простые куриные грудки без кожи и пару пакетиков черного молотого перца.

— Ты собираешься разогреть? Я услышала свой вопрос, мой рот спрашивал без разрешения моего мозга.

— Зачем? — Он повернулся и ухмыльнулся мне. — У тебя в сумке есть микроволновка?

— Нет, но у них может быть в магазине, — заявила я, заставляя себя не отводить взгляд. — Будет вкуснее, если оно теплое.

— Не, я к этому привык, — ответил он, а затем отправил вилку в рот. — Кроме того, я ем для топлива, а не для вкуса.

— Это звучит ужасно, — выпалила я.

Джонни ухмыльнулся между укусами. — Это то, что есть.

— Не хочешь пойти посидеть с ними за ланчем? — Я указала в окно, где группа товарищей Джонни по команде сидела за столом для пикника возле магазина, жуя и болтая. — Я не против, — добавила я, не желая, чтобы он чувствовал, что должен оставаться здесь со мной, когда все его друзья были там вместе.

— Я счастлив здесь, — быстро отмахнулся он.

— Тебе действительно никогда не разрешают есть нормальную пищу? — Я не могла удержаться от вопроса, вспомнив, что он сказал мне в тот день в пабе. — Я знаю, что ты тренируешься, — я сморщила нос от этой мысли, прежде чем добавить: — Но у тебя серьезно никогда не бывает выходного дня?

Теперь Джонни повернулся и посмотрел на меня.

— Ты не считаешь курицу и овощи нормальной едой?

— Ну, да, конечно, считаю, — пробормотала я, подавляя свой дискомфорт. — Но все остальные парни в вашей команде едят рулеты из куриного филе и деликатесы. И ты ешь заранее упакованную еду.

— Да, ну, у всех остальных парней в команде нет стервозного диетолога, с которым нужно было бы бороться, — объяснил он между укусами. — Или грузовик тренеров и скаутов, дышащих им в затылок.

Ха.

Я на мгновение задумалась об этом.

— Ты не возражаешь? — Тогда я спросила.

Он ухмыльнулся.

— Нет, детка, я не против.

Мое сердце остановилось в груди.

Лицо Джонни вспыхнуло, и он покачал головой. — Я имею в виду …

— Все в порядке, — прошептала я. — Все в порядке.

Он посмотрел на меня с выражением боли, а затем тяжело выдохнул.

Покачав головой, он засунул коробку с ланчем обратно в сумку и потер лоб.

Отчаянно пытаясь разорвать липкое напряжение, окутывающее нас, я выпалила: — Научи меня регби.

Джонни посмотрел на меня с удивлением. — Ты хочешь, чтобы я… — Его голос затих, и он выгнул бровь. — Почему?

— Меня заставляют снова смотреть, как вы, ребята, играете, — ответила я. — Я должна знать, что я смотрю. — Пожав плечами, я добавила: — Например, на какой позиции ты играешь в команде?

— Я играю в центре, — объяснил он, все еще глядя на меня с озадаченным выражением. — Внешний центр мне удобнее всего.

— Хорошо. — Я кивнула, впитывая информацию. — Итак, ты участвуешь в схватках и все такое?

Джонни фыркнул.

— Что? — Я отстреливалась, — Я смотрела только одну из ваших игр, и правила и позиции прошли мимо моей головы. Я уже говорила тебе, что я девушка из GAA.

— Я знаю. — Посмеиваясь, он поднял руки вверх и сказала: — Я не осуждаю.

— Но ты смеешься, — предостерегла я.

Он долго смотрел на меня, прежде чем спросить: — Ты действительно хочешь, чтобы я тебя научил?

Я кивнула:

— Я хочу знать.

Джонни выдохнул и кивнул. — Почему бы и нет, — размышлял он. — Это поможет скоротать время до следующего дерьмового задания, которое дает нам сумасшедшая.

— Я думаю, это медитация, когда мы снова в пути, — хихикнула я.

— Остановись, — Джонни вздрогнул. — У тебя в сумке есть ручка и бумага?

Я нахмурилась на его просьбу, но не стала задавать вопросов.

Вместо этого я сунула руку в передний карман своей школьной сумки, достала маленький блокнот и ручку и протянула их ему.

— Что это за хуйня? — Спросил Джонни, уставившись на розовый пушистый шарик, болтающийся на ручке — Добро пожаловать в Томмен, которую Клэр купила мне. — Христос. Он щелкнул шариком, заставив его заискриться, затем перевел обвиняющий взгляд на меня. — Не могла бы ты быть еще более похожей на девочку?

— Ты сказал, что не будешь судить, — пробормотала я, чувствуя, как горят мои щеки. — А я — девочка.

— Правильно. — Покачав головой, он обратил свое внимание на мой блокнот. — Давай сделаем это, — объявил он, прочищая горло. — Готовься к обучению. — Он одарил меня снисходительной улыбкой, прежде чем добавить: — Снова.

Я усмехнулась.

— Я вся во внимание.

Джонни открыл мой блокнот на чистой странице и начал набрасывать сетку с пятнадцатью маленькими ячейками, объясняя по ходу работы.

Внутри каждой коробки он записал такие слова, как Фланкер, Проститутка, Правый фланг, Левый фланг, а затем объяснил каждую позицию.

Рядом с каждой коробкой он приписал номер.

Рядом с коробкой с надписью OutsideCenter он написал 13.

— Внешний центр — это ты, верно? — Я спросила. — Ты 13?

Джонни кивнул.

— Некоторым не повезло, — размышляла я.

— Не для меня, — ответил он с усмешкой.

— И вот твоя возможность изобразить скромность пропала.

— В этом нет смысла, — ответил он, небрежно пожав плечами. — Я такой, какой я есть, и я не приношу извинений за это. — Он слегка постучал ручкой по моему носу. — Теперь сосредоточься.

Итак, я это сделала.

— У вас есть свои нападающие: номера с 1 по 8. Итак, это твои два реквизита, два фланкера, твоя проститутка, твои два замка и твой номер 8. Эти парни обычно самые большие и тяжелые игроки, — объяснил он, делая небольшие заметки.

Почерк Джонни был на удивление аккуратным для парня; мелкий, но разборчивый.

Я отложила этот фрагмент информации в памяти на хранение.

— И тогда у вас есть свои спины, — объявил он, снова привлекая мое внимание к нему. — Номера с 9 по 15. Это ваша половина схватки, половина полета, ваши два центра, два вингера и ваш крайний защитник. Они меньше, легче и, как правило, быстрее всех игроков в команде. — С удовлетворенным вздохом он помахал рукой перед страницей. — И вот оно; пятнадцать позиций, которые составляют команду по регби.

— Значит, эти ребята — нападающие? — Спросила я, указывая на цифры от 1 до 8.

Джонни кивнул:

— Точно.

— Как в футболе?

— Нет, не так, как в футболе, — он практически подавился словами, потрясенный. — Нет ничего лучше футбола.

— Gaelic?

— «Нет», — проворчал он, пощипывая переносицу.

— «Hurling»?

— Что — нет! Хватит болтать. — Взволнованный, он провел рукой по волосам и зарычал. — Забудь на время о других видах спорта и просто слушай.

— Прошлой ночью ты не был таким властным учителем, — проворчала я.

— И тогда ты тоже не была такой старательной ученицей, —