средней тяжести группе», предъявив курсовому командиру — гореть в Тарктаре садисту — медицинскую справку освидетельствования жертв, вот и уложился, хоть и на минимуме, в норматив. Но… ладно. Вот и закуток подходящий, постоим-подождём, не будет же писака ночевать в редакции.

Суматошный и бесконечно длинный из-за этой сумятицы обычный, ну, почти обычный редакционный день, наконец, закончился. Начавшийся, хм, несостоявшейся смертью и продолжившийся нескончаемым потоком звонков и визитёров, желавших лично увидеть и выразить… Даже — Туал усмехнулся — брат позвонил. Соизволил вспомнить. Выразил, так сказать, братские чувства. А ведь отношения ещё когда прекратились, да нет, фактически разорвались: брат — журналист в оппозиционной газете мог оказаться серьёзной помехой в карьере, и вот… значит, что? Значит, он теперь — не помеха брату? Это стоит обдумать. Но не сейчас, не сегодня. Как и то: спецовики выполняли приказ или по собственной инициативе? А если приказ, то приказали не трогать, или не приказали… физического воздействия? Роарр очень интересно объяснял разницу.

Туал шёл, устало волоча ноги, не глядя по сторонам и, тем более, не оглядываясь. Пожалуй, вот только сейчас он начал в полной мере ощущать пережитые утром страх и чувство обречённости. Да, конечно, это было глупо, очень глупо, слишком глупо и глупость, окончившаяся благополучно, остаётся глупостью, ну, как он смог бы кого-то защитить, если бы… началось то, скупо, но предельно точно описанное Г… в статье. Да и слышать приходилось кое-что от кое-кого, ну, и умер бы на долю раньше остальных, но… Нет, он не жалеет, иначе… да, иначе он не мог, в его роду, древнем и почти угасшем, растворившемся в путанице младших, боковых и бастардовых семей — Туал на мгновение скривил губы в горькой усмешке — были глупцы, но трусов и предателей не было, потому, кстати, и…

Он уже дошёл до своего дома, открыл своим ключом дверь подъезда, поднялся по полутёмной из-за позднего времени лестнице, привычной ощупью нашарил скважину уже квартирного замка, открыл дверь и получил в спину между лопаток сильный толчок, почти удар, от которого влетел в прихожую, больно ткнувшись лицом в вешалку.

Хлопнула, закрываясь, дверь, дважды лязгнул замок, щёлкнул выключатель и мужской голос насмешливо, нет, издевательски вежливо сказал:

— Приветствую высокородного урга.

Туал устало ответил:

— Я не высокородный.

И обернулся.

Ангур пожал плечами.

— А мне всё равно.

И резким выпадом показал татуировку на правой ладони.

— Не боишься?

Теперь пожал плечами Туал.

— Свой вьюк (2 мешка = 24 кг) страха я давно взял.

Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга, и уже совсем другим тоном Ангур спросил:

— А другие его статьи у тебя есть?

Туал решительно кивнул, ни на мгновение не усомнившись, о каких именно статьях говорит этот спецовик.

— Да, — и показал на дверь комнаты. — Проходи.

Ангур вполне искренне и даже убеждённо считал, что удивить его ничем нельзя, ведь такое видел, что… Но полки от пола до потолка, набитые книгами, папками, просто стопками бумаги… стол, тоже весь в книгах и бумагах, приткнувшаяся в углу даже не кровать, а койка и тоже вся в бумагах…Да-а, такого…

Туал сразу — обыска допускать нельзя, ведь всё равно найдёт, но при этом перепутает и перепортит всё остальное — достал с полки для вырезок нужную папку и протянул её странному спецовику в штатском.

— Вот, — и, сам не ожидая от себя такого, строго предупредил: — Без выноса. Читай здесь.

Парень оторвался от созерцания полок, взял папку и огляделся, уже явно выискивая, куда сесть. Туал быстро переложил стопку книг со стула на стол. Странный спецовик кивнул и сел, раскрыл на колене папку, едва не разроняв её содержимое. Туал сел на кровать, небрежно раздвинув сваленные тем бумаги — вот вечно у него вместо сортировки и уборки получается простое перекладывание с места на место — и стал наблюдать.

Чтением Ангур никогда не увлекался: ну, не его это, и вообще… по Уставу не положены им увлечения, кроме стрельбы и рукопашки, ну, траханье ещё допустимо, а всё остальное… И до той статьи об Амроксе он после училища вовсе не читал. А тут… надо же, сколько накропал этот… Никто-Некто. Никто — понятно, а Некто — это как? Незаметно для себя он произнёс это вслух. Очкарик ответил спокойно и без насмешки. И объяснил просто и понятно. Надо же. А здорово придумано, и без имени, и понятно.

Туал молча следил, как медленно, явно застревая на каких-то местах, но с упрямой сосредоточенностью читает… парень, спецовик, но не маньяк. Надо же… им ещё в первый день после выхода статьи рассказали, что у Центра Занятости видели спецовиков, приходили тройками, один читает, а двое блокируют подходы, потом меняются, и уходят. Даже посмеялись немного, что для спецовиков чтение как боевая операция. А ведь… ведь и в самом деле… совсем не смешно, так оно и есть.

Первая статья далась нелегко: много непонятного, но вот имя главной сволочи — Крайнтир Таррогайн — запомним, может, и встретимся, пересечёмся… на узкой дорожке в тёмном месте. А вот дальше… пошло и пошло… Ангур сам не ожидал, что может столько читать, не отрываясь и всё понимая, а где не понимал, там догадывался, а про Амрокс он и раньше читал, ну да, ходила по рукам вырезка. Ну, а последнюю, нет, крайнюю, храни Огонь этого парня, он ещё напишет, эту он уже читал. Вот ведь ухарь, ну, про всё-то он знает, и не со стороны, это ж надо изнутри, на своей шкуре всё прочувствовать, чтоб так написать… Маньяки, да? А вот хрен вам всем, мы и такое можем, просто молчим покуда, а вот… Ангур решительно оборвал поехавшие явно не туда мысли и закрыл папку, с удивлением обнаружив, что у него болят и слезятся глаза. С чего бы это? Он сунул папку в бумажный развал на столе — ну, штафирка штафиркой, лень ему хоть по стопкам разложить и подровнять — и потёр глаза. Защипало ещё сильнее.

— Холодной водой промой, — посоветовал Туал.

Спецовик как-то удивлённо посмотрел на него и встал.

Хорошему совету грех не последовать, да и… остальное тоже не помешает. В крохотном, но в отличие от комнаты, чистом и не замусоренном санузле Ангур привёл себя в порядок и вернулся в комнату. Прочитанное требовало разговора, не в казарму же ему с этим идти, а писака… вроде бы нормальный, без закидонов, когда одно желание — врезать, чтобы заткнулся. Вот только… как начать? Ну, чтобы… пошло без всяких там «отвечай»