— Вот Серёженьку своего со стенки снимешь, и сразу придёт! Виданое ли дело, женихов на стенки загонять?!

— Ты за Серёженьку особо-то не беспокойся, ладно? Он по стенкам своим совсем не плакать лазает. У него там занятие важное — паутины для наивных дур заплетать. Паучара-людоед! Так, бедный, «исстрадался», что случайно всю кровь у меня вчера выпил. Совсем загонял. Вот как это выходит, что родная сестра своего брата абсолютно не знает?! Насвистела мне всяких розовых рюшей под брудершафт! А на деле — облезлый дермантин цвета… хаки.

— … Я не ви-дел картины страш-ней, чем оборочки ха-а-ки-и…

— Угу. «Втоптал меня в хаки» и «покрыл меня мелом». Я себе кипу влажных салфеток купила и банку крема для рук — с собой буду носить. Если дальше так пойдёт, у меня все руки из-за меловых губок иссохнут. Мало, что только гавкал и я туда-сюда бегала, так ещё и после мела рукам… страшно отвратительно. Не, главна, ты думаешь, сбегала губку простирула и адьё? ЧЕТЫРЕ!!! Четыре, Таня, раза он меня гонял «перестировать»! Сука, я ему блок одноразовых съёмных досок куплю! Чтоб не борзел.

* * *

— Шкалик! Опять губка грязная?! Я что теперь, за каждым твоим неверным шагом следить должен и наставления давать?! Чего смотрим? Чего ждём? Волшебного пинка?

— А что это Вы, Сергей Петрович, всё Шкалик, да Шкалик? На потоке и другие интересные девочки есть. Вон, Бурмистрова погонять не хотите? Он как раз быстро бегает. От статистички вчера так улепётывал, прям на рекорд шёл! Она ему: «Бурмистров, вернитесь!», а он только: «не до сук мне, не до сук…»

— Я «недосуг» сказал!!!

— Ага, именно! И в жопу недосуку при всех послал! Весь коридор — свидетели.

— А Вы, Свиридова, договоритесь, что напару со Шкаликом горным козликом метаться будете!

— Козой, Сергей Петрович, беременной козочкой! И не горной, а совсем даже равнинной. Это Вы у нас по стенкам большой специалист. «Альпинистка моя, скалолазка моя»… Бо-ул-де-рин-гист!

— СВИРИДОВА!!!

— Не, ну, у всех лекторы приличные! Все люди, как люди! А наш-то выбрал себе двух беременных для экзекуций и наслаждается! Вы думали, Вам кто-то Ирку нашу в обиду даст? И прям заступиться некому?! А вот фигушки! Будете иметь дело со мной!!! И, вообще, гормоны у нас, ясно?!!! А Ваше к беременным недоверие давно перебороть пора! С фобиями бороться надо, а не культивировать! Соберись, тряпка!.. пфх-х… ой!

— … Каких «двух беременных»…???!!!!!!

Звонок. Сгрёб в охапку, вытолкнул за дверь. Зашипел прям в губы.

— Ты почему не сказала????!!!!

Глаза злые. Колючие. Да он просто в бешенстве! Лицо бледное, как у покойника. Желтизной отливает. Ой, мамочки! Безмозглая подруженька, за что ж ты меня так подставила?!

— Сергей Петрович, вы только сейчас не волнуйтесь и не переживайте! Вам не о чем беспокоиться… ой…

— Я тебя сейчас стукну!

— ДА УСПОКОЙСЯ ТЫ, СЕРЁЖА!!!!

— Здоровая и таблетки пьёшь, говориш-ш-шь?!

— ВОЗЬМИ СЕБЯ В РУКИ, СЕРЁЖА!!! Я же девушка! Зачем ты так со мной?

— Это я ещё «в руках», моя хорошая. Ты ещё даже не представляешь, что будет, когда отпущу.

