сделать, воображаемое ощущение исчезло, ветер стал таким же неподвижным, каким был все это время, а мое сердце так же безвозвратно раскололось, как и после того, как я нашла его тело на вершине холма.

Я взяла Книгу Эфира и, не задерживаясь ни на минуту ни в чьей компании, вышла из комнаты, преодолевая ступени по две за раз и даже не обращая внимания на стражников, стоявших у подножия лестницы, ведущей в мои покои.

Они бросились кланяться при моем неожиданном появлении, но я просто велела им никому не говорить, что они меня видели, пока меня не начнут искать. Может, мне и не нравилось, как люди кланяются мне, но я узнала одну жизненно важную информацию о фейри: они не ослушаются приказа одной из своих королев. Это означало, что я в безопасности от обнаружения, если только Джеральдина не решит заглянуть в четыре утра.

Подумав об этом, я поняла, что это совсем не маловероятно, и ускорила шаг, сбегая по лестнице и покидая дворец, пересекая разводной мост и повторяя свои приказы всем, кто меня замечал.

Как только я оказалась за пределами дворца, я сместилась, не давая погаснуть своему пламени и просто вытянув бронзовые крылья из позвоночника, чтобы быстрее преодолеть необходимое расстояние.

Я резко взмахнула крыльями, набирая скорость по островной местности, и уже через несколько минут заметила тюрьму, после чего бросилась с неба и тяжело приземлилась прямо перед дежурившими там стражниками.

Все пятеро из них в мгновение ока достали оружие и зажгли магию в своих руках, огненный шар врезался в мой воздушный щит, который я успела выставить менее чем за секунду.

— Наверное, мне следовало объявить о себе, — извинилась я, когда они узнали меня, а человек, метнувший огонь, упал на землю с воплем ужаса.

— Простите меня, моя королева! — взмолился он. — Отделите мою бесполезную голову от моей шеи. Извлеките мои внутренности и используйте их для проклятия всей моей семьи. Заберите мои глаза и скормите их любому грызуну, какому пожелаете. Изрубите меня…

— Фу. Чувак, прекрати, — сказала я, сморщив нос от этих предложений. — Ты поступил хорошо. Ты защищал королевство и все такое. Мне просто нужно переговорить с пленником, так что ничего серьезного. Но могу я взять ключи от его камеры?

Мужчина вытаращился на меня, а затем начал рыдать о моем великодушии и доброте, которую мое прощение оказало его семье.

Я попыталась отгородиться от него, протягивая руку за ключами, но это оказалось еще труднее, поскольку он ползал по земле на брюхе, как червяк, и пытался поцеловать мои ботинки.

— Звезды заберите меня отсюда, — простонала я, когда мой дискомфорт усилился, и один из других охранников, наконец, смог выйти из своего шокированного состояния и передать мне ключи.

Я благодарно кивнула и поспешила прочь от плачущего охранника, делая вид, что не замечаю, как он начал вылизывать траву на том месте, где стояла я, утверждая, что она благословлена прикосновением моих сапог.

— Неудивительно, что ты был таким высокомерным ослом, если фейри так обращались с тобой всю жизнь, — пробормотала я Дариусу, но ответа снова не последовало.

Я двинулась через приземистое здание тюрьмы, где находилась огромная ночная железная клетка, в которой все еще содержался Мигель, и обнаружила его сидящим на кровати, его поза была напряженной, так как он, несомненно, пытался понять, из-за чего все эти рыдания.

— Ты подумал о том, что я тебе сказала? — спросила я его, отбросив всякие любезности и чепуху. — Рассмотрит ли твой народ возможность союза?

— Возможно, — медленно сказал Мигель, поднимаясь на ноги и рассматривая меня во всем моем королевском величии. Его глаза немного расширились, как будто он только сейчас увидел меня в том виде, в котором я могла бы быть, и я вздернула подбородок.

— Но ведь все дело в доверии, верно? Наш род и ваш были в состоянии войны так долго, что вам трудно представить, что фейри не обратятся против вас. В свою очередь, фейри, несомненно, будет трудно поверить, что никто из вас не сместится и не попытается проткнуть нам сердце своими ловкими пальцами.

Мигель хмуро фыркнул и кивнул. — Трудно представить себе будущее, в котором оба вида смогут полностью отбросить эти страхи и предрассудки.

— И все же ты сказал мне, что среди вас живут фейри, которые принимают подобное, — надавила я.

— Таких немного, — он задумчиво кивнул. — Но они попали в наше сообщество в основном благодаря стечению отчаянных обстоятельств. Это те фейри, которые нуждались в побеге от своей прежней жизни настолько, что рискнули довериться. Кроме того, убедить одного-двух постоянными поступками гуманности и доброты — это совсем другое, чем убедить всю расу фейри одними словами.

— Если бы ты сражался с нами в войне, я бы сказала, что этого было бы достаточно, чтобы доказать многим из них твои намерения, — возразила я.

— Возможно. Но другие все равно решили бы, что мы делаем это только для достижения собственных целей, и ожидали бы, что мы отвернемся от вас, как только это будет сделано.

Я кивнула, прекрасно понимая этот страх.

— Тогда вы хотите навсегда остаться скрытыми? Игнорировать боль мира за пределами вашего маленького тайного убежища? — спросила я, и Мигель вздрогнул.

— Много лет назад меня вытащили из этого убежища люди, которые называли себя моими сородичами. Они поймали мою душу и использовали мою силу в своих целях, а затем убили моего ребенка, моего милого Диего, не дав мне ни разу полюбить его так, как я должен был. Трудно игнорировать такие выпады против меня.

— Лично мне — да. Но я не ищу одну нимфу, чтобы она вступила в бой на нашей стороне. Я соглашусь с тобой: нам нужно больше союзников. Нам нужно больше фейри, чтобы восстать против тирании Лайонела и Лавинии, но нам нужно не только это. Я не буду снова участвовать в проигрышной битве. Я не хочу смотреть, как фейри, которые возлагали свои надежды и доверие на меня и мою сестру, будут убиты, потому что мы надеялись на лучшее. Нам нужно столько силы, сколько мы можем приобрести. Нам нужны союзники. Или, по крайней мере, мне нужна помощь в этом, — я протянула ему Книгу Эфира, и глаза Мигеля потемнели, вглядевшись в резьбу на обложке.

— Ты все еще хочешь найти кого-то, кто сможет обучить тебя старым методам? — спросил он, подойдя ближе. — Ты ведь понимаешь опасность такой силы, не так ли?

— Я регулярно желаю всяких опасных вещей, — ответила я, пожав плечами, убирая книгу и протягивая ему ключ от его камеры. — Я