резным, как и лестница меж этажами. Белый ковролин на полу, с мягким пушистым ворсом. Розы в корзине уже стояли около окна в ожидании хозяйки. Окна, занавешенные плотными светлыми шторами с огромными темными цветами. Прикроватные тумбы с изящными светильниками, в современном стиле. Все усыпано лепестками роз самых различных цветов и оттенков. Как подумает Саша чуть позже, что так бывает только в книгах, да еще и только в сказках.

На столике рядом с диваном, напротив камина стола бутылка вина и бокалы. Фрукты в вазе, и легкая нарезка, все стандартно. Девушке не очень хотелось пить, но близость пугала её настолько сильно, что она решила непременно пригубить еще чуть-чуть для храбрости. Поэтому и попросила мужчину наполнить бокалы. Она расположилась на диване, а он сел прямо на пол, на шкуру медведя. Они разговаривали, потягивая вино, причем оба «так из вежливости». Он много спрашивал её, она отвечала ему на все вопросы честно и легко. В том, что она невинна, он уже совсем не сомневался. Это его поражало, и пугало окончательно. Он был из тех мужчин старой закалки, которым не наплевать. И ощущение, и понимание того, что ты первый в её жизни было не пустым звуком. Он хотел сделать этот вечер незабываемым, но сейчас ему казалось, что всего этого не достаточно. Поэтому он подготовил себя к мысли, что спокойно останется здесь на диване, а Сашу отправит в спальню. И это будет правильным и честным по отношению к ней. Но в планы девушки это не входило. Она накрутила себя совсем, и ей оставалось лишь сделать этот шаг. Решиться и шагнуть.

И когда она опустилась рядом с Крылатовым на пол, то вдруг сдрейфила, осознав, что это не так просто побороть себя и свой страх. От её близости у мужчины перехватило дух, и с трудом ему удавалось сдерживать себя. Пусть даже небольшая доза вина, но играла в их головах. Он вновь поцеловал её первым, она утопала в его руках, ощущая всю силу сводящих с ума чувств. Не в силах сопротивляться влечению, он подхватил её на руки и поднял на второй этаж. И поставил на пол, закрывая дверь. Комнату озарял лишь свет фонарей, немного пробивающийся сквозь задернутые шторы. Но девушке хватило света, чтобы оценить всю обстановку. Она стояла, прижавшись спиной к стене. И немного подрагивала, но эта дрожь была чем-то приятным и волнующим. Он снова целовал её, удерживая в плотном капкане своих рук. И сдерживать мужское желание было просто невыносимой пыткой. Ему хотелось сиюминутно сорвать с неё одежду. Но остатки разума сдерживали его. Она обхватывала его шею, отдавая его губам в плен свою шею. Не понимая от чего, но она вдыхала чаще, а внизу живота разливалось горячее тепло. Ей было страшно, но она слышала, что он дышит так же часто, возбужденно, осыпая её поцелуями. И он четко ощущал, что страх перед ним пока владеет девушкой сильнее. Сладость её нежной кожи, её опьяняющий запах, ему захотелось взвыть. Он не мог остановиться, и понимал это, продолжая ласкать мочку её уха.

— Если ты боишься, или не хочешь… — Вырвался его голос вместе с горячим дыханием. — То ничего не будет. Можешь, не бояться. Я уйду.

В полумраке спальни, он оставил ей выбор. Готовый уйти. Она серьезно задумалась, вдыхая его родной аромат, слыша его громкое сбивчивое дыхание. А потом впервые за все это время робко поцеловала его сама. Как могла, но отдавшись его рукам всецело. Он еще секунду что-то думал, отвечая на поцелуй. А Саша, нащупав пуговицу его рубашки, неумело расстегнула её. Будто давая мужчине взмах флажком на старте. Он обхватил её сильнее, и прижал к стене. Мужское начало вырвалось из оков, словно голодный зверь. Он целовал её и ласкал жадно, так, словно не знал до неё женщин. Разобравшись с непослушными пуговицами, она оголила его плечи, обнажив его грудь негусто покрытую волосами. Под пальцами её скользнул крест на цепочке. Девушка чувствовала в себе новую токующую силу. Губы её слегка пересыхали, хотя во рту было такое ощущение, что она видит накрытый стол и очень голодна. Так словно её соблазняют чем-то вкусненьким. Она целовала его, и сознавала, что это и есть физическое желание.