Это был приказ под кодом четыре ноля. В Секретной службе нет кода более сильного.

* * *

— Хейвелок, это Лоринг.

— Как дела?

— Водитель говорит, что не мог связаться с вами.

— Я беседовал с весьма нервным доктором. Но водителю известно: в случае необходимости он может прервать любой мой разговор.

— Пока такой необходимости не было, да и сейчас нет. Просто нечто странное происходит. Шипперс на такси приехал к универсальному магазину Гарфинкеля. Он вошел внутрь, с первого этажа позвонил по телефону, там есть несколько автоматов, и уже примерно с час слоняется по пятому этажу. Я оттуда и звоню. Шипперс маячит перед глазами.

— Он кого-то ждет.

— Если это так, то это довольно странный способ ожидания.

— Поясните, пожалуйста.

— Он покупает одежду так, словно собирается в круиз. Примеряет вещи, болтает с продавцами. Похоже, что он в одиночку решил обеспечить дневной доход Гарфинкеля.

— Это действительно странно, но наберитесь терпения. Главное — он позвонил. Сделал свой первый шаг во внешний мир. Вы работаете хорошо.

— Кто же он такой, черт побери?

Хейвелок задумался. Лоринг заслуживал того, чтобы знать больше. Настало время приблизить его к познанию истины, ведь от этого прямого и жесткого сотрудника Консопа сейчас зависело очень многое.

— Глубоко законспирированный агент, который собирается встретиться с человеком, способным взорвать остров Пул вместе с гаванью. Я рад, Чарли, что вы сейчас там. Мы должны узнать, кто этот второй.

— Резонно. И большое спасибо. Все этажи и выходы перекрыты, между нами устойчивая связь, фотоаппараты наготове... Если возникнет проблема выбора, должны ли мы бросить Шипперса и следовать за его контактом?

— Возможно, вам это не потребуется. Не исключено, что вы его узнаете. Другие нет, а вы — да.

— Господи! Неужели госдеп?

— Именно. Предполагаю, что это будет сотрудник достаточно высокого ранга в возрасте от сорока пяти до пятидесяти пяти, специалист по одной из крупных проблем. Если вы его узнаете, оставайтесь в тени, пока они не расстанутся, затем забирайте Шипперса и доставляйте сюда. Но когда будете брать, действуйте очень быстро и очень осторожно, не исключено, что у него где-нибудь вшита капсула с ядом.

— Шипперс сидит так глубоко? Господи, и как они только делают это?

— Употребляйте прошедшее время, Чарли. Сделали. Много лет тому назад.

* * *

Ожидание стало бы совершенно непереносимым, если бы у Хейвелока вдруг не возник все возрастающий интерес к капитан-лейтенанту Томасу Деккеру, выпускнику 1961 года Академии ВМС в Аннаполисе, бывшему командиру подводной лодки «Старфайр», а ныне члену Комитета ядерного планирования Пентагона. Деккер лгал, не имея на то видимой причины.

Майкл разговаривал по телефону со всеми пятнадцатью членами комитета. Нескольким он звонил дважды, а некоторым даже и трижды якобы для того, чтобы составить ясную картину методов работы комитета и представить президенту исчерпывающий доклад на эту тему. Первоначальная реакция членов комитета была настороженной. Каждый, разумеется, перезванивал через коммутатор Белого дома, перепроверяя личность собеседника, но постепенно, видя, что Хейвелок понимает то, о чем спрашивает, они становились более откровенными, оставаясь тем не менее в рамках требований максимальной степени секретности. Комитет вырабатывал возможные ответы на все гипотетические ситуации. Его деятельность произвела на Майкла глубокое впечатление. Если законы физики всего лишь гласили, что на всякое действие имеется противодействие, то сотрудники комитета разрабатывали более сложные и глубокие уравнения. На каждое действие противника, связанное с ядерным оружием, планировалось не просто более сильное, но превосходящее по всем статьям противодействие. Даже то, что сказал капитан-лейтенант Деккер, внушало уважение. Он сообщил, что атомные субмарины, несущие боевую вахту, обладают таким ракетным вооружением, что способны за считанные минуты уничтожить все военные базы противника от Арктики до Черного моря. Здесь Деккер не врал, он врал по другому поводу. Капитан-лейтенант утверждал, что никогда не встречался с государственным секретарем Энтони Мэттиасом.

Его имя трижды за последние шесть месяцев упоминалось в журнале телефонных переговоров Мэттиаса.

Не исключено, конечно, что заявление Деккера было по форме правдой — он действительно не встречался с государственным секретарем лично, а всего лишь разговаривал с ним по телефону. Но почему в таком случае он ничего не сообщил об этом? Любой человек, которого спросили бы, знаком ли он с великим государственным деятелем, охотно и с удовольствием признался бы в этом, добавив, что знает его лишь по телефонным разговорам. Это было неестественно и больше того — противоречило характеру честолюбивого офицера флота, быстро поднимающегося по служебной пентагоновской лестнице. Для него было бы логичнее покрепче уцепиться за фалды такого человека, как Энтони Мэттиас.

Томас Деккер из военно-морских сил Соединенных Штатов лгал. Он знал Энтони Мэттиаса, но по неизвестным причинам отказывался этот факт признавать.

Придется позвонить капитан-лейтенанту Деккеру в четвертый раз.

— Понимаете, мистер Кросс, я сообщил вам практически все, что могу или на что имею право в данных обстоятельствах. Я уверен в том, что вы знаете о тех ограничениях, которые наложены на меня. Есть некоторые вещи, которые я могу сообщить только президенту или третьему лицу в его присутствии.

— Мне это известно, капитан, но меня смущает одна из моих записей. Вполне вероятно, что она не имеет никакого отношения к теме наших разговоров, но государственный секретарь тоже не совсем понимает. Вы сказали, что не знакомы с ним, никогда с ним не встречались.

Ответ Деккера был столь же впечатляющим, как и данные о подводной мощи страны, которые он приводил ранее.

— Это его собственное пожелание, — спокойно ответил офицер. — Он хотел, чтобы никто не знал о нашем знакомстве.

— Благодарю, капитан. Госсекретарь, кстати, пытался припомнить о ваших встречах. Никак не мог сообразить, где вы в последний раз встречались.

— В охотничьем домике, естественно. В августе или сентябре, как мне кажется.

— Да, конечно. В охотничьем домике в Шенандоа.

— Мы встречались только там. Об этом никто не знал. Мы беседовали тет-а-тет. Как он мог этого не вспомнить?

— Благодарю вас, капитан. Всего хорошего. Итак, Шенандоа.

Оглушительный резкий непрерывный телефонный звонок заставил Майкла, расхаживающего в размышлении по кабинету, броситься со всех ног к телефону. Это не обычная связь. Коммутатор извещал о возникновении чрезвычайной ситуации. Звонил Лоринг.

— Режьте меня на куски и ешьте меня с маслом, Хейвелок! Нет мне прощения!