Так что в отсутствии полноценного понятия идеи метафизика – пока что неживой организм, организм, расчлененный на отдельные и мало между собой связанные понятия (на что мы еще раз укажем в следующем Разделе 7.6. «Забвение бытия…»). Так, если Бытие само по себе все-таки взаимосвязано с «бытием» сущего, то непонятно, каким образом взаимосвязано – и взаимосвязано ли? – с Бытием существующее сущее (объект). Поскольку к моменту начала исполнения подручным средством своей повседневной функции, оно уже завершило стадию «своего» бытия (потому и в кавычках, что бытие-то наше, человеческое, а не «вещное») и перешло на этап своего продуктивного существования, то есть функционирования, уже не имеющего какого-либо отношения к Бытию. Оно – «отрезанный ломоть» Бытия.

Что касается самой Истины (алетейи), то также непонятно, какое место она занимает в общем строении философии. Ее непристроенность к чему-либо более или менее конкретному – и в первую очередь к идее и сущему, – да к тому же ее отождествление в метафизике и с бытием, и с природой (фюсис) – это, конечно, свидетельство неопределенности самого понятия несокрытости (алетейи).

Далее: красота, на роль которой в формировании и обнаружении идеи-Бытия мы уже не раз указывали, и вовсе осталась за бортом метафизики, хотя у Платона она была главным атрибутом сопутствия истине и восхождения последней в занебесный мир идей-бытия. Она полностью перешла в ведение внове сформировавшейся дисциплины – эстетики.

На этих примерах нами показано, насколько метафизика полна недоговоренностей, которые, за неимением лучшего, порой выдаются за ее таинственные, придающие ей вес, достоинства. Но эти недоговоренности всего лишь от незаданности многих вопросов, тех вопросов, которые могли бы вскрыть саму суть многих философских понятий. Именно поэтому эти понятия, во-первых, имеют нечетко обозначенную структуру и функцию, а во-вторых, нет между ними взаимообусловленности и взаимосвязанности, что никак не способствовало формированию и развитию метафизики. В этом и заключена изначально основополагающая, но едва заметная «закавычка», которая не только подпортила репутацию метафизике – вплоть до того утверждения, что это излишняя и надуманная дисциплина, – но и надломила и исказила дальнейшее ее развитие.

Итак, резюмируя вышеизложенное, мы уже понимаем, что «забвение бытия» (Хайдеггер) случилось не столько потому, что было забыто нечто изначально заложенное в философию досократиками, сколько потому, что в эту философию не было заложено основополагающего теоретического понятия интеллектуальной Новизны в виде иррациональной (объективной) идеи, той идеи, благодаря которой возможно приумножение много и-разнообразия нашего духовно-материального мира. И это приумножение никак не могло бы состояться без самовозникновения (фюсис’а), не-сокрытости (а-летейи) из некогда сокрытой (леты) от нас идеи. Можно сказать и проще: метафизика не состоялась изначально. У нее нет того, уходящего вглубь стержня, который бы, подобно корню дерева, удерживал в устойчивом состоянии все здание метафизики вместе с теми духовными образованиями (институтами), которые бы естественным образом могли осуществлять свое симбиотическое существование и развитие вместе с ее существованием и развитием. То есть: и теория познания, и этика, и эстетика, и научно-технические дисциплины вполне могли найти в метафизике не столько прибежище, сколько обоснование своего происхождения и своего развития, хотя бы только потому, что, как мы уже сказали, метафизика ссужает этим дисциплинам свою методологию.

п. Б. Это у нас шла речь о разрозненности метафизических понятий и об отсутствии скрепляющих взаимосвязей между ними вследствие того, что не было разработано полноценное понятие идеи. А теперь обратим более пристальное внимание на те взаимосвязи, которые подобно гравитации соединяют объекты в любой новообразуемой идее, той идее, которая является сердцевиной методологии возникновения любого сущего. Опираясь на многочисленные примеры разного рода идей. вполне однозначно можно сказать, что именно взаимосвязи определяют все бесконечное разнообразие физической, психической и духовной жизни. И именно они преобразуют исходный материал или «старое» сущее в сущее внове создаваемое или обновляемое своими взаимосвязями с другими объектами. Объекты-сущие – это всего лишь материал для осуществления тех или иных взаимосвязей. Так, например, скорее всего обнаруженная способность (свойство) изогнутого прозрачного объекта увеличивать размер приближенного к нему тела, во взаимосвязи с самим человеком и объектами макро и – микромира привела к изобретению линзы для разного рода оптических устройств. А, положим, какое-либо свойство (черта) нашей психики (чаще негативное) во взаимосвязи с той обстановкой, в которую мы бываем погружены, привело к созданию (открытию) понятия (идеи) «комплексов» в теории К. Г. Юнга.

Именно этот процесс образования новых взаимосвязей между объектами является самым неуловимым нашим сознанием процессом. Он есть сама сущность, сама основа Бытия, поскольку только на базе образования новых взаимосвязей возникает сама идея, имеющая тот или иной смысл, и только на этой базе нам открывается та или иная Истина. Иначе говоря, проявление свойств объектов в их взаимосвязи между собой в пределах идеи есть та скрытая от наших глаз (сознания) «кухня», где осуществляется, можно сказать, алхимический процесс образования сущего и приобретения им своей сущности, а заодно, и функции.

Но что самое удивительное, данный основополагающий элемент процесса создания идеи-Истины (каковым являются взаимосвязи между сущими) выпал из сферы видения и ведения метафизики. Так, может быть, само понятие идеи потому и не было разработано в должном виде, что философия выпустила из виду фундаментальную роль взаимосвязей в образовании того, что называется Истиной и того искомого сущего, которое является производным этой Истины? А ведь создание этого сущего и функции им исполняемой (в виде подручного средства) есть цель всей деятельности человеческого сообщества и сообщества природного. Мы же не будем отрицать того, что все внове создаваемое, открываемое, рождаемое всегда предназначено для исполнения какой-либо специфичной деятельности (функции). Именно отсюда вытекает смысл гениальной идеи Античности, идеи Блага, суть которой в том, что все что ни создается в этом мире только к тому и предназначено, чтобы исполнять должным образом возложенную на него Всевышним деятельность. Бездеятельное человеческое или природное сообщество мертво. Своей бездеятельностью оно бы подписало себе смертный приговор.

Вот почему можно было бы даже согласиться с тем, что у нашего человеческого Бытия есть два уровня проявления, один из которых связан с методологией возникновения сущего, а другой – с образованием взаимосвязей внутри самой сердцевины этой методологии, то есть внутри идеи, являющейся главным ее элементом. А именно:

– верхний, феноменальный уровень в виде интуитивно-инсайтного возникновения (или проникновения в наше сознание) идеи и понимания ее смысла в процессе развертывания, сопровождаемого возникновением чувства удовольствия;

– и глубинный бессознательный уровень (о котором мы пока что ничего не знаем) формирования самой идеи, который заключается в окончательном выборе определенного числа сущих (из числа тех,