из дома Сашин голос, и вскоре она сама показалась в распахнутом окне.

– Никого нет, – сказала она оттуда.

– И калитка заперта.

– Как?!

Саша скатилась по ящикам, подбежала к калитке, подергала и потрясла ее.

Калитка была заперта, открыть ее можно было только ключом.

Они посмотрели друг на друга.

– Подожди, – сказала Саша растерянно, как будто Тонечка ее торопила. – Подожди, подожди…

– Домофон, – Тонечка беспокоилась всерьез. – Он говорил с нами по домофону. И калитка открылась! Нужно найти домофон!

И они вдвоем проворно, как кошки, взобрались на помост и бросились в узкую дверь.

Внутри было почти пусто, только на вешалке висели дождевики и штормовки и стояли болотные сапоги и кеды – все мужское. Левая дверь вела в комнату, где имелась одна-единственная кровать со смятой постелью. Правая – в некое подобие кухоньки. Справа была еще одна дверь, железная.

Тонечка подергала ручку – заперто.

Саша шуровала в коридорчике, кажется, скидывала с вешалки одежду.

– Где этот проклятый домофон? – говорила она. – Ну, где-то же он есть!.. У меня там машина открыта, все двери нараспашку!..

– Саш, – сказала Тонечка, – я думаю, это все бессмысленно. Домофон там. За железной дверью.

Саша подскочила и стала трясти дверь.

– Нет, ну, это чепуха какая-то! – сказала она, выдохнула и снова принялась трясти. – Наверняка здесь где-то есть люди!

– Про людей я не знаю, – Тонечка вздохнула, – а связи здесь точно нет.

– У меня телефон в машине, – проинформировала Саша.

Они еще раз обошли сторожку и выбрались на помост, заменявший террасу.

Солнце садилось за лес, в темной воде озерца отражались облака, белоснежные снизу и огненные по краям.

– Так, – сказала Саша наконец. – Что нам делать?

– У меня ребенок дома один, – проговорила Тонечка. – Он, конечно, может увлечься и не заметить, что меня нет…

– Ты жить, что ли, здесь собираешься?!

– Я пока не знаю, как отсюда выбраться, – призналась Тонечка. – И непонятно, зачем он нас тут запер, этот мужик.

– По дури, – отчеканила Саша.

– Может, он на самом деле ненормальный, как нам его мамаша сказала! Если это был подлинный Фабиан, а не просто какой-то сторож!

– Вот именно.

Как по команде они стали оглядываться по сторонам.

– Посмотрим? – предложила Тонечка.

Они обошли сторожку. За ней был довольно просторный сарай с аккуратно сложенной поленницей.

– Похоже на армейский дровяной склад, – прокомментировала Тонечка.

– Почему на склад?

– Их за несколько лет не сжечь, дрова эти. Стратегический запас.

Под навесом стояла какая-то зачехленная техника. Саша отогнула чехол:

– Смотри, мотоцикл с коляской!.. У моего деда такой был! Прям такой же, синий!..

– Восторг, – оценила Тонечка.

Больше за сторожкой ничего не было.

Они подошли к забору, задрали головы и стали изучать.

– Если б нам лестницу, – сказала Саша, прикидывая высоту.

– Две лестницы, – поддакнула Тонечка. – Одну с этой стороны приставить, а другую с той.

– А если он до завтра не вернется? Или вообще?

Они вышли на грунтовую дорогу и посмотрели в ту сторону, куда уехал квадроцикл.

– Можно, конечно, пойти по дороге и посмотреть, что там дальше, – сказала Саша. – Но сейчас уже стемнеет. А в незнакомом лесу в темноте… неприятно.

– Лишь бы у меня ребенок не перепугался, – Тонечка опять посмотрела на свой телефон. – И лишь бы отцу не стал названивать!..

– А что? Попадет нам тогда?

– Еще как, – сказала Тонечка. – Ты даже представить себе не можешь, как попадет-то! И потом!.. Он явится нас спасать на вертолете, с ротой автоматчиков и лучшим другом Кондратом Ермолаевым! Кондрат первоклассный повар, но вообще-то снайпер. Оперативный псевдоним Кегер!..

Саша посмотрела на нее с недоверием:

– Так все серьезно?

Тонечка покивала.

– Он же вроде продюсер, твой муж?! – Саша недоумевала.

– Ну… да. А в прошлом военный разведчик. Так что нам лучше бы вернуться до того, как он обо всем узнает.

– Он все равно узнает, – сказала Саша мрачно. – У тебя телефон не работает.

– Так телефон и в Дождеве то и дело не работает!

Они еще постояли, а потом, не сговариваясь, побрели в сторону озерца под березки.

– А если придется здесь ночевать?

– Значит, переночуем, – сказала Саша, стараясь быть храброй.

Она чувствовала ответственность за Тонечку. Она не могла себе этого объяснить, но твердо знала, что отвечает за кудрявую, романтичную, жизнерадостную сценаристку. Она словно… присматривала за Тонечкой, хотя та ни в каком присмотре вроде бы и не нуждалась.

По высокой, по-весеннему мягкой и тонкой траве они добрались до поваленного дерева и уселись.

Темная вода в озерце была ровной-ровной, ни складочки. И березы стояли не шелохнувшись.

– Должно быть, летом тут красиво, – уныло сказала Тонечка. – И купаться можно. Вон с той стороны, где сосны. Там наверняка дно песчаное. Я не люблю, когда на дне ил и водоросли.

– Я вообще реки и озера не очень люблю, – призналась Саша.

– А что любишь? Море?

– Море. – Саша сорвала травинку и сунула в безупречные зубы. – Особенно Балтийское. И сосны. И гулять. Где-нибудь в Юрмале.

– Я была один раз и ничего там не знаю.

Саша вдруг обрадовалась:

– Вот кончится вирус, я тебя приглашаю! Все покажу! Где ресторанчики хорошие, где кофе вкусный! Где хороший плед купить недорого! В Ригу съездим, в Домский собор, в картинную галерею. Там отличная галерея современного искусства.

– Ничего не понимаю в современном искусстве.

Саша махнула рукой:

– Да и не надо! Можно просто так походить, удовольствие получить.

– Спасибо, – Тонечка сбоку посмотрела на собеседницу.

…Вот было бы счастье, если б Саша Шумакова на самом деле оказалась «хорошей»! Они и впрямь вместе поехали бы в Юрмалу и пошли на органный концерт или стали бы гулять по бесконечному песчаному пляжу. И Тонечка познакомила бы ее с мамой. Она была уверена, что они бы понравились друг другу.

…Но ведь зачем-то Саша говорила неправду! Она утверждала, что раньше была в Дождеве всего один раз, тем не менее в ее домике явно чувствовалась женская рука. И пудреница обнаружилась в «альпийской горке», а камея, наоборот, пропала!

Тонечка сунула руку в карман и проверила находку – на месте.

Так выходит, что камею могла взять только Саша, ведь она первая увидела мертвую Лидию Ивановну. Если старая княгиня на самом деле внезапно умерла от сердечного приступа, прятать камею она сама уж точно не стала бы, она ведь не собиралась умирать! И Саша самая подходящая кандидатура на роль подозреваемой, как это называется в сериалах.

Тогда кто закрыл в доме княгини шторы? И зачем?..

Чтобы убить старуху?

Из ее дома, на первый взгляд, ничего не пропало, исчезла только камея, получается, что убили ради нее?

И как тогда быть с «подозреваемой номер один», как это называется в дурацких сериалах?..