– Слушаюсь, – ответила Пин-эр и вышла.

Вскоре она явилась с Цзя Хуанем. Все держались так, будто ничего не случилось, велели заварить чаю и подать во внутреннюю комнату. Потом все вышли, предоставив Пин-эр возможность наедине поговорить с ним.

– Знаешь, исчезла яшма твоего старшего брата Бао-юя, – сообщила мальчику Пин-эр. – Ты, случайно, ее не видел?

Цзя Хуань побагровел, вытаращил глаза и возмущенно закричал:

– У него потерялась яшма, а я при чем? Зачем ты меня допрашиваешь? Или, может быть, подозреваешь меня в краже? Неужели я преступник и злодей?

Такой оборот дела обеспокоил Пин-эр, она не решилась продолжать расспросы и с легкой улыбкой сказала:

– Вы меня не поняли, третий господин! Барышни думали, что вы взяли яшму просто так, чтобы немного напугать их, поэтому я решила у вас спросить, не видели ли вы ее. Если видели, незачем заставлять служанок зря искать.

– Ведь Бао-юй все время носит яшму на шее, – возразил Цзя Хуань. – Где она, нужно спрашивать у него, – почему вам вздумалось допрашивать меня? Вы все ему потворствуете! Когда вы что-нибудь находите, у меня не спрашиваете, а стоит чему-либо потеряться – сразу ко мне!..

С этими словами он вскочил и бросился вон из комнаты, и никто не осмелился его задерживать.

– И всегда из-за этой дрянной яшмы одни неприятности! – воскликнул взволнованный Бао-юй. – Не нужна она мне, не подымайте из-за нее шума! Цзя Хуань ушел рассерженный, теперь расшумится на весь двор, и все будут знать о пропаже! И снова подымется скандал!

– Господин мой! – взмолилась Си-жэнь, заливаясь слезами. – Тебе кажется, что потеря яшмы – пустяк, но ведь если старшие об этом узнают, нам всем несдобровать!

Она вся содрогалась от рыданий.

Все еще сильнее разволновались, понимая, что всю эту историю скрыть не удастся. Оставалось лишь подумать, как рассказать о случившемся матушке Цзя.

– Незачем вам ломать голову, – решил вопрос Бао-юй, – скажите, что яшму я разбил, и делу конец.

– Эх, господин! Здорово вы придумали! – усмехнулась Пин-эр. – Ну а если спросят, почему вы ее разбили? Или вы думаете, что старшие господа и госпожа глупы?! А как быть, если потребуют показать осколки?

– В таком случае скажите, что я уходил из дому и потерял ее, – предложил Бао-юй.

«Конечно, так сказать можно было бы, – подумали девушки, – но в последнее время он в школу не ходил, да и из дому не отлучался».

– Третьего дня я ездил во дворец Линьаньского бо на спектакль, – вспомнил Бао-юй. – Вот и скажите, что я тогда потерял!

– Нет, так не пойдет, – возразила Тань-чунь. – Если ты потерял в тот день, могут спросить, почему сразу не доложили.

Пока они договаривались, каким образом лучше всего соврать, за дверью послышались вопли наложницы Чжао. Вскоре и она сама вбежала и запричитала:

– Если вы потеряли вещь, почему вы вздумали допрашивать моего сына тайком? Я привела его сюда, возьмите его и можете делать с ним что угодно! Убейте, четвертуйте, если он этого заслуживает! – Она подтолкнула Цзя Хуаня. – Разбойник! Признавайся сейчас же!

Цзя Хуань от волнения только плакал и кричал. Ли Вань хотела успокоить его, но тут вбежала девочка-служанка со словами:

– Госпожа пришла…

Си-жэнь не знала, куда деваться. Бао-юй выбежал встречать мать. Наложница Чжао сразу умолкла и вышла следом за ним.

Взволнованные лица собравшихся убедили госпожу Ван, что разговоры об утере яшмы – не пустая болтовня, и она спросила:

– Так яшма на самом деле пропала?

Никто в ответ не проронил ни слова.

Госпожа Ван опустилась на стул и подозвала Си-жэнь. Расстроенная девушка со слезами подбежала к ней и бросилась на колени.

– Встань, девочка! – ласково сказала госпожа Ван. – Не волнуйся, лучше прикажи еще раз хорошенько поискать!

– Матушка, Си-жэнь к этому делу непричастна, – вмешался Бао-юй, опасаясь, как бы девушка не рассказала правду. – Я позавчера ездил во дворец Линьаньского бо смотреть спектакль и, видимо, по дороге потерял яшму.

– Но почему ты сразу мне не сказал? – спросила госпожа Ван. – И почему в тот же день не начали поиски?

– Я побоялся рассказывать, – проговорил Бао-юй. – Я велел Бэй-мину и другим слугам, которые меня сопровождали, поискать яшму по дороге.

– Глупости! – прервала его госпожа Ван. – Разве Си-жэнь не помогала тебе, когда ты сегодня переодевался? Всякий раз, когда ты куда-нибудь ездишь, она по возвращении должна проверять, не потерял ли ты кошелька или платка! Ведь исчезла не какая-нибудь мелочь, а твоя яшма! Неужели Си-жэнь не заметила и не спросила у тебя, куда девалась яшма?

На это Бао-юй ничего не мог ответить.

Наложница Чжао ехидно усмехнулась и подхватила:

– Вот видите! Яшму где-то потеряли, а сваливают на Цзя Хуаня.

– Речь идет о важном деле, а ты лезешь со своими глупостями! – не выдержав, обрушилась на нее госпожа Ван.

Наложница Чжао умолкла.

Затем Ли Вань и Тань-чунь, ничего не скрывая, рассказали госпоже Ван все, что им было известно. Госпожа Ван сильно разволновалась, глаза ее увлажнились; она решила попросить матушку Цзя, чтобы та велела допросить служанок, которые прислуживали госпоже Син и приходили в сад.

Когда Фын-цзе узнала о пропаже яшмы и о том, что госпожа Ван сама занимается розысками, она решила, что оставаться в стороне неудобно, и, превозмогая слабость, встала с постели и отправилась в сад, опираясь на плечо Фын-эр. Она пришла в то время, когда госпожа Ван собиралась уходить.

– Здравствуйте, госпожа, – вежливо сказала она. – Как себя чувствуете?

Бао-юй и сестры поспешили к Фын-цзе и справились о ее здоровье.

– Значит, тебе известно о том, что произошло? – спросила ее госпожа Ван. – Не кажется ли тебе вся эта история странной? Яшма пропала на глазах, и ее не могут найти! Вот и подумай: может ли какая-нибудь из наших девочек, начиная со служанок старой госпожи и кончая твоей Пин-эр, совершить такую подлость? Я решила доложить обо всем старой госпоже, пусть она серьезно прикажет заняться поисками, иначе корень жизни Бао-юя окажется подрубленным!

– У нас в доме людей много, и все они разные, – робко возразила Фын-цзе. – Еще древние говорили: «Можно знать человека в лицо, но не знать его души». За какую из служанок можно поручиться, что она честная? Шум подняли такой, что о пропаже всем известно. Тот, кто украл яшму, понимает, что если вы его найдете, ему несдобровать, поэтому он постарается уничтожить яшму. Что мы тогда будем делать? Пусть я глупа, но все же считаю, что нам нужно объявить, будто эта яшма для Бао-юя не представляет особой ценности и он случайно куда-то ее забросил. Только служанок надо предупредить,