важное решение о снятии С. Ф. Медунова с поста первого секретаря Краснодарского крайкома партии и его отзыве в Москву, где он был временно назначен заместителем министра плодоовощного хозяйства СССР. Тогда же было принято решение «рекомендовать» на пост первого секретаря Краснодарского крайкома Виталия Ивановича Воротникова, который спешно был отозван в Москву с поста советского посла в Гаване[1158]. Кроме того, судя по мемуарам ряда авторов, в эти же два летних месяца Ю. В. Андропов развил очень кипучую деятельность на экономическом фронте и дал прямую команду ряду придворных академиков и членкоров, в частности Г. А. Арбатову, О. К. Богомолову и С. С. Шаталину, накатать ему записки «о состоянии советской экономики», причем «без всякой цензуры и откровенно»[1159]. Одновременно, как уверяет тот же Л. М. Млечин, активизировались и андроповские враги, которые якобы тогда же подготовили проекты решений ЦК о назначениях брежневского зятя генерал-полковника Ю. В. Чурбанова новым министром внутренних дел, а генерала армии Н. А. Щелокова то ли заместителем председателя Совета Министров СССР, то ли секретарем ЦК[1160]. Однако никаких реальных документов на сей счет г-н Л. М. Млечин так и не привел.

Между тем 31 августа Л. И. Брежнев вернулся из отпуска в Москву и уже на следующий день был в своем кремлевском кабинете, где принял Н. А. Тихонова и Г. А. Дорошину, а также говорил по телефону с А. А. Громыко, Ю. В. Андроповым, М. С. Горбачевым и первым секретарем Астраханского обкома Л. А. Бородиным[1161]. Затем 2 сентября он улетел в Киев, где в компании В. В. Щербицкого на его госдаче в Межигорье пробыл целых три дня, и вернулся в столицу только 5 сентября. Затем через день или два, как утверждают Н. А. Зенькович, А. С. Черняев и А. В. Островский, генсек в компании с Ю. В. Андроповым уже повстречался с А. П. Кириленко и якобы вынудил его подать заявление о своей отставке, которая была утверждена на заседании Политбюро 9 сентября[1162]. Однако дело в том, что 7–9 сентября Л. И. Брежнев действительно дважды принимал Ю. В. Андропова, А. А. Громыко и К. У. Черненко, а также по одному разу Е. И. Чазова, Н. А. Тихонова, А. М. Александрова и Г. А. Дорошину, однако среди всех брежневских визитеров А. П. Кириленко вообще не значился. И этот факт был четко зафиксирован в «Записях секретарей приемной Л. И. Брежнева»[1163]. При этом М. С. Горбачев, ссылаясь на его разговор с Ю. В. Андроповым, уверяет, что именно он, посетив по просьбе генсека А. П. Кириленко в цэковском кабинете, уговорил того подать в отставку и сам «набросал короткое заявление», которое «Андрей Павлович с большим трудом переписал своей рукой»[1164].

Между тем в те же дни по Москве стали распространяться слухи, что якобы В. В. Федорчук вызвал на допрос по делу о «бриллиантовой мафии» сына и дочь Л. И. Брежнева, министр внутренних дел Н. А. Щелоков получил от него добро на арест Ю. В. Андропова, который, спасаясь от ареста, «дернул» то ли в ВНР, то ли в ГДР, то ли в ЧССР[1165]. Хотя на самом деле на следующий день после заседания Политбюро Ю. В. Андропов ушел в отпуск и сразу же улетел в Кисловодск, откуда вернулся только 18 октября. Кстати, этот факт зримо подтверждается «Записями секретарей приемной Л. И. Брежнева», из которых явствует, что за весь этот период генсек лишь раз — 12 октября — говорил с ним по телефону[1166].

Как явствует из тех же «Записей», по возвращении из отпуска 18 октября Ю. В. Андропов переговорил по телефону с генсеком, и только 21 октября они лично встретились на заседании Политбюро, которое продолжалось всего около полчаса. В этот же день Л. И. Брежнев принял в своем кабинете К. У. Черненко и А. А. Громыко, но с Ю. В. Андроповым опять же говорил только по телефону, так как вечером принимал всех министров иностранных дел стран — участниц Варшавского договора. Между тем ряд мемуаристов (Г. А. Арбатов, А. С. Черняев) утверждают, что где-то «20 октября 1982 года, дня через два после возвращения Ю. В. Андропова из отпуска он поставил перед Брежневым вопрос о своем статусе ребром», после чего тот сказал ему, что «ты — второй человек в партии и в стране, поэтому исходи из этого»[1167]. Однако, как совершенно верно подметил профессор А. В. Островский, «никаких сведений о том, что статус Ю. В. Андропова как второго человека в руководстве партии был документально оформлен, до сих пор не обнаружено»[1168]. Но андроповские клевреты, в частности А. Е. Бовин, упорно продолжают гнуть свою линию, убеждая читателей в том, что 3 ноября Л. И. Брежнев повторно позвонил Ю. В. Андропову и дал прямое «указание, во-первых, заниматься кадрами и, во-вторых, вести (в отсутствие генсека — Е. С.)) заседания Политбюро и Секретариата»[1169]. Между тем, как уверяет академик Е. И. Чазов, 4 ноября сразу после заседания Политбюро ЦК ему позвонил сам Ю. В. Андропов и, заявив о том, что, «видимо, кто-то играет на моей болезни», попросил его лично «успокоить генсека» на сей счет, хотя об андроповской болезни, как признается сам Е. И. Чазов, Л. И. Брежнев узнал именно от него еще в конце октября того же года[1170].

Между тем, как утверждают многие мемуаристы и историки, в том числе В. В. Гришин, В. В. Федорчук, А. Г. Щербицкая, А. И. Лукьянов, В. М. Легостаев, Ю. П. Изюмов, Л. Н. Сумароков и А. В. Островский, у Ю. В. Андропова были все основания серьезно опасаться за свою «политическую судьбу»[1171]. Дело в том, что, по их информации, на 15 или 22 ноября 1982 года был запланирован Пленум ЦК, где предполагалось провести судьбоносную рокировку во власти: Первого секретаря ЦК КП Украины Владимира Васильевича Щербицкого избрать новым Генеральным секретарем ЦК, а Л. И. Брежнева переместить на почетный пост «председателя ЦК» или всей «партии». Авторами всей этой «интриги» разные мемуаристы называли либо М. А. Суслова, который к тому времени уже почил в бозе, либо двух брежневских помощников — А. И. Блатова и Г. Э. Цуканова. Более того, как уверял бывший лигачевский помощник В. М. Легостаев, к предстоявшему Пленуму ЦК «в Орготделе узкая группа занялась подготовкой положения "О председателе партии"». Атакой же многолетний