— Я должна позвонить родителям и рассказать им о том, что произошло, раньше, чем они прочтут в газетах.

— Что, вероятно, случится завтра утром, если газетчики еще с вечера толпятся у моих дверей, — заметил Ралф и потянулся к телефону, который стоял тут же. — Можешь позвонить отсюда или из спальни, если предпочитаешь конфиденциальный разговор. Или же, — тут в его глазах сверкнули веселые огоньки, — я могу поговорить с ними вместо тебя.

— Спасибо, но уж лучше я сама им все объясню, — сказала Кейт.

— Да, тем более что им вовсе незачем знать, что это я впутал тебя в авантюру, — согласился Ралф.

Доверительные нотки в его голосе заставила Кейт вздрогнуть. Ей не следовало пить шампанское так быстро. Это вызвало некий побочный эффект, придавший особое направление ее мыслям.

— Ты ни во что меня не впутывал, — запротестовала она, сама удивляясь тому, насколько решительно прозвучал ее протест.

Ралф обвел комнату небрежным жестом:

— А это? Мы ведь поселились вместе в одном номере!

Руки Кейт начали дрожать и, боясь, как бы Ралф этого не заметил, она крепко сжала их вместе.

— Как ты уже сказал, мы можем даже не видеться, — напомнила она. Ей необходимо было внушить такую уверенность в равной степени и ему, и себе. — Кстати, сколько времени мы здесь пробудем? С моим запасом одежды я вряд ли смогу остаться дольше, чем на двое суток.

Его усмешка ясно показывала, что он не дал обмануть себя ни на минуту.

— Думаю, двух суток вполне достаточно, чтобы папарацци утомились и оставили наши дома в покое.

Он придвинулся ближе к ней. Меньше всего ей хотелось бы, чтобы он это делал. Или больше всего?

— Неужели это действительно так тяжело — провести здесь двое суток? Или проблема в том, что ты сама за себя не ручаешься? — спросил Ралф, слегка поддразнивая ее.

Кейт сердито фыркнула и отвернулась. Это начинало напоминать дурацкий фарс. Если Ралф и дальше будет вести себя подобным образом, то оставаться здесь — явно не самый лучший выход из положения. Она знала, что становится уязвимой под напором его обаяния, но даже не подозревала о степени этой уязвимости до тех пор, пока они не оказались наедине в такой роскошной и интимной обстановке.

Может быть, ей как раз и следовало бы встретиться с журналистами. Самое худшее, что они могли сделать, — это состряпать какую-нибудь дурацкую историю про нее и Ралфа. Похоже, лучше всего покончить с проблемами прямо сейчас.

— Я позвоню родителям из спальни, — сказала Кейт извиняющимся тоном.

Он кивнул:

— Можешь выбрать любую из спален. Что до меня, мне все равно.

Кейт подхватила сумку и буквально взбежала по ступенькам, сознавая, что Ралф следит за каждым ее движением. Затем открыла дверь ближайшей комнаты.

Вслед за этим она подумала, что находится в слишком сильном смятении, чтобы звонить родителям, и решила пока распаковать вещи и осмотреться. Огромный балкон, на который выходили раздвижные двери обеих спален, располагался вдоль западной стены, и отсюда наверняка можно было наблюдать ослепительные по красоте закаты. Кейт подумала, что там, снаружи, сейчас тихо и прохладно, а вид моря, залитого лунным светом, делал мысль оставаться в комнате невыносимой. Но она по-прежнему помнила, что должна позвонить родителям, — это давило на нее как груз, от которого надо было избавиться как можно скорее.

Они начали так гордиться ею, когда она получила работу на телевидении, что стало ясно: наконец-то и вторая дочь оправдала возлагаемые на нее надежды. И вот теперь Кейт жестоко их разочарует.

Смирившись с неизбежным, она вздохнула и набрала номер. Трубку взяла ее мать.

— Уже так поздно… Надеюсь, ничего не случилось? — обеспокоенно спросила Агата Сондерс. — Почему-то мать всегда начинала думать, что у Кейт что-то не в порядке, как только слышала ее голос по телефону. Когда звонили Маргарет, такого не происходило.

— Кое-что действительно случилось, ма. Я отказалась от работы на студии. И хотела, чтобы ты услышала это от меня прежде, чем прочтешь в газетах.

— Почему ты думаешь, что об этом напишут в газетах?

Все оказалось сложнее, чем Кейт предполагала.

— Произошла одна история, касающаяся меня и Ралфа Хойта, — сказала она нарочито небрежно.

— Это тот самый знаменитый гонщик? Но при чем тут твоя работа? Ведь ты так много сделала для того, чтобы стать ведущей телепрограммы…

— Так получилось, ма. Эта история наверняка будет раздута прессой до невиданных размеров. Ну, ты догадываешься, как это делается…

— В наши дни так трудно найти хорошую работу, особенно в твоей сфере… — Мать глубоко вздохнула. — И что ты собираешься делать сейчас?

— Я получила предложение написать книгу… биографию, — ответила Кейт. — Я не могу пока сообщить подробности, потому что их лучше не разглашать раньше времени.

— И тебе это предложил тот самый гонщик в отставке? — спросила Агата.

— Он консультант в крупной автомобильной фирме, — поспешно возразила Кейт, слишком поздно заметив ловушку. Надо же было до такой степени забыть всякую осмотрительность! — Ну хорошо, да это так.

Хоть когда-нибудь ты скажешь, что гордишься мной? — мысленно спросила она мать вслед за этим. Скажи, что ты будешь поддерживать меня, что бы я ни решила, независимо от степени моих достижений, даже если по твоим меркам они недостаточно велики.

— Ты с ума сошла! — воскликнула Агата Сондерс. — Наконец-то ты добилась известности и теперь хочешь от всего отказаться!

Прежде чем Кейт успела ответить, кто-то осторожно взял трубку из ее дрожащих пальцев.

— Алло, миссис Сондерс, это Ралф Хойт, — бодро сказал он. — Дело в том, что это я предложил Кейт оставить работу на телевидении, чтобы сотрудничать со мной. Мне крайне необходим ее профессиональный опыт для осуществления одного проекта, причем сумма, оговоренная в контракте, измеряется шестизначным числом. Так что именно я, очевидно, буду виноват в том, что вы какое-то время станете реже видеться с вашей дочерью.

Ралф держал трубку таким образом, чтобы Кейт тоже могла частично слышать разговор. Вначале последовали сбивчивые возражения матери, затем собеседники, кажется, пришли к какому-то соглашению. И наконец, после заключительного обмена любезностями, Ралф сделал Кейт знак снова взять трубку.

— Вот видишь, ма, это действительно очень выгодное предложение, — сказала она, почти полностью успокоившись.

— Подожди, пока я расскажу об этом твоему отцу, — ответила Агата. В голосе ее звенело возбуждение. — А как долго продлится работа над книгой?

Кейт пробормотала что-то уклончивое в ответ и простилась с матерью. Наверняка им с Ралфом придется проводить вместе больше времени, чем Агата Сондерс сочла бы допустимым.