Бывший подполковник Волков создал специальное исследовательское бюро и работал по контрактам с министерством обороны США.

14 ноября 1951 года Волков писал в Пентагон капитан-лейтенанту Джеймсу Моузелю:

«Дорогой Джим!

Посылаю Вам список тем, о которых я говорил Вам во время последнего приезда в Вашингтон. Мы готовы приступить к работе в феврале.

Тем временем нам удалось найти нескольких бывших офицеров советского военно-морского флота: бывшего капитана разведки; бывшего лейтенанта Черноморского флота; бывшего капитана из главного штаба флота.

Мы продолжаем искать остальных — в Америке и Европе, полагаем, что найдем еще десятерых бывших советских моряков».

Лев Волков создал из знакомых ему эмигрантов группу аналитиков, которые составляли портреты членов политбюро, высшего руководства советских вооруженных сил, анализировали советские радиопередачи. Среди бумаг Волкова хранится погашенный чек на пятьсот долларов, который 12 сентября 1952 года ему прислал подполковник Эдвард Реймонд, руководитель отдела в управлении психологической войны штаба Сухопутных войск США.

Холодная война перешла в сферу культурного и информационного обмена. Американским ракетам Москва могла противопоставить свои ракеты, а откровенной информации советским пропагандистам противопоставить было нечего. На этом фронте социалистический лагерь терпел поражения с первого дня противостояния.

С началом холодной войны в Кремле вновь и вновь принимались меры для того, чтобы перекрыть информационные каналы, связывающие страну с внешним миром. Как правило, это делалось под предлогом экономии валюты.

Еще 14 сентября 1946 года политбюро приняло решение «О выписке и использовании иностранной литературы»:

«ЦК ВКП(б) устанавливает, что в закупке и использовании иностранной литературы сложилась порочная антигосударственная практика. Как показала проверка, иностранную литературу выписывают много организаций, которые не имеют надобности в ней по характеру своей работы. В результате неправильной организации дела выписки иностранной литературы различные ведомства и учреждения расходуют крайне много валюты на приобретение ненужных для них и не имеющих ценности зарубежных книг, журналов и газет.

Неправильная практика… наносит ущерб интересам государства, ведет к растранжириванию валюты и распространению среди части населения антисоветской пропаганды, содержащейся в зарубежных газетах, журналах и книгах».

Западные политики быстро установили уязвимые места советской системы — прежде всего страх перед свободным словом, перед реальной информацией.

В годы существования антигитлеровской коалиции договорились, что в Англии и Соединенных Штатах будет выходить журнал о советской жизни на английском языке, а в Москве появятся журналы «Америка» и «Британский союзник» на русском.

11 апреля 1946 года заместитель министра иностранных дел Соломон Абрамович Лозовский составил отчет о разговоре с американским послом Уолтером Беделлом Смитом:

«Смит сказал, что ему хотелось бы поговорить со мной об увеличении тиража журнала «Америка»… Смит предложил отделу информации Госдепартамента сделать журнал «Америка» менее роскошным, выпускать его на менее дорогой бумаге, с меньшим количеством красочных фото, но увеличить его тираж с 20 000 до 50 000 экземпляров. Если тираж будет увеличен таким образом, а стоимость его будет уменьшена, то можно будет издавать журнал без дотации правительства.

Смит просил меня учесть, что журнал этот представляет собой настолько безопасную пропаганду, что Советскому Союзу нечего его бояться.

Я сказал, что мы не боимся никакой пропаганды и советуем американцам также не бояться ее. Мы так же, как и американцы, заинтересованы в том, чтобы наши народы лучше знали друг друга, так как каждый лишний грамм осведомленности и взаимопонимания послужит улучшению отношений между нашими народами. Я пообещал заняться этим вопросом и дать в ближайшее время послу ответ».

23 апреля 1946 года заместитель министра Лозовский отправил письмо послу Смиту: «Центральное Управление распространения и экспедирования печати (Союзпечать) сообщило мне, что может взять на себя распространение с первого июня 1946 года 50 000 экземпляров журнала «Америка».

Издания союзников носили нарочито неполитический характер, но статьи о жизни в Соединенных Штатах и Англии в любом случае подрывали советскую пропаганду. Купить журналы было очень сложно, но кому-то это удавалось. Чекисты и идеологические чиновники забили тревогу.

2 ноября 1946 года министр госбезопасности Виктор Семенович Абакумов отправил Сталину и Жданову докладную записку:

«В Министерство Государственной Безопасности СССР поступают данные об отрицательном влиянии издающегося в Советском Союзе журнала «Британский Союзник» на некоторые контингенты советских читателей.

На страницах этого журнала систематически публикуются статьи, прямо или косвенно преследующие цель — создать у советского читателя впечатление о преимуществах быта, культуры и «демократии» в «британском содружестве наций» по сравнению с советским…

В журнале систематически публикуются подробные отчеты о выступлениях руководителей английского правительства и некоторых реакционных членов парламента, содержащих искаженное освещение внешней политики Советского Союза… Содержание статей, публикуемых в журнале, зачастую получает неправильную оценку со стороны отдельных читателей, и в ряде случаев некоторые из них, оперируя сведениями, почерпнутыми из этого журнала, фактически способствуют распространению среди своего окружения пробританской пропаганды…

Может быть, было бы целесообразным поручить Управлению пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) рассмотреть вопрос о журнале «Британский Союзник» и наметить практические мероприятия по пресечению вредного влияния этого журнала на советских читателей и ограничению распространения его в розничной продаже».

Задача состояла в том, чтобы отрезать советских людей от остального мира.

Работа в этих журналах стала смертельно опасной. 26 июля 1947 года министр госбезопасности Абакумов представил Сталину сводку о первых допросах арестованного советского журналиста, официально сотрудничавшего с союзниками.

Вождю докладывали:

«Арестованный показал, что в 1943 году он установил шпионскую связь с бывшим начальником информационного отдела редакции «Британский союзник» — англичанином Болсовером и до последнего времени снабжал его разведывательными сведениями о внутреннем положении Советского Союза. В большинстве случаев он извращал положение в СССР и преподносил все это в клеветническом, враждебном советской власти духе.

Так, зимой 1944–1945 гг. передал подробную информацию о мероприятиях Советского правительства по переселению калмыков и ингушей. Он мотивировал переселение боязнью Советского правительства возможных восстаний внутри страны в связи с освобождением этих территорий от немецких захватчиков…

Желая выслужиться перед своими иностранными хозяевами и нанести вред Советскому правительству, он извратил действительное положение вещей и сообщил, что Советы депутатов трудящихся являются лишь формальными органами, поскольку вся власть как в центре, так и на местах принадлежит партийным руководителям, которые в последние годы превратились, по существу, в диктаторов. Касаясь свободы выборов в Советском Союзе, сообщил Болсоверу, что никакой демократии в СССР нет и весь руководящий состав партии и советского аппарата снизу доверху назначается…»