расширение стратегических целей. Прежде Ку–клукс–клан сосредоточивался на распространении расистских настроений и борьбе с освобожденными неграми. Теперь его деятельность включала защиту американских «первооснов» от разрушительных влияний политических и культурных радикалов, иммигрантов, евреев, католиков, спиртных бутлегеров. Клан, вставший также на защиту религиозных ценностей, заручился поддержкой влиятельных протестантских церквей, в первую очередь баптистской и методистской. В первой половине 1920‑х годов ряды ку–клукс–клановцев увеличились с 5 тыс. до 4 млн человек, во второй половине влияние Ку–клукс–клана стало падать, в значительной степени по причине нравственного «перерождения» его лидеров. Многие из них не избежали соблазнов хищений из разбухшей «партийной» кассы, стали приобщаться к «сладкой жизни» и сами погрязли в пороках, искоренение которых объявляли главной жизненной целью. Коррупционные скандалы, связанные с «отцами» клана, отвратили от него массу бескорыстных поборников «чистоты» американских первооснов.

Парад организации Ку–клукс–клан в г. Питсбурге. РГАКФД

Но в годы подъема, опираясь на многомиллионную поддержку белых американцев, ку–клукс–клановцы, вместе с другими национал–патриотическими организациями, повлияли на принятие ряда важных консервативных мер. Среди них выделялись ограничительные иммиграционные законы 1921 и 1924 гг. Федеральный закон 1921 г. ввел иммиграционную квоту, согласно которой ежегодное число иммигрантов любой национальности не должно было превышать 3% численности соответствующей этнической группы в США на 1910‑й год. Вследствие этого закона приток иммигрантов в США сократился в 2,5 раза. В 1924 г. была полностью запрещена иммиграция из Восточной Азии (удар был направлен против китайцев и японцев). Для европейцев иммиграционная квота была снижена с 3 до 2%, при этом процент определялся в соответствии с численностью той или иной этнической группы в США не на 1910‑й, а на 1890‑й год, после которого в Соединенные Штаты хлынули иммиграционные потоки из восточной и южной Европы.

В политическом отношении десятилетие просперити явилось периодом безраздельного господства Республиканской партии. В 1920 г. президентом был избран У. Гардинг. В 1923 г. после смерти Гардинга высший пост в государстве занял вице–президент К. Кулидж, который в 1924 г. одержал победу на очередных президентских выборах. В 1928 г. президентом Соединенных Штатов стал Г. Гувер. Президенты США эпохи просперити были типичными «серыми лошадками», невыразительными личностями (за исключением Г. Гувера, обладавшего и политической, и интеллектуальной индивидуальностью). Во всех предвыборных платформах Республиканской партии, в обращениях и посланиях всех президентов главными лозунгами были решительное сокращение налогов, неукоснительное свертывание государственных расходов, а следовательно, государственного регулирования экономики и социальных отношений, превышение бюджетных доходов над расходами, максимальная свобода бизнеса. Кулидж в знаменитом высказывании о «главном занятии» американцев объявлял бизнес основой жизнедеятельности всего американского народа, а не какого–то одного класса: «Главное занятие американского народа есть бизнес» («The chief business of American people is business»).

Республиканскую партию и ее президентов трудно назвать традиционалистами в полном смысле, ведь они выступали поборниками современных промышленных технологий, потребительских стандартов, современных форм бизнеса. Но в ряде принципиальных отношений они были твердыми традиционалистами. Это касалось оснований их государственной экономической политики. Определенные нововведения в идейно–политическую доктрину Республиканской партии были внесены Г. Гувером. Он выдвигал и защищал два разнящихся варианта индивидуализма: один обозначался как грубый индивидуализм, а другой определялся как просвещенный индивидуализм и включал в себя коллективистские и социальные начала. На протяжении 1920‑х годов Г. Гувер соблюдал определенный паритет в отстаивании двух концепций, но в 1930‑е годы в жесткой полемике с последователями Ф. Д. Рузвельта, склонился в пользу грубого индивидуализма, что в последующем стало причиной восприятия Гувера массовым общественным сознанием в качестве апологета именно этого варианта. Но в 1920‑е годы он доказывал, что индивиды должны взаимодействовать на основе совокупности накопленных историей социальных, нравственных, политических и иных цивилизованных норм. Облагораживание взаимоотношений индивидуумов должно носить добровольный характер, взаимопонимание между капиталом и трудом, всеми другими социальными институтами и группами не может навязываться государством с помощью законов, указов, инструкций.

