– Вы заключаете сделку со «Струанз» или с «Ротвелл-Горнт»?

Бартлетт пристально глянул в холодные глаза, пораженный странной, угрожающей усмешкой. Кейси была удивлена не меньше.

– Когда сделка будет заключена, я сообщу тебе. Как и остальным акционерам.

Усмешка осталась прежней. Взгляд стал холоднее.

– Нам с ребятами хотелось бы поучаст…

– С какими ребятами?

Банастасио вздохнул:

– Мы вложили в «Пар-Кон» немало монет, Линк. И теперь нам хотелось бы поучаствовать в принятии некоторых теперешних решений. Я должен получить место в совете директоров. А также в финансовой комиссии и комиссии по новым приобретениям. Таково наше общее мнение.

Бартлетт и Кейси теперь уже не скрывали изумления.

– Это не предусмотрено нашим соглашением по акциям, – возразил Бартлетт. – Ты с самого начала говорил, что речь идет о простых инвестициях.

– Верно, – добавила Кейси и подумала, что голос ее звучит неубедительно. – Ты написал нам, что ты лишь инвестор и…

– Времена изменились, маленькая леди. Теперь мы хотим участвовать. Понятно? – отрезал он. – Всего лишь одно место, Линк. Если бы у меня было столько акций в «Дженерал моторс», я бы получил два места.

– Мы не «Дженерал моторс».

– Конечно-конечно, мы знаем. Нам не нужно ничего особенного. Мы хотим, чтобы «Пар-Кон» рос быстрее. Может, я смо…

– Компания растет нормальными темпами. Не кажется ли тебе, что было бы луч… – Кейси осеклась под ледяным взглядом Банастасио.

Бартлетт сжал кулак, но сдержался усилием воли.

– Значит, решено, – подвел черту Банастасио. На его лице вновь заиграла улыбка. – С сегодняшнего дня я в совете директоров, так?

– Нет, не так. Директоров избирают акционеры на ежегодном общем собрании. – Бартлетт произнес это резко. – И не раньше. Сейчас вакансии нет.

– Нет, так найдется, – усмехнулся Банастасио.

– Повтори, что ты сказал?

Банастасио вдруг заговорил жестче:

– Послушай, Линк, это не угроза, а лишь разумное предложение. Я могу пригодиться в совете директоров. У меня связи. И я хотел бы время от времени вставлять свои два цента.

– В связи с чем?

– В связи со сделками. «Пар-Кон» будет иметь дело с Горнтом.

– А если я не согласен?

– Нам стоит слегка толкнуть Данросса, и он на улице. Горнт – наш парень, Линк. Мы проверили, он лучше.

Бартлетт встал. Кейси – тоже, хотя колени у нее подгибались. Банастасио не двинулся с места.

– Я подумаю обо всем этом, – объявил Бартлетт. – А будем ли мы заключать сделку с тем или другим, это еще бабушка надвое сказала.

– Что? – прищурился Банастасио.

– Я не уверен, что тот или другой нам подходят. Верно, Кейси?

– Да, Линк.

– Я голосую за Горнта. Понятно?

– Пошел ты! – Бартлетт повернулся, чтобы уйти.

– Минуточку! – Банастасио встал и подошел ближе. – Неприятности не нужны – ни мне, ни ребятам…

– Каким ребятам?

Тот снова вздохнул:

– Брось, Линк, ты же не маленький. Ведь хорошо попользовался. Мы не хотим гнать волну, мы хотим делать деньги.

– В этом наши намерения сходятся. Мы выкупим твои акции, и ты получишь прибыль…

– Не выйдет. Они не продаются. – Еще один вздох. – Мы купили их, когда тебе были нужны «бабки». Заплатили хорошую цену, и ты использовал наши денежки для расширения. А теперь мы хотим немного участвовать в бизнесе. Понятно?

– Я поставлю этот вопрос перед акционерами на ежегодном об…

– Сейчас, черт возьми!

– Нет, черт возьми! – Бартлетт изготовился дать отпор, вид у него был угрожающий. – Понятно?

Банастасио перевел взгляд блеклых, как у рептилии, глаз на Кейси.

– И вы будете так голосовать, мисс Исполнительный Вице-Президент и Казначей?

– Да, – ответила она и сама удивилась тому, как твердо прозвучал ее голос. – Никаких мест в совете директоров, мистер Банастасио. Если придется голосовать, мои акции голосуют против вас и против Горнта.

– Когда мы получим контрольный пакет, вы будете уволены.

– Когда вы получите контрольный пакет, меня уже не будет в компании. – Кейси пошла к двери, удивившись, что ноги еще несут ее.

Бартлетт стоял перед Банастасио и оставался начеку.

– Пока, – бросил он.

– Лучше подумай!

– А ты, черт возьми, лучше держись подальше от «Пар-Кон». – Повернувшись, Бартлетт покинул номер вслед за Кейси.

Когда они подошли к лифту, он выдохнул:

– Боже мой!

– Да, – так же беспомощно выдавила из себя Кейси.

– Нам… нам лучше поговорить.

– Конечно. Думаю, мне надо выпить. Господи, Линк, этот человек заставил меня оцепенеть от ужаса. В жизни мне не было так страшно. – Она встряхнула головой, словно стараясь прояснить мысли. – Это был какой-то кошмар, черт побери.

В баре на самом верхнем этаже она заказала мартини, а он – пиво, и, когда каждый выпил свое, не проронив ни слова, он заказал еще. Все это время в уме они анализировали, противопоставляли факты теоретическим выкладкам, меняли подходы.

Бартлетт пошевелился в кресле. Кейси посмотрела на него через стол.

– Ты готов выслушать, что я думаю?

– Конечно, конечно, Кейси. Давай.

– Всегда ходили слухи, что он мафиози или связан с мафией. После нашей маленькой беседы я окончательно в этом уверилась. Мафия – это наркотики и прочее зло. Отсюда вопрос: может, это как-то подводит нас и к винтовкам?

У глаз Бартлетта собрались крошечные морщинки.

– Я тоже об этом подумал. Дальше.

– Факт: если Банастасио боится, что у него в номере могут установить «жучки», значит за ним следят. А это ФБР.

– Или ЦРУ.

– Или ЦРУ. Факт: если он мафиози и за ним приглядывает ЦРУ или ФБР, то мы ввязались в игру, участвовать в которой не имеем права, потому что путь будет один – вниз. Теперь относительно того, что он хоче… – Кейси осеклась и ахнула.

– Что такое?

– Я только что… Я только что вспомнила про Роузмонта. Помнишь, он был на вечеринке? Стэнли Роузмонт – высокий, симпатичный, седовласый мужчина из консульства? Мы встретились вчера днем на пароме. Случайно. Может, это совпадение, а может, и нет, но теперь, размышляя об этом, я думаю: ведь он сам заговорил о Банастасио, сказал, что его приятель, какой-то Эд, тоже из консульства, немного знает Винченцо. А когда я сообщила, что Банастасио приезжает сегодня, Роузмонт был просто ошеломлен. – Она вкратце пересказала их разговор. – Тогда я не придала этому значения… но тот факт, что он из консульства, и то, что он сказал, приводит к одному: ЦРУ.