Учитывая то, что случилось со столькими мирными жителями Сиддармарка прошлой зимой, Грин-Вэлли было трудно испытывать большое сочувствие.

Робейр Дючейрн делал все возможное, чтобы продвинуть зимнюю одежду вперед, но это была не просто проблема транспортировки необходимой униформы; ее было слишком мало для транспортировки из-за того, насколько сильно армия Бога недооценила свои потребности, когда заказывала их. Мейгвейр и его отряд епископов рассчитывали прорваться на восточную сторону Сноу-Баррен и Мун-Торн, где погода была намного мягче. Теперь, когда их армии были остановлены, очевидным шагом было отвести назад их всех, а не только пикинеров, но Жаспар Клинтан отказался от идеи отдать хотя бы один фут оккупированной территории так же твердо, как когда-либо Гитлер, в результате зимней формы просто не было в достаточном количестве, чтобы ее можно было надеть. И чтобы довершить беды армии Силман, текстильная промышленность материка, в отличие от чарисийских мануфактур Рейяна Мичейла, не смогла бы изготовить необходимую одежду в такие короткие сроки, даже если бы вообще не было проблем с транспортом.

Церковь Ожидания Господнего закупала одежду, собирая как можно больше зимнего обмундирования, но до Мерлина текстильная промышленность никогда не производила одежду в том изобилии, которое индустриальное общество считало само собой разумеющимся. Одежда сейфхолдцев по большей части была хорошо пошита, но ее запасы были ограничены, большая часть по-настоящему теплой зимней одежды на планете требовалась непосредственно там, где она была, а мануфактуры с мускульной силой не могли быстро производить ее массово. Ткацкие станки с приводом и швейные машинки стали оружием войны так же верно, как любая винтовка, и даже Робейр Дючейрн не предвидел этого. Признаком тяжелого положения армии Силман было то, что отряды фуражиров тратили столько же времени на обыск заброшенных ферм и городов в поисках пригодной для использования одежды, сколько на еду или строительные материалы для строительства зимних жилищ.

И все это вместе взятое лишило армию Бога чего-либо отдаленно похожего на мобильность. Без достаточного количества пищи и фуража плохо одетым людям и перегруженным животным просто не хватало энергии для агрессивных маршей или патрулирования зимой при минусовой температуре. Они были вынуждены ютиться в любом укрытии, какое только могли соорудить, экономя свою энергию и избегая обморожения, а топлива уже не хватало.

Русил — главное шоу, — подумал Грин-Вэлли, — и в этом есть смысл, учитывая, насколько лучше будут условия для проведения кампании на юге Клифф-Пика и Саутмарча. Я это понимаю. Но мы с Уиршимом немного потанцуем сами через месяц или два, и на этот раз я буду задавать тон.

Он сосредоточился на своих бумагах гораздо бодрее, чем обычно, тихонько насвистывая, и если бы здесь присутствовал кто-нибудь еще, он, вероятно, узнал бы мелодию.

Она называлась «Пики Колстира».

Лагерь номер четыре, канал Бедар, к западу от Мазджира, герцогство Гвинт

— Шан-вей! Там холодно!

Сержант Аллейн Талбат крепко обхватил себя руками, когда вошел в хорошо обшитое изнутри помещение и пинком захлопнул за собой дверь. Он подошел к камину, вытащил руки из подмышек, подул на них, быстро потер их друг о друга, затем протянул к потрескивающему огню. Дровяной камин и дымоход, покрытые глиной, не были идеальными образцами дизайна или мастерства, и завитки дыма вились вокруг грубой каминной полки, но, по взвешенному мнению Талбата, это была небольшая цена за благословенное тепло.

— Ты думаешь, это холодно? — Сержант Тангвин Сингпу рассмеялся, оторвав взгляд от ремня, который он чинил. Сержант говорил с ярко выраженным харчонгским акцентом, что было вполне разумно. — Навести меня в Томасе после джихада. Я покажу тебе холод!

Талбат закатил глаза. Сингпу был едва ли единственным членом 231-го добровольческого полка, который подшучивал над ним по поводу погоды. А Талбат просто высказал свое мнение о разнице между его родиной и герцогством Гвинт. Сингпу был родом из крошечной деревни (название которой Талбат совершенно не собирался произносить) в провинции Томас. Она располагалась в долине между горами де-Кастро и Лэнгхорн, примерно в двух тысячах миль к северу от места рождения Талбата в Троханосе. На самом деле, это было в двухстах милях к северу от самого Зиона, и все знали, на что похожа зима в Зионе! С другой стороны, температура в Троханосе редко опускалась ниже нуля даже в середине зимы, особенно вблизи сонного порта Эралт, где вырос Талбат. Троханосцы, такие как Талбат, могли дожить до зрелого возраста, так и не увидев ни единой снежинки, и многие из них так и сделали.

Он предположил, что в Томасе было просто еще немного холоднее.

— Думаю, что для таких, как я, достаточно холодно, чтобы продолжать, — сказал он Сингпу. — Имей в виду, у меня в послужном списке семь зионских зим, и я допускаю, что в Зионе немного холоднее, чем здесь. Но у меня есть эти тонко воспитанные южные чувства, разве ты не знаешь. Почему, следующее, что ты узнаешь, это будут огромные кучи этого белого вещества — как вы это называете? Снег, не так ли? — все это связано с пейзажем. И, конечно же, нас всех выгонят из наших уютных маленьких домиков, чтобы мы могли маршировать в нем!

Сингпу снова рассмеялся, хотя Талбат, вероятно, был прав насчет тренировочного марша. Они выполняли много подобного, и предсказания Талбата редко ошибались. Однако эта южная погода действительно была до смешного мягкой для того, кто вырос в предгорьях де-Кастро. Пока не было дождя — а небо в настоящее время было ясным, что помогло объяснить резкое похолодание, которое так беспокоило Талбата, — он не возражал против того, чтобы провести время на свежем воздухе. Кроме того, это пошло бы на пользу мужчинам.

И разве это не странно, что пастух из Томаса думает об этом? — спросил он себя. Не так давно ты бы не задумывался о том, будет ли что-то «хорошо для мужчин» или нет, и тебе тоже было бы все равно. И ты можешь сказать Аллейну большое спасибо за то, что ты думаешь об этом сейчас.

Он сосредоточился на наложении швов вдоль края ремня, где он обрезал поврежденную кожу. Единственное, чему научился пастух, — это тому, как чинить вещи самостоятельно. Единственное, чему пастух не научился, так это читать, а Тангвин Сингпу был настолько близок к неграмотности, что это не имело никакого значения, когда его призвали в могущественное воинство Бога и архангелов. Он был достаточно готов пойти, если Мать-Церковь нуждалась в его услугах, но он был в ужасе, когда его произвели в капралы в тот самый день, когда он поступил на службу. А потом, во время обучения, его повысили до сержанта! И теперь, полгода спустя, он был знаменосцем 231-го добровольческого полка — тем, кого армия Бога назвала бы сержантом полкового знамени — вторым сержантом во всем полку.

Что он знал о том, как быть сержантом? Он был просто горным мальчиком из де-Кастро! Ладно, значит, он был крутым, потому что в де-Кастро ты либо вырос крутым, либо умер. И в свое время он проломил несколько черепов в рукопашных схватках за говядину и пиво. Но сержант? Ответственный за то, чтобы вести других людей в битву против Шан-вей и всех сил Тьмы? Идея была нелепой… и ужасающей.