после бокала шампанского, ему не хотелось оказаться внутри пространства, где верх и низ различаются только цветом. Он сидел перед монитором в трусах и майке, шевелил пальцами босых ног на ковре и вел персонажа клавишами «W», «A», «D».

У подножия памятника лежали цветы. Целая гора, гляди-ка. Стоит умереть, чтобы тебя оценили. Еще святого сделают из бедного Министра.

В поздний час здесь не было никого. Только одна фигурка – в плаще с капюшоном – замерла у самого подножия, будто раздумывая. Скорее всего, игрок оставил своего персонажа, а сам отошел заварить чай. Или успокоить ребенка. Или по-быстрому выполнить супружеский долг и вернуться за компьютер.

Арсен подвел Лопушка к чужому персонажу. Так близко, что можно стало прочитать надпись над головой: «Квинни»; Лопушок по инерции сделал несколько шагов и почти налетел на Рыжую. Она обернулась. Это в самом деле была Квинни, собственной виртуальной персоной.

Арсен щелкнул по иконке физического действия: поклон. Лопушок поклонился.

«Какого уровня?» – появился вопрос в окошке чата.

– Второго, – признался Лопушок. – Я вообще только вошел.

«И сразу к Министру?» – лицо нарисованной женщины ничего не выражало.

– Издали видать… Ты статую имеешь в виду?

– Статую, – Квинни говорила, не шевелясь. – Знаешь, кому памятник?

– Нет. А кому?

– Тут написано.

Ее нарисованная фигурка пошевелилась, обернулась лицом к постаменту. Арсен прочитал надпись: «Я был слишком силен, и меня ударили в спину. Но я помню все».

– Ничего не понятно, – сообщил он Квинни. – Кого ударили в спину?

– Какой-то ты глупенький, Лопушок, – сказала Рыжая. – Ник отыгрываешь?

– Чего?

– Если в загробном царстве ты встретишь дух Министра, скажи ему, пожалуйста, что Квинни никогда не желала ему зла.

Едва договорив, она развернулась и зашагала к городу по узкой тропинке, едва заметной среди высокой травы.

«Если в загробном царстве ты встретишь дух Министра»…

Это намек? Или просто треп? Или что она имеет в виду? Или…

Шанс. Единственный, может быть, шанс. Они одни в чистом поле, Квинни уходит, хоть бы она еще смотрела на экран, а не отвлеклась, не пустила персонажа в автоматический бег к городским воротам…

Он выпустил игровую мышь и взялся за ту, с отрезанным штекером. Зажмурился.

«Прилипала. ON». «Визуализация. ON».

Воображаемый глаз открылся.

Арсена перевернуло несколько раз. Да, эффект шампанского, не ожидал. Трава, цветы, ночь, все краски приглушены. Он пустился бежать, сразу почувствовал колотье в боку, но Квинни не успела далеко уйти.

Она обернулась. Услыхала его шаги? Красивая, рыжая, очень печальная… Картинка…

Он мигнул. Нарисованная женщина сделалась похожа на пластиковый манекен, потом на манекен из плоти, потом на живое человеческое существо. На очень настоящую, усталую, печальную женщину.

Она постарела!

Ночью под городом было прохладно, босые Лопушковы ноги ощущали влагу на траве. Роса. Нарисованная Квинни стала старше за последние полгода, как это возможно?

Фантазия, подумал Арсен. Моя фантазия. Я уверен, что она должна бы постареть, и вот – я это вижу.

– Вы уже уходите, госпожа?

– Кто ты, Лопушок, чтобы спрашивать с меня отчета?

– Никто… Я хотел говорить с вами. Мне нравится на вас смотреть.

– Ты дерзкий.

– Нет, я просто нуб, новичок, я говорю что думаю… Вы очень мне нравитесь. Вы…

Говоря, он шагнул вперед, обнял Квинни и повис на ней тяжелой одеждой. Совместил очертания – так картой накрывают карту. Пес его знает, как это выглядит со стороны: как объятия… или как глюк, ошибка в игре: бывает, кто-то войдет в стену без двери или персонажи сливаются…

Лицо Квинни, тонкое золотистое лицо, вывернулось наизнанку и наделось на Арсена, как маска. Дышать! Квинни замерла. Сейчас у нее оборвется связь с сервером…

Есть.

Не стало памятника. Арсен висел, будто шуба на вешалке, вот он, самый неприятный момент работы с «Прилипалой».

Еще через мгновение он оказался сидящим за столом. Вокруг темнота. Голая лампочка без абажура… Что это за место?

Он увидел руки на клавиатуре. Женские. Спокойно, Квинни, спокойно, дорогуша. Где ты? Это твой дом? Почему так темно?

Женщина поднялась. Арсен висел на ней скафандром, и пора было перехватывать управление. Где здесь зеркало? Где бумага? Сейчас ты напишешь нам, кто ты, где живешь. Мы распечатаем скриншот, и…

Женщина остановилась посреди комнаты с голыми кирпичными стенами. Под ногами – бетон. Пола нет. Новостройка? Нет, скорее старая квартира под капитальным ремонтом. Совершенно капитальным. Ни мебели. Ни клочка бумаги или ткани. Только белая известка, лампочки на витых шнурах – в каждой комнате… Сколько здесь комнат? Много. Целая анфилада. Где же зеркало?!

Женщина, повинуясь его приказу, медленно двинулась к двери. Остановилась. Вытащила телефон. Отлично, подумал Арсен. Отправь sms. Даже не надо отправлять: просто набери текст. Я увижу.

Дисплей телефона осветился. Женщина выбрала имя в телефонном справочнике – «Орх03».

– Я поймала вирус, – сказала без предисловий. – Не могу определить какой. Помоги. Срочно.

Елки-палки, подумал Арсен.

– Как поймала? – спросил женский голос в трубке, искаженный и от этого кажущийся знакомым.

– На «Балу».

– Выдерни кабель. Отключи все. Жди, я приеду с инструментом.

Тоненькая ниточка, превращавшая женщину в игровой персонаж Арсена, порвалась. Он снова сделался одеждой, безвольным ватником на ее плечах. Очень грузная, почти толстая, она соображала быстро и волю имела железную. Он чувствовал ее, как чувствуют напряжение высоковольтной линии – провода трещат, под ними неприятно и жутко стоять. Сознание женщины было рядом, за непрозрачной тонкой стенкой. Арсен мог бы влезть ей в голову, как когда-то влез в сознание к собственному отцу… Нет, не мог. Тогда рядом был Максим. А с этой женщиной в одиночку ни за что не справиться.

Его собственные мысли расслоились – был страх, как во сне, когда убегаешь и не можешь убежать, когда лежишь, очень слабый, на рельсах и слышишь гул идущего поезда. И было любопытство: значит, она – Квинни? Тоненькая, как соломинка для коктейля, Квинни – персонаж толстухи, обитающей за компом среди голых кирпичных стен, на бетонном полу. Кто она? Зеркало, хоть бы мне зеркало…

Женщина медленно повернулась к компьютеру. Монитор возвышался на единственном в комнате столе – древнем столе под древней клеенкой, когда-то пестрой, но со временем лишившейся рисунка и цвета. Под столом, между алюминиевыми кривыми ножками, стоял системный блок, на нем черная коробка модема. Женщина потянулась к кабелю.

Нет, сказал Арсен.

Было очень трудно. Он будто пытался придать форму сухому песку, собранному в полиэтиленовый кулек. Прежние его жертвы – те, кого он заставлял писать на бумаге имя и подходить к зеркалу с этим самодельным плакатом, – случайные люди принимали его как часть себя. Эта женщина