Если судить по словам Гшопфа, пробка у Пирятина закончила свое существование именно 20 сентября. После получения приказа на выдвижение к Яготину, в 45 пехотной дивизии был создан псевдомоторизованный отряд, которому суждено было сыграть существенную роль в боях с окруженными войсками армии A. A. Власова:

«Тотчас после получения приказа о новом назначении дивизия создала из посаженного на грузовики 3 батальона 133 пехотного полка, моторизованных частей 81 саперного батальона и двух рот 51 противотанкового дивизиона мобильный отряд, который уже несколько часов спустя смог принять заградительные задачи в указанном районе. Остальная дивизия прибыла днем позже, 21.9, в район Яготина, создала сильный плацдарм и приготовилась вести наступление в западном направлении. Но русские все же опередили и попытались рано утром 22.9, когда наш подход был уже закончен, сделать попытку прорыва на восток. Наше правое крыло, 1 батальон 133 пехотного полка, пережил первую тяжесть удара с массовым применением живой силы. Кавалерия атаковала, не обращая внимания на наш пулеметный огонь. На скаку остро заточенное оружие дикой кавалькады обрушилось на отдельных наших солдат с такой силой, что раскалывало им голову вместе со стальным шлемом надвое. Небольшие части одного эскадрона, которым удалось прорваться, дошли до северо-западного угла озера у Яготина, и их смогли остановить только у дивизионного командного пункта. Непосредственно после атаки последовало наступление пехоты густыми массами в трех волнах с мощной поддержкой артиллерии. Чтобы далее усилить натиск, в этот момент не менее четырех бронепоездов и три полностью нагруженных товарных состава поехали на наш плацдарм. К счастью, наши саперы уже заранее основательно подорвали ж. д. насыпь (именно насыпь, а не пути. — А. И.), так что поездам пришлось остановиться. Тогда противник просто выгрузился в открытом поле перед нашими позициями по обе стороны от насыпи и повел атаку густыми неорганизованными толпами на ж. д. станцию Переяславская, где заняли позиции 130 пехотный полк, артиллерийские части и приданный нам 652 противотанковый дивизион РГК. Наши солдаты приготовили этим рвущимся группам в высшем возрастании огня такой смертельный прием, что убитые в непредставимом количестве громоздились вдоль железнодорожной насыпи. Среди погибших находились и женщины в униформе. Из всех ехавших на поездах никто не достиг наших окопов, кроме нескольких пленных. Между тем 44 дивизия начала северо-западнее от нашего плацдарма атаковать противника с севера. Вытесненные оттуда массы вновь нагрузили наше и без того тяжело сражающееся правое крыло и временами серьезно угрожали прорвать позиции. Только напряжением всех сил удалось (иногда в ожесточенных рукопашных схватках) предотвратить опасный прорыв. При этом мы понесли значительные потери, среди других здесь погиб командир 1 батальона 133 пехотного полка гауптман Гертмейер при прямом попадании снаряда в его командный пункт. Левее от нас 134 пехотная дивизия в течение второй половины дня пыталась ворваться с юго-востока в расположение противника. *…** Дивизия на следующий день, 23.9, начала свое ранее спланированное наступление на запад. Оно неожиданно хорошо пошло вперед, еще в первой половине дня была достигнута восточная часть Березан. При этом войска взяли свыше 1 тыс. пленных и необозримое количество трофеев из уничтоженных за день до этого бронепоездов и товарных составов: оружие, боеприпасы, продовольствие, 35 орудий и автомашины всех типов»[654].

К 24 сентября кольцо окружения сжалось до диаметра примерно 15 км в междуречье рек Трубеж и Недра. 168 пехотная дивизия занимала северозападную часть «котла» на рубеже Дерновка — Парышевка — Корнеевка. 62 пехотная дивизия располагалась вдоль берега реки Трубеж. 44 и 45 пехотные дивизии закрывали окруженным путь на восток: первая к северу от железной дороги, вторая южнее. Немецкие войска стремились плотнее сомкнуть кольцо окружения:

«24 сентября приносит ряд неприятных неожиданностей. После поворота 45 дивизии в предыдущий день в направлении южнее Березань подходящая с севера 44 пехотная дивизия должна была ворваться в это местечко. Однако она была из-за постоянных боев остановлена и смогла достичь Березани только к вечеру. Между тем противник вновь ударил через местечко в восточном направлении, преодолел сопротивление нашего передового отряда и окружил батальон 44 пехотной дивизии, который ему встретился, и направил мощные атаки против лежащего перед местечком 130 пехотного полка, особенно на перекресток железнодорожной и автомобильной дороги. Хотя его после больших потерь удалось повернуть к северу, опасность при этом не миновала. Напротив, войска 44 пехотной дивизии были на ее участке так сильно заняты, что все еще не могли создать соединений с 45 дивизией. Поэтому между обеими дивизиями некоторое время зияла глубокая дыра. На четвертый день боев наша пехота в полдень вновь начала наступление на Березань и большой лес южнее местечка. Правый фланг оперировал вдоль главной дороги, левый через деревни Хмелевка, Семеновка. К вечеру 133 пехотный полк захватил большую часть Березани, а 130 пехотный полк местами достиг реки Недра. Однако у 135 пехотного полка в густом лесном массиве западнее Семеновки разгорелись ожесточенные бои, в которых враг значительно превосходил наши войска в численности и вооружении. Высокий процент противника был вооружен пистолетами — пулеметами и автоматическими винтовками. В рукопашных схватках русские применяли ручные гранаты, к которым были привязаны толовые шашки. Воздействие было опустошительным — в одном случае такая граната полностью уничтожила пулеметный расчет. Несмотря на то, что ситуация для врага становилась все безвыходнее, он не показывал (явно под воздействием офицеров и комиссаров) ни малейшего намека на капитуляцию. Так, нам пришлось с наступлением темноты вывести свои части из леса и занять оборону на его опушке. В течение ночи „уничтоженный“ (в оригинале употреблено слово с ироническим оттенком, видимо, по радио пехотинцы 45 дивизии слышали, что советские войска под Киевом уже уничтожены. — А. И.) противник многократно пытался сильными группами прорваться у леса на восток, чтобы соединиться со стоявшими там своими группами. Все попытки были отбиты. Интересен состав таких групп: одна наша рота на следующий день насчитала перед своими позициями 25 офицеров или комиссаров и 25 унтер-офицеров (сержантов. — А. И). Чтобы очистка обороняемого с таким ожесточением леса стала возможной, было, наконец, собрано большое количество артиллерии. Кроме большей части собственной артиллерии, дивизия смогла дополнительно получить поддержку дивизиона тяжелых полевых гаубиц, одного дивизиона 10–см пушек (оба из 619–го артиллерийского полка РГК), одного дивизиона пехотных орудий и 168–го противотанкового дивизиона. Но так как соответствующие оборонительные пункты врага были неизвестны, удару артиллерии оставалось надеяться на удачу. Все же удалось, как впоследствии выяснилось, охватить вражеское сосредоточение хорошим воздействием. Только тогда пехота смогла без значительного сопротивления продвинуться и без потерь очистить лес. 700 пленных и генерал — командир одного русского стрелкового корпуса попали в наши руки»[655].