litbaza книги онлайнСовременная прозаУтонченный мертвец - Роберт Ирвин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 66
Перейти на страницу:

Он-выдержал паузу и сказал, обращаясь к Оливеру:

* Устарелый, старомодный (фр.)

– Приводи свою contess’y И ко мне:

– А ты приводи Кэролайн. После чего он продолжил:

– Вот что самое примечательное в этой оргии: в сюрреализме не будет дискриминации по принципу красивый – уродливый, когда у всех будут завязаны глаза…

Но Неду так и не удалось закончить мысль. Феликс встала с ногами на стул и закричала, с трудом удерживая равновесие:

– Я знаю, зачем ему оргия. Я ему надоела. Только мне он надоел еще раньше!

И она вылила Неду на голову полбутылки шампанского. Норман, старший администратор клуба, тут же примчался спросить, не нужна ли ей еще бутылка, но Феликс лишь раздраженно махнула рукой. Потом она попыталась пнуть Неда в лицо, но сорвалась со стула и, падая, ударилась головой о соседний столик. Нед бросился к ней и не вставал с пола все время, пока она медленно приходила в себя в его нежных объятиях. Потом Феликс расплакалась, и Нед принялся облизывать ей глаза. Хорхе вручил им по бокалу шампанского.

После чего мы взялись напиваться уже всерьез. Я плохо помню, что было дальше. Помню, Нед говорил, что на следующем собрании мы проработаем все оргвопросы по оргии. И еще помню, как он говорил, обращаясь конкретно ко мне:

– Эта твоя Кэролайн, она очень умная. Ты знаешь об этом, Каспар?

Заметив мое удивленное выражение, Нед продолжал:

– У нее умное лицо. И особенно – брови. По лицам можно читать, как по книгам. Ты, как художник и портретист, должен об этом знать. Когда люди взрослеют и вырастают из детства, они теряют лицо, с которым родились, и обретают лицо, которое делают себе сами. Посмотри на меня. У меня лицо льва. Я сам его сделал. Потому что мне нужно такое лицо, если я лидер братства. А теперь посмотри на себя. У тебя на лице напрочь отсутствует смех. А эти печальные складки у губ… Ты нарастил себе маску, но эта маска, она ничего не скрывает, потому что теперь маска стала тождественна лицу. Они полностью идентичны, лицо и маска. А у Кэролайн настоящее лицо. Настоящее, умное лицо.

Я был пьян, но пытался как-то держаться, и даже вспомнил, где находится выход, но Нед удержал меня за рукав, и то, что он сказал дальше, удивило меня еще больше:

– К тому же, по правилу большого пальца, люди, которые живут нормальной, правильной жизнью и подчиняются дисциплине ординарной, обычной работы, они гораздо умнее и интеллигентнее художников, поэтов, писателей, артистов и прочей богемы, которую современная мифология возвела в ранг элиты. Посмотри на них, Каспар. Посмотри. Что ты видишь? Ты всегда это знал, но не хотел признавать, что в «Серапионовых братьях» собрались, по большей части, ущемленные, несчастные люди, так или иначе убитые жизнью, хорошо, пусть не убитые, искалеченные, совершенно беспомощные без своих костылей: спиртного, наркотиков и всеобщего повышенного внимания. Но Кэролайн – не такая. Она, в отличие от нас, возьмет от жизни именно то, что ей нужно.

– Это очень интересно, Нед, – сказал я, вырывая у него свой рукав. Но прежде, чем я добрался до выхода, я застрял в массовой конге*, которая раскачивалась, истекая потом, и весь клуб как будто штормило, и в моем воспаленном воображении конга раскручивалась в пространстве, и никак не кончалась, и змеилась по пыльной дороге, которая позже вольется в поля сражений Второй мировой войны.

* Конга – кубинский танец в маршеобразном ритме, ведущий свое происхождение от так называемых «компарсас» – парадов.

