— Ну, ты и пройдоха, приятель! Такие шуточки вообще-то в моем стиле, — пораженно рассмеялся Ли. — Могли бы еще Мио с собой притащить.

— Он прав, Джо! Ты настоящий пройдоха так использовать друзей, — звонко вторила ему Джолин. И тогда Джоэл застыл с корзиной в руках, неспокойно переводя дыхание. Настал подходящий момент, чтобы признаться, будто случайно пришлось к слову:

— Джолин, не знаю даже, как сказать, но мы с Ли… не совсем друзья, вернее… Вернее…

— Вы любовники, — бойко отозвалась она с обескураживающей легкостью, даже не переставая улыбаться. — Я знаю. И довольно давно.

— И… что думаешь? — затаив дыхание, хором спросили Джоэл и Ли. Они уставились на Джолин, а она только развела руками:

— Ничего. Вернее, изначально я не хотела вклиниваться между вами.

— Вот это номер. Такое чувство, что знает весь Вермело. Одни мы считаем, что скрываем этот факт, — выдохнул Джоэл.

— Весь Вермело не знает, — уточнила со смехом Джолин, подкидывая в корзину переспелую падалицу. — Зато в Квартале Ткачей и Шахтеров многие вас хорошо знают. Но я ни разу не слышала, чтобы злые языки трепали ваши имена.

— Да уж, охотников не принято обсуждать на улицах. Иначе можно и в подвал цитадели угодить, — едко заметил Ли.

— Ну, а ты, Джолин? — неуверенно уточнил Джоэл. — Что на этот счет думаешь ты?

— Я знала давно, поэтому долго пыталась понять, что ты чувствуешь ко мне, Джоэл, — призналась она. — Поэтому была порой резка. Когда мы познакомились, я долго думала, кто я для тебя. Возможно, очередная интрижка на стороне, ведь у тебя был Ли. И, насколько я могу судить, вы уже давно вместе. Но иногда встречались с кем-то еще.

— Да, ты права, все именно так. Изначально мы не клялись в верности друг другу. Поэтому порой я — хотя чаще Ли — находили себе кого-то на стороне.

— Вот не надо насчет чаще Ли! Вечно ты на меня все валишь, — усмехнулся Ли, безболезненно пихнув в бок. Тень неуверенности стремительно стиралась с его просиявшего лица.

— Что есть, то есть, — отозвался Джоэл.

— Я вас не осуждаю. Вы всегда прекрасно смотрелись вместе, — улыбнулась Джолин, но погрустнела. — Только один вопрос меня тревожит: так кто же теперь я?

— Джолин. Ли, — с официальной торжественностью начал Джоэл. — Мы собрались здесь, чтобы решить этот вопрос. Я понял, что для меня вы одинаково дороги. Я не хочу больше никаких интрижек на стороне. Но я хотел бы остаться с вами обоими. Просто остаться и не выбирать. Что ты скажешь на это, Джолин? Можно не выбирать между тобой и Ли, если я люблю вас одинаково?

В воздухе повисла пауза, доносилось лишь щебетание птиц, да порывы ветра расчесывали кудри листвы, подхватывая и невесомые локоны Джолин. И она улыбалась, а вскоре смущенно ответила:

— Да, можно. Конечно. Если Ли не против.

— Я не против, мы уже поговорили. Последнее слово оставалось за тобой! — оживленно закивал Ли.

— Но разве я могла разбить твое сердце? — шутливо погладила небритую щеку Джоэла Джолин. — Ты переоцениваешь мою жестокость.

Разговор прошел быстро и легко. Невероятно легко, Джоэл даже не ожидал, что эти муки выбора закончатся, едва начавшись. Хотя для Джолин они тянулись дольше, чем для них с Ли.

— Ну, и кто ты теперь тогда, Джо? — подкалывал Ли, лукаво щурясь и с наслаждением откусывая кусок от крупного красного яблока, честно добытого в неравной битве с непокорными ветвями.

— Двоеженец? — предположила Джолин.

— Двоемужец? Нет, что-то не то… Двое… А хотя какая разница! — отмахнулся Джоэл.

— Мы такие неправильные, — со смехом пожал плечами Ли.

— Тебя не тяготит это, Джолин? Что мы с Ли какие-то… неправильные, — на всякий случай вновь уточнил Джоэл.

— Я тогда тоже «неправильная», — вздохнула она. — Что есть «правильный»?

— Я тоже не знаю, кто и в чем правильный в этом городе.

И они рассмеялись, громко, искренне, словно не осталось никого больше в их крошечном мире для троих. Только этот яблоневый сад, околдованный ласковым ветром, только пение птиц и аромат созревших плодов. Их прекрасная застывшая над бездной хрустальная сфера, где всегда царило лето.

В тот день они смеялись больше, чем за всю жизнь, дурачились, целовались и срывали яблоки. Джолин собирала первые плоды жаркого лета. И громко смеялась. Ли вторил ей, а Джоэл радовался, что может больше ни о чем не беспокоиться.

Это был самый счастливый и беззаботный день на его памяти. Но с каждой минутой сердце опутывали кольца тревоги: казалось, что это последний день счастья, после которого оно иссякнет безвозвратно.

Облезлый кот с Королевской Улицы стоял, выгнув спину, на заборе и недовольно бил себя хвостом по впалым бокам, привычно шипя на Ловец Снов. Да, привычно… слишком привычно, будто эта тварь знала всю правду, но не желала говорить. Видела что-то, о чем не подозревали стражи Цитадели, осуществлявшие круглосуточное наблюдение за пекарней.

— Что это, Ли? Что же это? — полушепотом начал Джоэл, но хотел кричать, оглашая протяжным воем весь город. Так, чтобы долетало до самого Хаоса. Тревога замешивалась на возраставшей растерянности, схватывая холодом ноги. И ясный летний день перекидывался в давящий полог мглы поздней осени. Все яркие краски меркли.

— Я надеялся, что ты подскажешь… я… я не готов поручиться, — в замешательстве бормотал Ли.

В Ловце Снов, подвешенном возле пекарни, копошились и роились знакомые омерзительные химеры. Они скрипуче кричали и задушено вопили, как оркестр переломанных инструментов. Дергались когтистые лапы, отслаивалась обожженная кожа, стекала слизь пополам с кровью, выплескиваясь из отверстий всех форм — ртов, носов, ушей, гениталий. Лопались крупные фурункулы на зеленоватой помертвелой коже.

Химеры мучились, свернутые в единый клубок, насильно пришитые друг к другу, сцепленные железными скобами, но одновременно всем видом показывали, как жаждут уничтожить случайную жертву, вовлечь в темный круг своей боли и озлобленности. На Джоэла и Ли скалились бесформенные перекореженные головы, из которых щерились гвозди, куски сломанных обугленных балок, торчащие кости черепа. Тянулись в жадном отчаянии переломанные руки с вывернутыми суставами, щелкали клешни и извивались липкие щупальца.

Джоэл уклонился от плевка, прожегшего насквозь булыжник разбитой мостовой. Следующий плевок едва не попал в кота, тот немедленно ретировался за досками забора. Он уже выучил повадки этих «зверей», которых наблюдал не реже патрульных охотников.

— Проклятье! А это было опасно! — дернулся Ли. Кислота не рассеивалась мороком, а дымилась гашеной известью.

— Надо убрать их, пока люди не вышли на улицу. Почему ты не уничтожил тварей сразу? — не понимал Джоэл.