Росторам и военачальникам пришлось по вкусу все, что показал им Идал. В заключение торговец попросил всех подойти к оконным проемам и указал на украшения лошадей, стоявших внизу. Благородные мужи удовлетворенно закивали головами.

– Весьма, весьма неплохо, вполне достойно нашего храброго воинства, – сказал именной ростор, отвечающий за все поставки для новой армии. – Что ж, пусть твои люди, эжин, подождут в соседней зале. Нам с тобой следует еще кое-что обсудить…

Это «кое-что» было для Идала главным, поскольку он уже израсходовал не меньше двухсот берктолей собственных средств на все эксперименты с материалами, красками и пошивом, но до сих пор из государственной казны так ничего и не получил. Поэтому он поспешил отослать слуг и юношей-цинитов, хотя при этом многозначительно посмотрел на одного из тех людей, которых сюда привел. То был Кирикиль собственной яриадской персоной, с глубокой корзиной в руках, полной образцов тканей.

Помощники Идала вышли, оставив хозяина наедине с представительным собранием. Кирикиль немного потоптался вместе со всеми, потом, улучив момент, скользнул в сторону, не забыв прихватить свою объемную ношу. Он вышел через смежную залу на открытую галерею дворца, прокрался по ней на другую сторону, спустился по мраморной лестнице на один ярус и, оглянувшись по сторонам, толкнул неприметную дверь и юркнул внутрь. Там он увидел сосредоточенного ДозирЭ, держащего руку на рукояти меча, и рядом с ним колдовского очарования девушку лет восемнадцати в белой молельной накидке. Кирикиль недоуменно уставился на хрупкое создание, забыв поприветствовать своего хозяина.

– Где ты шлялся? – набросился на слугу белоплащный воин. – Принес?

– Всё здесь, – показал Кирикиль на корзину, продолжая украдкой любоваться Андэль.

– Что уставился? Давай сюда!

Яриадец сунул руку в корзину и вытащил из-под кусков ткани куль, который при близком рассмотрении оказался мужской одеждой.

– Переодевайся, – потребовал ДозирЭ, протягивая сверток люцее.

– Я? В это?

– Так надо. У нас нет другого выхода.

Девушка смущенно развернула куль, вытащив из него тунику, подпанцирную парраду, военный плащ и прочие предметы мужской одежды, и быстро убедилась, что наряд сшит точь-в-точь по ее меркам. Она бросила на ДозирЭ благодарный взгляд. Не стесняясь мужчин, она скинула с плеч накидку, потом сняла всю прочую одежду и осталась обнаженной.

Несчастный яриадец раскрыл рот и едва не выронил корзину. Он никогда в жизни не встречал столь прекрасного женского тела, хоть и был завсегдатаем всех грономфских портовых акелин. «О, Великаны!» – только и произнес он.

Андэль, воспользовавшись помощью ДозирЭ, быстро облачилась в принесенные одеяния. Всё пришлось ей впору. Она превратилась в низкорослого юношу-цинита со смазливым лицом. Телохранитель Инфекта придирчиво осмотрел новоявленного воина и одобрительно цокнул языком. Кирикиль же подобрал с пола одежды Андэль и сунул их в корзину, прикрыв сверху тканями.

– Кирикиль, отведи девушку к остальным и скорее возвращайся ко мне, – сказал ДозирЭ. – Андэль, рэмью, иди за этим слугой. Он укажет тебе дорогу и объяснит, как себя вести.

– А ты? – взволнованно спросила люцея.

– Обо мне не беспокойся. Встретимся на корабле.

Через некоторое время Идал и его разношерстная свита вновь стояли у Седьмых ворот. Всех пересчитали, и число людей оказалось прежним. Никто не заметил, что вместо слуги яриадской наружности – Кирикиля, вошедшего вместе с людьми Идала, Дворцовый Комплекс покидает юноша-цинит, очень похожий на всех остальных, специально подобранных для этого случая безусых юнцов.

Вскоре Андэль – любимая люцея одного из величайших правителей континента, словно простолюдинка, бодро вышагивала по улицам Грономфы, стараясь ступать так же широко и твердо, как и прочие «воины» ее потешного отряда. Девушку пьянил первый успех, ведь план, ее план, который еще вчера казался фантастическим, начал самым счастливым образом осуществляться.

Идал свернул на улицу Ювелиров, увлекая за собой своих помощников. Тут послышались тяжелый грохот копыт о мостовую и предупреждающие звуки трубы. Едва эжин и его люди посторонились, как показался внушительный конный отряд белоплащных воинов, несшийся, что есть духу. Идал увидел Анхаса – красномастного коня Божественного, и на всякий случай прикрыл лицо рукой. Андэль от страха едва не лишилась чувств.

Алеклия мельком глянул на странную группу, состоящую из смазливых юношей в плащах воинов, однако в мгновение ока проскакал мимо, тут же забыв о том, что только что видел. Сегодня он побывал в новом торговом форуме, которому еще не придумал названия, колеблясь между «Форумом Алеклии» и «Форумом Инфекта», и сейчас находился под впечатлением от увиденного там.

Новый грономфский торговый форум, самый большой из тех, какие существовали в Авидронии, Алеклия задумал лет десять назад, в то время, когда ему особенно не давала покоя слава Радэя, в первую очередь слава Радэя-созидателя. Только через пять лет Инфект приступил к возведению гигантского сооружения, теперь подталкиваемый на этот шаг не столько честолюбием, сколько желанием получить дополнительные доходы в казну от продажи или передачи во временное использование лавок и гомоноклов.

Сначала понадобилось нанять архитекторов и подготовить подробный план строительства, потом расчистить значительную территорию – тысячу на тысячу шагов, снеся немало строений, многие из которых принадлежали белитам и обошлись при покупке довольно дорого, в особенности несколько роскошных дворцов. Потом именные росторы Алеклии наняли десять тысяч мастеровых: надсмотрщиков, каменщиков, плотников, краснодеревщиков, камнерезов, мастеров по мозаике, формовщиков и литейщиков для изготовления статуй, маляров, маляров-художников, кузнецов, подручных… На торгах разместили несколько крупных подрядов, объединив, таким образом, свои усилия с возможностями крупных грономфских ремесленных братств, занимающихся возведением зданий.

В первый год строительство торгового форума продвигалось быстро, несмотря на то что этому очень мешали вездесущие представители народных собраний, которые повсюду совали свой нос и постоянно находили какие-нибудь недостатки, связанные прежде всего с неразумным расходованием средств. Больше всего споров шло вокруг использования дорогого тектолита, который приходилось в огромном количестве морем и сушей доставлять из разных стран, оплачивая эти поставки чистым золотом. Многие, в особенности посланники Ресторий других городов, возмущались тем, что на их собственных землях общественные сооружения строились из обычного материала и их возведение обходилось в десятки раз дешевле. «Чем наш город, – говорили они, – Дежма или Харва, хуже Грономфы?» Но Алеклия, испытывая временами почти ненависть к народным собраниям, был тверд, как скала, и везде подробно объяснял и жарко отстаивал свою точку зрения, полагая, что по окончании строительства город получит самое красивое сооружение Грономфы, а может быть, и всей Авидронии.

Однако потом строительство замедлилось: затраты оказались вдвое больше предполагаемых и средств постоянно не хватало. Народные собрания при поддержке липримаров и даже некоторых членов Совета Пятидесяти устроили настоящую травлю именных росторов Инфекта и Инициатора Построек, распределяющих деньги и подряды. В сто втором году возведение форума остановили, но в сто третьем Инфект продолжил работы, выделив значительно больше средств, чем требовалось.