Глава шестая

Первая международная выставка сюрреалистов открылась для публики в субботу, 11 июня 1936-го года. Закрытый просмотр прошел вечером в пятницу. Мы договорились, что я заберу Кэролайн после работы. До галереи можно было дойти пешком, но я устроил Кэролайн сюрприз: договорился с Хорхе, чтобы он отвез нас на машине. Когда мы подъехали, Кэролайн стояла на углу у входа в свою меховую контору и читала «Les Fleurs du Mal»*. Она убрала книжку в сумочку и, садясь в машину, помахала рукой Бренде и Джиму, которые с завистью наблюдали за нами из окна на втором этаже. Кэролайн была в элегантном длинном белом платье, облегающем на бедрах и довольно широким снизу. Я с удивлением узнал, что она сшила его сама. Наряд дополняла широкополая черная шляпа, украшенная розовыми восковыми стерженьками.

– Какая хорошая машина!

– Я так рад, что у нас появилась возможность увидеться снова.

Вся безбрежная пустота пампасов струилась в плавно-тягучей и медленной речи Хорхе. Заботясь о шляпе Кэролайн (чтобы ее не сдуло ветром), он ехал медленно – так медленно, что нас обогнал даже конный катафалк. На Нью-Бонд-стрит было столько машин, что нам пришлось припарковаться за полквартала до галереи. Дальше мы пошли пешком. Как оказалось, мы шли сразу следом за трио Ситуеллов**, и фотокамеры светской хроники «Movietone» на миг оторвались от них, чтобы заснять нас на фоне входа в галерею. Уже в дверях Кэролайн вдруг застеснялась и растерянно обернулась ко мне, как бы ища поддержки. Я взял ее за руку, и мы кое-как протолкались внутрь.

Когда мы вошли, Герберт Рид как раз начал свое представление Андре Бретона. Привлекая внимание, он забрался с ногами на достаточно пружинистый диванчик и говорил, едва удерживая равновесие:

– Не судите это движение чересчур доброжелательно. Это не очередная приятная шутка для развлечения публики. Это вызов и бунт – это отчаянный акт проницательных людей, которые хорошо понимают, что цивилизация прогнила до основания, и поэтому даже и не собираются спасать ее пошатнувшуюся репутацию…

* «Цветы зла», сборник стихотворений Шарля Бодлера.

** Ситуеллы – Эдит, Осберт и Сэчеверелл – два брата и сестра из древнего английского аристократического рода. Все трое были достаточно известными поэтами, литераторами, критиками или историками искусства.

В зале было не протолкнуться. Было жарко и душно, и собравшиеся с вожделением поглядывали на столики с напитками за спиной у Рида, и ему приходилось кричать, чтобы заглушить гул разговоров. Кэролайн была напряжена и взволнована, и, наверное, немного нервничала, и в то же время в ней ощущалась спокойная уверенность, потому что, мне кажется, она сознавала, что знает о сюрреализме гораздо больше и разбирается в нем много лучше, чем большинство из присутствующих. К тому же, ее наряд обращал на себя внимание и вообще смотрелся эффектно, а как сказал Эмерсон, «ощущение себя идеально одетым дает чувство внутреннего спокойствия, которое не в силах дать ни одна религия». Она улыбалась. В то время она улыбалась почти всегда. А мне хотелось просто стоять рядом с ней и заряжаться ее чистой радостью.

Мы развлекались, выглядывая в толпе знакомые лица. Андре Бретон и Нед Шиллинге стояли друг против друга, наподобие геральдических львов, и обменивались натянутыми любезностями. Оливер беседовал с баронессой д’Эрлангер и лордом Бернерсом. Маккеллар в ковбойском наряде что-то с жаром втолковывал Константу Ламберту. Позднее он рассказал мне, что он предлагал Ламберту объединить творческие усилия и сделать оперу про ковбоев. Маккеллар собирался назвать ее «Рио-Гранде». Совсем рядом с нами стояли Генри Мур с Сальвадором Дали, и со стороны было очень похоже, что последний наставительно поучал первого, как правильно помадить воском усы.

1 ... 13 14 15 16 17 18 19 20 21 ... 66
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?