Именно решительное противостояние Павла христианам делает столь поразительным и драматичным событием его обращение в христианскую веру. Он не просто признал, что, возможно, ошибался, что, быть может, в словах его противников есть доля истины. Обращение, ослепительное в своей силе и несомненности, перевернуло всю его жизнь. Вера, которую он пытался уничтожить, настигла его и перевернула вверх дном все, что думал он до сих пор, – не только об иудейской вере и доверии к иудейскому богу, но и о том человеке, которого христиане называли Мессией. Что бы ни вызвало этот переворот, – он изменил не только жизнь самого Павла, но и ход истории человечества.

Невозможно точно сказать, что привело к обращению Павла или как именно это произошло. У нас есть рассказ книги Деяний – именно он положил начало популярным представлениям о том, как на дороге в Дамаск Павел был застигнут ослепительным светом, пал на землю и услышал голос Иисуса, вопрошающего: «Савл, Савл, что ты гонишь Меня?» (Деян. 9:1-19). Эту же историю в Деяниях дважды пересказывает сам Павел (22:3-16 и 26:9-18). Исторические проблемы, связанные с этим рассказом, давно уже интригуют и смущают ученых. Прежде всего, в этих трех рассказах мы встречаем множество противоречащих друг другу подробностей. По одной версии, спутники Павла не слышали голос, но видели свет; по другой, слышали голос, но никого не видели. В одной версии все они пали на землю, пораженные богоявлением, в другой остались стоять. В одной версии говорится, что Павел получил повеление идти в Дамаск, где ученики Иисуса скажут ему, что делать дальше; в другой – Иисус приказал ему никуда не идти и дал наставления сам. Очевидно, перед нами не строгие исторические отчеты, а художественные рассказы, события в которых изменены и подрихтованы ради литературных целей.

Вторая проблема в том, что большинство деталей из книги Деяний, как взаимно противоречивых, так и нет, в собственном рассказе Павла об этом событии отсутствуют: он не рассказывает ни о дороге в Дамаск, ни о том, что был ослеплен светом, упал на землю или услышал голос Иисуса. Я уже указывал возможную причину, по которой он в своих посланиях воздерживается от подробностей: его адресаты, несомненно, уже слышали подробный рассказ обо всем этом от него самого. Павел писал письма к хорошо знакомым людям, с которыми не раз уже все это обсуждал: они знали всю эту историю из первых рук – лишь нам остается блуждать в темноте и строить догадки.

Ближе всего к описанию обращения стоит упоминание в первой главе Послания к Галатам. Упомянув о своей былой ревности к иудаизму фарисейского толка и о преследовании христиан, далее Павел пишет:

Из этого текста можно сделать вывод, что «откровение» явилось Павлу не по дороге в Дамаск, а в самом Дамаске. Не случайно он говорит, что после путешествия в Аравию – под которой здесь имеются в виду не пустыни Саудовской Аравии, а Набатейское царство – «возвратился» в Дамаск. Рассказ прискорбно краток, однако по крайней мере в одной детали явно противоречит истории из Деян. 9: здесь Павел говорит, что поначалу ни с кем не советовался о своем видении. В Деяниях же он, по указанию Иисуса, первым делом идет поговорить с учеником по имени Анания.

Так что же именно произошло в момент обращения? Все, что говорит сам Павел – «Бог благоволил открыть мне Сына Своего»[44]. Но что это значит? Что Павла внезапно «озарило», и он понял истинное значение Иисуса? Или что он пережил настоящее откровение – явление Христа?

Возможно, это означает и то, и другое. В других местах Павел говорит вполне ясно: ему явился Иисус после воскресения. Прямо говорит он об этом в 1 Кор. 15:8. Как Петр, Иаков, иные апостолы и прочие видели Иисуса, воскресшего из мертвых, – так же видел его и Павел. В 1 Кор. 9:1 он предполагает, что именно поэтому стал апостолом: он видел воскресшего Господа. Значение этого события для Павла было не только в том, что однажды он увидел нечто поразительное. Это видение полностью перевернуло его мышление, превратив его из жестокого гонителя христианской веры в ее самого страстного и успешного проповедника. Это произошло потому, что Павел – сразу ли на месте, или спустя дни, недели или месяцы напряженных размышлений, – понял, что означало его видение. Оно означало, что Бог полностью изменил свое обращение с родом человеческим. И теперь Павел должен рассказать об этом людям.

Разумеется, мы не знаем, что на самом деле видел Павел. И откуда нам это знать? Сам он пламенно уверял, что видел Иисуса, снова живого. Верующие скажут: ему действительно явился Иисус. Неверующие возразят: он это себе вообразил. Так или иначе, кристально ясно одно: он поверил, что увидел Иисуса – и это полностью изменило его мышление.

Легче всего понять последующую миссионерскую деятельность и проповедь Павла, осознав, как явление живого Иисуса подвигло его от «факта» к «последствиям». «Фактом» для Павла стало то, что Иисус снова жив: в этом Павел убедился, увидев его. Отталкиваясь от этого, Павел начал рассуждать. Рассуждение его, скорее всего, было многоступенчатым, но в конце концов привело к примечательному выводу: Павел пришел к мысли, что сам он избран Богом, чтобы исполнить предсказания иудейских писаний. Боговдохновенные пророчества, произнесенные столетия назад, ждали этого дня – ждали Павла и его трудов. Да уж, в излишней скромности Павла обвинить сложно!

По-видимому, именно так работала его мысль[45]. Начал Павел с «факта», что Иисус снова жив. Поскольку Павел уже знал, что Иисус был распят и умер, появление его живым должно было означать, что он воскрес. Бог совершил чудо, воскресив Иисуса из мертвых. Если Бог воскресил Иисуса из мертвых, это должно означать, что Иисус в самом деле обрел в его глазах особое благоволение, что он – избранник Божий. Но, если он обрел у Бога особое благоволение, почему Бог позволил, чтобы его казнили? Может быть, Бог потребовал от него пойти на пытки и казнь? Значит, так Бог поступает с теми, к кому благоволит? А что же тогда он делает с врагами?