Практические следствия исповедовавшейся Гувером концепции «просвещенного индивидуализма» были минимальны, по сути не влияли на политику республиканской администрации. В 1920‑е годы в сфере бизнеса фактически перестало действовать антимонопольное законодательство. Вместе с тем Верховный суд США объявлял правомерными антимонополистические иски и постановления против «агрессивных» профсоюзов, дезавуировав тем самым те положения либерального закона Клейтона 1914 г., которые выводили рабочие объединения из–под действия антитрестовского законодательства. Как и прежде, отсутствовало федеральное социальное страхование по безработице, старости, болезни, инвалидности.

Важнейшей целью финансово–экономической политики республиканского правительства являлось снижение налогов, в первую очередь прямых. В 1921 г. прогрессивный налог на доход свыше 1 млн, установленный при президенте–демократе В. Вильсоне в 66%, был снижен до 50%, в 1924 г. — до 40%, а в 1926 г. — до 20%. В эти же годы примерно наполовину были снижены максимальные налоги на наследство и недвижимость. Каждый супермиллионер, среди них и Эндрю Меллон, бессменный министр финансов и автор налоговых законопроектов, ежегодно сберегал сотни тысяч, а то и миллионы долларов, в то время как экономия налогоплательщика из нижнего или среднего класса составляла несколько десятков долларов.

Вторая ведущая общенациональная партия — Демократическая — критиковала политику республиканцев как узкоклассовую и со своей стороны обещала установить социальную справедливость в налогообложении, тарифной политике, вывести профсоюзы из–под антитрестовского законодательства, помочь фермерам, реанимировать практику антимонопольного законодательства. Ряд лидеров демократов приходили к эклектической позиции, которая воспроизводила консервативно–индивидуалистические принципы Республиканской партии, добавляя к ним использовавшуюся прежде либерально–реформистскую риторику. Иллюстрацией идеологической беспомощности партии служит предвыборный манифест «Американское кредо», предложенный Дж. У. Дэвисом, демократическим кандидатом в президенты 1924 г. Центральным в нем оказалось суждение Т. Джефферсона — «Наилучшее правительство то, которое правит меньше всего».

Реалии эпохи просперити не благоприятствовали партиям, заявлявшим об оппозиции двухпартийной системе. Еще на исходе Первой мировой войны практически сошла с исторической арены Прогрессивная партия. Остатки ее сторонников попытались объединить разрозненных последователей прогрессистско–популистской политической традиции, но добились некоторого успеха только на президентских выборах 1924 г. В 1920‑е годы произошло серьезное ослабление американского социализма. Причины были заключены как в правительственных репрессиях и экономическом подъеме страны, так и в особенностях эволюции социализма. После Первой мировой войны Социалистическая партия была ослабленной, но все же сохранявшей определенный потенциал. Но уже тогда в партии возникла угрожавшая ее существованию опасность раскола. Созданная левыми социалистами Коммунистическая партия США объявила себя непримиримой противницей любого соглашательства, в том числе и с «оппортунистической» соцпартией. В 1920‑е годы компартия США записала в свою программу неприемлемую для американцев цель установления диктатуры пролетариата.

В целом соотношение политических сил в 1920‑е годы характеризовалось доминированием консерватизма. Его выразитель Г. Гувер, вступая в президентскую должность