Кубик говорил с Курландом из центра диагностиады — пощелкивающего разума Марса. Сфера диаметром около километра была выкопана в марсианской почве много веков назад. Ее стены испещряли тысячи отдельных ячеек, в каждой из которых находился магос, напрямую подключенный к главному информационному ядру Марса. Бормотание не стихало ни на секунду. После попадания в ячейку магос мог покинуть ее, лишь когда его неестественно долгая жизнь подходила к концу. Темные области на стене отмечали погибших последователей Омниссии, напоминая битые пиксели на пикт-экране. Иногда проходили месяцы, прежде чем бригады сервиторов тщательно убирали остатки побуревших костей, отказавшие кибернетические имплантаты и полуистлевшие лохмотья, после чего готовили ячейку к появлению нового жильца. Это был сетевой разум, куда более мощный, чем любой когитатор в Галактике. Магосы, сохранявшие лишь крупицу своей прежней личности, становились едины в мыслях и намерениях. Диагностиада ни разу не сомневалась в своих решениях за многие сотни лет.

Для марсианского жречества вступление в ряды диагностиады было невероятной честью. Присоединиться к миру-механизму в самом сердце марсианской империи — это все равно что слиться с самим Омниссией.

Одной из немногих более почетных должностей был чин генерала-фабрикатора. И, находясь в окружении тысяч техножрецов, застывших в экстазе механической не-смерти, Кубик был рад, что она досталась именно ему.

Трон Кубика выглядел внушительно, усеянный разъемами данных, интерфейсными соединениями когитаторов, стойками для сервочерепов и иными, куда более загадочными устройствами, которые обеспечивали генералу-фабрикатору прямую связь с разумом Марса. Спинку трона украшало гигантское медное изображение «machina opus». Все это располагалось на шпиле в центре сферы — тонкой как игла конструкции, освещенной вспышками энергии и украшенной полированными костями и кибернетическими имплантатами прежних генералов-фабрикаторов. Как и все священные знания жречества Марса, трон Кубика опирался на то, что осталось от предков.

По требованию генерала-фабрикатора Курланд вел разговор из отдельной камеры связи на борту «Ненависти». Идеальное изображение магистра ордена в натуральную величину проецировалось системами трона так, что его могли видеть только сам Кубик и диагностиада. В сфере не было ни одного разумного существа, кроме них, но желание сохранить информацию в секрете все равно возобладало над остальными. Инстинкт накопления знаний у техножрецов развивался куда сильнее прочих. И с технологическим мастерством адептов Марса могла сравниться лишь их паранойя.

— Рад встрече, магистр ордена Курланд. Ваше возвращение в систему Сол очень своевременно. Иначе Терра наверняка была бы потеряна. — Кубик выбрал из своей коллекции голосов почти человеческий, глубокий и властный, источающий уверенность и мужество. Совершенно не похожий на тот, что достался ему от природы, и утраченный много сотен лет назад.

— Взаимно, владыка Марса, — произнес Курланд и поклонился. — Мы, братья Последней Стены, пришли к вам с просьбой о совете и помощи.

Космодесантник выразил почтение. Кубику стало интересно, кто его надоумил.

— Мы незамедлительно направимся к штурмовой луне, — продолжил Курланд. — Неожиданность — наше сильнейшее оружие. Мы обрушимся на них и снесем с орбиты.

— Так же думала Юскина Тулл, и ее Народный крестовый поход окончился катастрофой, — суб-процессоры Кубика удерживали нейтральный тон голоса, добавляя нотки превосходства, иронии и спокойствия в поток звуков, исходящих из вокс-динамика.

— Мы — молот Императора, а не отчаявшиеся оборванцы. Мы уничтожим орков.

— Я могу лишь восхититься вашей уверенностью, магистр, но настаиваю на проявлении осторожности.

— А я бы хотел поинтересоваться причиной вашего бездействия, — сказал Курланд.

— В этом нет никакой тайны. Наши наземные силы здесь, на Марсе, значительны, но наши корабли не подходят для подобного вида действий. К тому же в системе есть всего несколько наших звездолетов. Если бы мы присоединились к Юскине Тулл, то потеряли бы ценные силы и средства, которые с большей выгодой можно было бы использовать в другом месте.

— А как же ваши орудийные батареи и могучие машины? Ведь наверняка на Марсе имеется нечто достаточно мощное, чтобы уничтожить штурмовую луну.

— Разумеется, — ответил Кубик. — Но применение любого из этих Великих Орудий несло бы огромную угрозу для Священной Терры. Вы бы хотели, чтобы мы уничтожили Тронный мир, спасая его?

Курланд странно посмотрел на генерала-фабрикатора. Кубик не смог понять, что означало выражение лица космодесантника, и направил запрос на диагностиаду.

.

— Давайте воздержимся от обвинений, магистр ордена, — произнес Кубик. — Эта война всех нас застала врасплох. У вас есть хорошие шансы на успех. Помогая вам, я не буду выбрасывать на ветер свои военные ресурсы, поэтому я предоставлю вам помощь. Ведь вы для этого со мной связались? Вам нужны подкрепления, а не клевета и обвинения, я прав?

— Да, господин, — отрывисто кивнул космодесантник. — Именно так.

— Хорошо. Пять подразделений скитариев со всем обслуживающим персоналом отправятся с вами. Кроме того, я предлагаю семь когорт Легио Кибернетика. Транспортировку осуществит «Базиликон астра». Он же обеспечит посильную огневую поддержку. В одиночку или вместе с кораблями торговцев у наших кораблей были очень небольшие шансы на успех. С вашим флотом они могут действовать и имеют высокую вероятность выживания.

— Я хочу поговорить с Фаэтоном Лаврентием и Элдоном Урквидексом, — заявил Курланд. — Я знаю этих людей и хотел бы посоветоваться с ними.

— Урквидекс и Лаврентий? Я с ними не знаком. Одну минутку. — Кубик демонстративно запросил данные. — А, вижу. Младшие биологи. К сожалению, оба магоса заняты своими обязанностями.

— Тогда, возможно, в другой раз, — сказал Курланд. — Благодарю вас, генерал-фабрикатор. Империум не падет, пока остается единым.

— Марс не позволит этому произойти. Мы едины, как и всегда.

— прошептала диагностиада.

— Когда ваши войска будут готовы выдвигаться? — спросил Курланд.

— Магистр, я созвал марсианскую Тагмату много недель назад, ожидая подкреплений. Моя армия готова отправиться в поход, как только я отдам команду. Подобными вопросами вы оскорбляете не только меня, но и клятвы верности и союзничества, данные Марсом Священной Терре. Мы были готовы отправиться на помощь с самого начала, но не могли действовать в одиночку или поддержать глупый крестовый поход, созванный Юскиной Тулл. — Кубик поднялся с трона, и его механодендриты и иные, более тонкие, дополнительные конечности задрожали от возмущения.