сильного биения заготовок при обработке пришлось дожидаться новой плавки и замены части деталей.

С броней дела обстояли ещё хуже — хоть какая-то защита была только у вождя, четверых моих телохранителей и десятка охотников, не пожалевших на оплату труда мастеров целое состояние. К созданию шлемов я приступил всего месяц назад, изготовив из дерева и толстой кожи несколько вариантов, которые только предстояло воплотить в металле…

Триста пятьдесят женщин и подростков обеих полов составляли резерв, их вооружили копьеметалками. В случае непосредственной опасности штурма города они поднимутся на стены вместе с мужчинами, и отправят в сторону противника сотни дротиков. Без регулярных тренировок о какой-либо особенной меткости говорить не приходилось, но массовость броска должна была сыграть свою роль.

Полсотни мужчин сейчас были на руднике, поэтому в Лантирске осталась треть копейщиков и половина стрелков. До лагеря охотников всего пять километров, и даже если в наше отсутствие произойдет нападение, мы успеем вернуться и помочь, стены задержат врагов.

Собрались всего за полчаса — длинная колонна воинов вышла из южных ворот, быстрым шагом добралась до моста, и, очутившись на другом берегу, перешла на бег.

Только когда вдалеке показался частокол, мы притормозили, и, переводя дыхание, собрались в более плотный строй. Столб дыма на вышке все ещё подымался в воздух, но сквозь него я разглядел маленькую фигурку, взобравшуюся на навес и отчаянно размахивающую руками.

— Тур, что этот мальчишка показывает?

— Не пойму… Вроде что "враг близко!", нужно быть осторожнее!

— Давай стрелков внутрь колонны, всех, кто в броне — в первые ряды! Смотрим по сторонам!

Мы быстро перестроились. Частокол приближался, но никого видно не было. Большой щит, заменяющий ворота, лежит на земле, у подножья огромного дуба ещё дымиться прогоревший костер. Теперь я уже могу расслышать крики наблюдателя:

— Враги рядом!

Вокруг лагеря уже расчистили приличный кусок площади, за зиму мамонты растащили все мелкие ветки, и укрыться тут крупному мужчине особо негде. Противник или притаился за частоколом, или на границе леса.

— Задние ряды — копья к лесу, стрелки — все внимание на заросли! Вперёд!

До входного проема осталось совсем немного, и я командую атаку. Ну, с богом!

Мы вбегаем за частокол, выставив перед собой копья, ожидая увидеть прячущихся за стеной врагов. Пусто… На земле разбросаны осколки глиняной посуды, все юрты повалены и сломаны, на выбеленной от времени поверхности шкур видны грязные отпечатки огромных ступней. У корней дуба лежат два моих охотника, мертвые. Руки и ноги мужчин стянуты ремнями, глотки перерезаны, вытекшая кровь пропитала и одежду, и землю вокруг. Чуть дальше — странно изломанное тело подростка-л'тоа. Рядом, с пробитой грудью лежит огромный светловолосый воин. После смерти его обезображенное шрамами лицо разгладилось, он всматривается застывшими навсегда льдисто-голубыми глазами в хмурое небо и улыбается…

Но самое ужасное было впереди — к каждой из четырех опор наблюдательной вышки привязаны тела моих людей. Руки вывернуты, в зубах кляпы из обрывков одежды. Только по валяющимся среди окровавленных полос человеческой кожи костяным медальонам можно опознать мертвецов.

Рауг!.. Обезображенное лицо друга, с которым мы бок о бок прожили пять лет, не раз стояли плечом к плечу, прошли сотни километров, сейчас почти невозможно узнать. Пришедшие сюда люди рода Большезуба знали толк в пытках…

За спиной раздаются крики боли, и моих людей, и чужие. Слышны щелчки арбалетов и хлопки тетивы, стрелки вбегают вслед за нами, прячась за стенами, спешно перезаряжают оружие. Мы пропускаем их за спины, пробиваясь вперед, ко входу. Шум битвы нарастает, в рев моих воинов вплетаются не менее яростные голоса врагов. Грубые мужские затихают, перейдя в хрип, остаются ломающиеся, звонкие и… детские?..

В бок прилетает чувствительный удар, но броня выдержала, не пропустив к телу острый кусок кремня. Мои воины выстроились полукругом, за ними на земле лежат четверо, крича от боли. Не так давно отданное нами оружие обернулось против своих создателей — железные наконечники копий глубоко ушли в тела охотников. Вряд ли они выживут, с такими ранами их бы не вытянули и в двадцать первом веке, когда к услугам хирургов и врачей были все достижения науки и техники…

Впереди продолжается бойня — на ощетинившихся копьями мужчин, дико крича, бросаются подростки и дети. В расширеных, безумных глазах нет и намека на страх — вот один подросток, буквально нанизывается на копьё, но все равно успевает метнуть тяжёлый дротик с каменным наконечником. Устаревшее для нас оружие не перестает от этого быть менее смертоносным, и ещё один мой воин падает на землю, зажимая рукой пробитое плечо. Рядом невысокий мальчишка, совсем ещё ребенок, уже умирая, всаживает нож в ступню противника. Дети пытаются добраться до нас любой ценой. И падают, получая короткие точные удары…

Ни один из них не попытался убежать с поля боя, увидев смерть товарищей. Худые, жилистые тела, большинство вообще без одежды — все они остались лежать на размокшей от крови земле.

Лучники и арбалетчики, успевшие точными выстрелами убить пятерых взрослых, самых опасных врагов в начале боя, водят оружием из стороны в сторону, но целей больше нет, все уже закончилось.

Противник сделал свой первый ход, и пока его гамбит не увенчался успехом. Отданные на убой пешки так и не смогли стать ферзем…

… Воины рода Большезуба напали внезапно. Десятки стремительных теней выскользнули из зарослей, в считанные секунды преодолели расчищенное пространство, и, словно и не заметив двухметровый частокол, очутились в лагере. Рауг успел убить одного из нападавших, но на этом схватка закончилась. Взрослых охотников избивали до тех пор, пока те не перестали сопротивляться, затем связали. Парнишку-л'тоа, попытавшегося незаметно спуститься, заметили, перехватили на полпути и сбросили вниз…

Вит, бывший в этот день вторым наблюдателем, сообразил забраться на навес над площадкой, прикрывавший дозорных от дождя. Это спасло мальчишке жизнь, его не заметили с земли. Сейчас надышавшийся дымом парень, непрерывно кашляя и хватая ртом свежий воздух, пытался рассказать нам о том, что здесь произошло.

… Дальше к частоколу подошёл целый отряд — и взрослых воинов, и подростков с детьми. Не сумев понять ответы захваченных охотников, двоих из них зарезали сразу, а остальных стали пытать. Тщетно, ни Рауг, ни другие не понимали северное наречие неандертальцев, и вскоре отправились в Земли Вечной Охоты.

Обыскав лагерь и попутно разрушив все, что только можно, пришельцы забрали себе найденную еду, воду и оружие. Долго варили на костре отвар из принесенных с собой листьев, мха и грибов. Затем все сделали по нескольку больших глотков, и через некоторое время