обществе, – с легкой полуулыбкой окидывает мое лицо, затем целует в губы, словно никак не может насытиться мной.

– Но это же… Там… – намекаю, что мы приехали в гости к Шамилю Галаеву и… моей сестре Эльвире, перед которой я ужасно виновата.

– Ты – жена Артура Авдеева, – вдруг жестко говорит муж, глядя мне серьезно в глаза. – Это все, о чем тебе стоит беспокоиться, звереныш.

– Артур, – слегка бью ладошкой по его торсу, – не называй меня так на людях, это неприлично.

– Кто-то заговорил о приличиях? – улыбается он, а затем тянет к входной двери.

Народу в доме криминального авторитета собралось немного, человек двадцать-тридцать, но в целом достаточно, чтобы не пересекаться с Эльвирой, хотя я нет-нет, но краем глаза вижу, что она сидит в обществе двух девушек и двух мужчин, видимо, мужей этих дамочек. К счастью, Артур не оставляет меня одну ни на минуту, так что предаваться унынию у меня не получается. Единственное, что утешает, так это то, что, возможно, мое желание нажиться на беременности сестры и выцаганить у ее оплодотворителя денег сослужило ей хорошую службу. Вон как она светится от счастья. А боялась, что Шамиль отберет ребенка.

– Она родила двойню, – шепчет мне на ухо Артур, словно читая мои мысли.

Что ж, получается, я дважды тетя, понимаю это с грустью, ведь мне места в их жизни нет. Предательство прощать нельзя, верность – это одно из самых главных вещей в жизни. Без Артура я бы этого, может, и не поняла бы, но теперь… Спустя время…

– Мне бы в уборную, – говорю мужу спустя время.

Вижу, что не хочет отпускать меня одну, но у него важный разговор с одним из гостей дома, так что он, предупреждающе сверкнув глазами, все же кивает, указывая мне направление на второй этаж.

Затаиваю дыхание, когда вместо уборной оказываюсь возле комнаты, из которой доносятся чужие стоны. Во второй раз я становлюсь свидетельницей чужого совокупления.

– Ах, сильнее, – женский голос звучит томно и просяще.

Девушка стоит, опираясь руками о стену и прогнувшись в спине. Мужчина же, держа руками ее за талию, вбивается внутрь ее лона, будто поршень, вырывая у нее стоны удовольствия. Его ягодицы мощно работают, а член орудует внутри чужого влагалища, даря им обоим несравнимое удовольствие. Затем раздается хлопок мужской ладони о женскую ягодицу, девичий визг, а после шлепки его яиц о ее промежность.

– Шшш, – мужское же шипение пробуждает во мне что-то странное, словно…

– Это Фарид, он женат, звереныш, так что оставь свои мечты. Видишь, как им с женой хорошо? Хочешь со мной тоже уединиться в одной из комнат? – хриплым тоном говорит мне на ухо вдруг Артур, появляясь позади меня так быстро, что я не успеваю опомниться, и обхватывает мою грудь через ткань.

– Даже не думала. Он не в моем вкусе, – не лукавлю, ведь так и есть. – А вот ты…

Не договариваю, просто эти звуки навевают меня на собственную похоть. Оборачиваюсь и встречаюсь взглядами с мужем.

– Домой? – говорим мы хором, а затем его губы обрушиваются на мои.

А после… После было много часов секса, бесчисленного количества оргазмов и мужских довольных рыков.

Эпилог

Семь лет спустя

Я беспомощно смотрю на Артура, на лбу которого как обычно хмурые складки. Он же с тревогой глядит на мой живот.

– Тужьтесь, – отвлекает меня от разглядывания мужа акушерка.

– Ааа, – кричу, не в силах сдерживаться, стискиваю руку Авдеева.

Вижу, как он морщится, видимо, от остроты моих ногтей. Я мстительно ухмыляюсь, насколько мне позволяет ситуация. Ведь он и толики той боли не ощущает, что я во время схваток. А затем накатывает новая волна боли, и я выгибаюсь практически дугой, сжимая во рту ткань, которую мне всунули, чтобы я не раскрошила себе зубы и не прикусила язык.

– Козел! – кричу, впервые за долгое время позволяя себе оскорбить мужа.

Вот только вместо привычного «ты наказана» он улыбается и проводит ласково по щеке тыльной стороной ладони.

– Появилась головка, – подает голос женщина, принимающая у меня долгожданные роды.

Мы женаты с Артуром уже шесть лет, но на ребенка решились только девять месяцев назад. Я все же, по его настоянию, закончила университет, отучившись на дизайнера, сделала пару проектов, которые, конечно же, были на наш частный дом и квартиру. Будто бы мужчина мог мне позволить работать непонятно с кем и неизвестно на кого. В плане контроля он похлеще любого кавказца, переплюнул даже Шамиля, который пылинки сдувает с моей сестры Эльвиры.

– Давай, Авдеева, – шепчет мне Артур, и я делаю последний рывок, тужусь, а затем настает облегчение.

Раздается младенческий писк, так что я с облегчением откидываюсь на кушетку, с удовольствием наблюдая за тем, как делают замеры ребенку.

– Мальчик, – улыбается акушерка.

Наши взгляды с мужчиной встречаются, и в его глазах я вижу небо. Спокойствие и мою морскую гавань. В нашем тандеме огонь и вихрь это все же я. Нет, я не стала хорошей девочкой. Отнюдь. Разве что для Артура… И пусть я хожу в полностью закрытой одежде, но стервой быть от этого не перестала. Так что много светских львиц, когда я встала на крыло при поддержке Авдеева, было облито мною ядом. Натуру, как говорится, не пропьешь.

В этот момент ко мне подходит медсестра с нашим сыном на руках. Мужчина помогает мне приподняться, и я протягиваю руки к ребенку. Он такой крошечный, что мне страшно его держать, но мне помогает муж, слегка поддерживает, впрочем, помогая мне как всегда.

– Он прекрасен, – шепчу, глядя на его личико. – На тебя похож.

– Еще непонятно, маленький же, – качает головой Артур, но я вижу, как блестят его глаза.

– Как назовем? – спрашиваю у него, ведь тему имени мы не поднимали.

Авдеев молчит, видимо, думает, а затем нарекает нашего сына:

– Тихон, – шепчет и гладит его по пухлой щечке.

– Я люблю тебя, – шепчу своему мужчине, когда он наклоняется и целует меня в лоб.

Передаю ожидающей медсестре сына, смотрю на мужа с сияющими глазами. Не перестаю благодарить себя, что когда-то решила, что смогу безнаказанно шантажировать Шамиля Галаева. О нет, наказание я получила, вот только… И приз был соответствующий. Так что мой характер – мое преимущество.

– Долго я ждал этого, звереныш, – ухмыляется, дерзко кривя губы.

– Ты снова за свое, между прочим, я ласковая кошечка, – надуваю губки, хмурю бровки, и это действует.

И на моего варвара нашлась управа. Знаю, как он любит, когда я включаю наивную девушку, ничего не сведущую и