Тряханул за плечи так, что чуть мозги не вылетели. Залепетала быстро:

— Понимаете, Сергей Петрович, тут вышло форменное недоразумение. Какая-то нелепица, клянусь!

— Клянёшься, говоришь? Ану, пошли!

Выволок, чуть ли не за шкирку, на улицу. Затолкал в машину. Поехали.

— Серёж, ну, правда! Это была всего лишь шутка! Чего спьяну не взболтнёшь?! Никто и не думал беременеть!!!

— Пьяные и в положении… Шутники! Хочешь, посмеяться? Сейчас ТАК насмешу, до родов ржать будешь!

— Сергей Петрович, следите за дорогой, мне нервничать нельзя!.. ОЙ!!! Не то! Не то сказала!!!! Я в смысле, что итак на нервах, а тут ещё, если и подушкой безопасности по морде! У меня ж ещё и помада… Зачем Вам клоун со сломаным носом? Ну, что ты молчишь???!!! Мы с Танькой… давно ещё… напились и стали представлять, что я такая хамка, потому, что в положении. Просто других оправданий для меня никак придумать не могли!

— Неоправданная хамка, говоришь? Не спорю…

— Ну, и вот. Шутка это теперь у нас такая, понимаешь, ШУТКА!!! Вот у Таньки и сорвалось. Без задней мысли совершенно! Танька взаправду сейчас беременная, ей абсолютно простительно! Включи свою лояльность, наконец! Нельзя на Таньку обижаться!!!

— А кто сказал, что на неё обиделся? Я просто её убью, и всё. Совершенно БЕЗобидно!

— А на меня?

— А на тебя за что? За то, что ты таблетки пьёшь, а мне врала, что два года никого не было? Ромашка, твою мать…

— У меня месячные очень болезненные. Гинеколог прописал — гормональный фон урегулировать. С пятнадцати лет пью. И к сексу это не относится. Просто так случилось, что таблетки ещё и противозачаточными оказались. Чистое совпадение же, видишь?!

— Вижу-вижу… я много чего вижу…

— Почему ты меня оправдываться заставил?! Это некрасиво и обидно!

— Мне, значит, обижаться нельзя, а ей — обидно! «Включи свою лоя-а-альность, наконец»! Приехали.

Выволок за шкирку. Плетусь рядом, как куль не пойми, с чем. В лифте прижал так, что рёбра захрустели. Впился поцелуем в губы. Ни нежности, ни любви… Мне больно, Серёжа!.. Серёжа-а-а… Как домой вернулась. К родным губам…

— Ну, что ты, больно? Я сейчас…

И нежно так. Как пёрышком по нервам… Лоб, шею, волосы и снова губы…

— Как я мечтал… Ты мне всё время снилась…

Шепчет жарко. И я горю… Какое же блаженство…

* * *

— Рассказывай, алло!

— Тань, ты сдурела?! Пять утра. Я легла в четыре. Мне только через полтора часа вставать…

— На работе выспишься. Последний день. Тяжёлая неделя. Никто не придерётся. РАССКАЗЫВАЙ!!!

— Ну, я всё объяснила.

— Что же, интересно? Ир, прости засранку! Меня реально понесло! Я, вообще, не думала, что изо рта вылетает. Все силы истратила, чтоб по голове ему не настучать. Мне теперь очень часто хочется кого-нибудь прибить. А тут как раз, такой удачный случай. Твой ухмыляющийся Серёжа и ты такая вся забитая, несправедливо истретированная. Что ты ему сказала?

— Да всё, как есть сказала, Тань… Что шутка, что у тебя гормоны, что ему не о чем беспокоиться… За последнее чуть в рог не получила. А за первые два — ты готовься. Прикопает в лесочке и привет.

— А чего тока в четыре легла?

— «Случилось», Тань…

— Я не понимаю. А чё ты тогда — дома??? Я думала, он тебя к себе повёз. Вы в его сторону поехали.