– Похоже, нет.

– Нет подозреваемых?

– Нет. – Нет, если не считать Куинна Кортеса, но Аннабел почему-то не хотелось думать о нем как о подозреваемом.

– Ну, если ты уверена, что с тобой все в порядке…

– В полном.

– Тогда я перезвоню тебе утром. И если понадоблюсь тебе, то примчусь тут же. Я знаю, как ты одинока.

Аннабел попрощалась и прошла на кухню, где заблаговременно была припасена кое-какая провизия. Кроме перехваченной рано утром чашки кофе и кусочка датского сыра, она весь день ничего не ела.

Аннабел достала из холодильника яблоко и бутылку минеральной воды перье. На ужин придется заказать что-нибудь на дом или зарезервировать на шесть вечера место в ближайшем ресторане. На восемь у нее назначена встреча с Гриффином Пауэллом в «Пибоди», и она не хотела опаздывать. Ей почему-то казалось, что мистер Пауэлл, как и она, ценит пунктуальность.

Усевшись на диване в гостиной, Аннабел включила телевизор, нашла исторический канал и, открыв бутылку, отпила глоток воды.

«Я знаю, как ты одинока». У нее не выходили из головы эти слова тети Пердиты.

Аннабел попыталась уверить себя, что тетя не права. Она совсем не одинока. В доме, который она унаследовала от своих родителей, жили слуги. У нее были секретарша, персональная ассистентка и десятки друзей. Как женщин, так и мужчин.

Уединенный образ жизни был ее собственным выбором. Аннабел предпочитала свободу. И ее не интересовало замужество ради замужества. Если она не полюбит кого-то так, как любила Криса, то нечего и ввязываться в серьезные отношения.

Войдя в свой дом, Кендал Уэллс сразу ощутила дразнящий аромат готовящейся пищи. Она с улыбкой бросила портфель, стянула пиджак и расстегнула две верхние пуговицы шелковой блузки. Кендал вздохнула, вспомнив, что во время их короткого романа Куинн Кортес показал себя не только искусным любовником, но и прекрасным кулинаром.

Она остановилась и сделала глубокий вздох, наблюдая за склонившимся над плитой Куинном. Облачившись в один из ее фартуков, Куинн помешивал какой-то замысловатый соус в стальной посудине и прихлебывал вино из бокала, который был у него в свободной руке. Вот это мужчина! Экзотически притягательный, с бронзовой кожей, тяжелыми прядями черных волос и глазами, такими темными и бездонными, что казалось, будто тебя засасывает в чувственную черную пропасть. Стоило женщине погрузиться в нее, и ей уже не суждено было всплыть.

– Добро пожаловать домой. – Куинн одарил ее обворожительной улыбкой, от которой у женщин мокли трусики. Боже, этот мужчина смертелен даже в малых дозах.

Кендал тут же одернула себя. Она даже мысленно не хотела связывать слово «смертельный» с Куинном, поскольку он подозревался в убийстве.

«Думай о чем-нибудь другом, а не о том, как тебе хотелось бы затащить его в постель и не вылезать из нее все выходные. И ради Бога, не смей даже предположительно рассматривать его как вероятного убийцу. Ты слишком хорошо знаешь Куинна».

– Как вкусно пахнет.

– Ничего особенного. Я тут порылся и нашел кое-что в морозилке и в шкафчике. Как ты относишься к свиным отбивным, спарже под голландским соусом, печеной картошке и грушевому салату?

– Неужели все, что нужно для этого, ты нашел в моей кухне?

Куинн кивнул.

– Сними туфли, сядь и позволь мне налить тебе бокал вина. Ты выглядишь усталой. Откуда у тебя столько дел в субботу?

Прежде чем дать какой-то ответ, Кендал сняла туфли, уселась на диван в гостиной и дождалась обещанного Куинном бокала вина.

– Сядь рядом со мной. – Она похлопала по диванной подушке.

Он сел рядом тоже с бокалом в руке.

– Ты работаешь в субботу по моему делу?

– Не нравится мне это дело, Куинн. Сержант Джордж молод и амбициозен. Если ему удастся повесить убийство на тебя, а окружному прокурору – добиться твоего осуждения, то и тот и другой обеспечат себе приличную карьеру. А средства массовой информации захлебнутся в восторге, если один из самых известных специалистов по уголовному праву будет арестован за убийство Лулу Вандерлей.

Сделав пару глотков, Куинн поставил бокал на кофейный столик, повернулся к Кендал и, положив ладонь на ее шею, нежно погладил ее. Она вздохнула. Его прикосновение было волшебным – эротически волшебным.

– Если произойдет худшее и меня арестуют, ты станешь знаменитой, добившись моего оправдания.

– Неужели ты так веришь в меня?

Он взял из ее руки бокал и поднес к ее губам. Кендал сделала глоток, не отрывая от Куинна взгляда. Его черные глаза гипнотизировали. Проклятие. Она-то думала, что все давно прошло и те чувства, которые она испытывала к нему, остались позади. Но нет. Сейчас, как и всегда, она хотела Куинна. А может, сейчас даже больше, чем всегда.

– Да. – Он поставил ее бокал рядом со своим. – К тому же я невиновен. Я не убивал Лулу.

– Я верю тебе. – У Кендал замирало сердце, когда он проводил пальцами по ее шее и волосам. Когда же, охватив ладонью затылок, Куинн притянул ее голову к себе, она ахнула, отлично понимая, что, если он поцелует ее, она окончательно сдастся.

– Кендал, я не хочу, чтобы ты думала, будто я пытаюсь использовать тебя… – Куинн выжидал, он не целовал ее, а только пристально вглядывался в зрачки. – Я бы солгал, если бы сказал, что не хочу тебя, но… – Он тяжело вздохнул. – Мы оба знаем, что глупо смешивать бизнес с удовольствием.

Кендал оттолкнула его и вскочила с дивана. Сексуально неудовлетворенная и поэтому задыхающаяся от злости, она выругалась вполголоса:

– Да пошел ты!

– Милая, мне жаль, если…

– Думала, я справлюсь с этим. Буду твоим адвокатом, ты остановишься в моем доме. Но оказывается, я не настолько безразлична к тебе, как полагала. Похоже, от Куинна Кортеса не так-то легко отделаться.

Куинн встал, не предпринимая попыток коснуться ее.

– Я подыскиваю себе жилье на тот случай, если мне придется задержаться в Мемфисе дольше, чем на пару дней. Моя команда подтянется завтра, и я уйду от тебя. А вот когда все это закончится…

Он ухмыльнулся, и его убийственная улыбка обезоружила Кендал.

«Убийственная улыбка? Смертельный? Прекрати использовать подобную терминологию в отношении Куинна».

Что это с ней? Ведь до сегодняшнего дня она абсолютно нормально воспринимала эти слова. Правда, это было до того, как Куинна стали подозревать в убийстве. До того, как ей в голову пришла мысль, что, возможно, он и в самом деле убил Лулу Вандерлей.

– Кендал, милая, с тобой все в порядке?

– Что? – Неужели эти сомнения отразились на ее лице? Господи, только не это.