Она пересекла комнату, неслышно ступая босыми ногами по ковру, и опустилась на сиденье в оконной нише напротив мужа.

– Ну, Уилл, – мягко произнесла она, – скажи мне, что тебя тревожит. Я же вижу, с тобой что-то не так.

Ему ужасно хотелось привлечь ее к себе, обнять. Он знал, что если поцелует Тессу, то все забудется: слова Татьяны, пустота в душе, неотступные страхи, неуверенность в будущем. Никогда и нигде ему не было так хорошо, как в объятиях Тессы. Он помнил ту ночь, что они провели вместе в Кадэр Идрисе, помнил ее нежные прикосновения, ее поцелуи, ее ласки. Помнил, как тоска и сожаления куда-то исчезли, и осталось лишь неземное, невероятное, беспредельное счастье.

Но наутро, там, в пещере, воспоминания вернулись, и сейчас Уилл тоже боялся, что близость Тессы не спасет его. Нет, нужно молчать. Она заслуживает лучшего. Он должен любить ее и беречь, а не просто искать забвения в ее объятиях.

– Ничего, глупости, – с трудом улыбнулся он. – Но почему-то это запало мне в голову. Прежде чем уйти, Татьяна сказала, что сегодняшний день будет лучшим в моей жизни.

Тесса приподняла брови.

– И по-твоему, она хотела сказать, что каждый последующий станет еще хуже? Согласна; скорее всего, именно это она и имела в виду. Она ненавидит тебя, Уилл. И меня тоже. Если бы она могла испортить нам свадьбу, она бы сделала это без малейших колебаний. Но у нее нет ни власти, ни могущества. Она не в силах сыграть роль злобной феи, приехавшей на крещение Спящей Красавицы.

– Да, я знаю, – пробормотал он, – и все же… Все это время я волновался о том, что не смогу стать тебе хорошим мужем, Тесса. Что ты не будешь со мной счастлива так, как была бы счастлива с Джемом.

Тесса вздрогнула.

– Уилл…

– Я никогда не смог бы поставить тебе в упрек прежние чувства к нему, – продолжал он, пристально глядя в лицо молодой женщине. – Он во всякую минуту своей жизни был честным, чистым, сильным – и кто же не хочет честной, чистой и сильной любви? А моя любовь смешана с отчаянием, я знаю. – Он поморщился, произнося это слово. – Мне кажется, ты не понимаешь, как сильно я тебя люблю. Наверное, мне до сих пор слишком хорошо удавалось скрывать свои переживания. Это разрушительное чувство, Тесса. Возможно, оно рано или поздно разобьет мое сердце на части, и я… я боюсь его.

Он отвел взгляд. Наступила ночь, и он видел собственное отражение в оконном стекле: бледное, как смерть, лицо, взъерошенные черные волосы. Промелькнула мысль: наверное, сейчас она испугается меня.

– Уилл, – ласково заговорила Тесса. – Уилл, взгляни на меня.

Он обернулся; даже в этом просторном халате она была прекрасна и желанна, и у него закружилась голова. После той ночи в Кадэр Идрисе они лишь целовались, и то редко. Они сдерживали себя в ожидании сегодняшнего дня.

Тесса вложила в руку Уилла какую-то бумагу.

– Джем был здесь сегодня, – произнесла она. – Я его не видела. Он передал письмо Софи, а она отдала его мне. Мне кажется, тебе стоит его прочесть.

Уилл медленно взял письмо. Сколько же времени прошло с того дня, как он в последний раз видел знакомые завитушки почерка своего парабатая?

Уилл,

Я знаю, что сегодня ты должен быть счастлив, потому что ты просто не можешь не быть счастливым в такой день. Но даже здесь, в Безмолвном городе, меня не оставляет беспокойство за тебя, страх, что ты не сможешь принять свое счастье. Ты никогда не верил в то, что достоин любви, Уилл, ты, который способен любить всей душой, всем сердцем. Меня тревожат возможные последствия таких сомнений, потому что Тесса искренне любит тебя, и вы должны верить друг в друга так же, как я верю в вас.

Сегодня я пришел к Институту, чтобы засвидетельствовать вам свое почтение, но не стал заходить внутрь. Я заглянул в окно и увидел вас с Тессой – вы сидели рядом. Я никогда не видел тебя таким счастливым. Я знаю, что с каждым днем совместной жизни вы будете становиться еще счастливее.

Wo men shi sheng si ji jiao. (Мы всегда будем друг другу ближе, чем братья).

Джем.

Уилл прерывисто вздохнул и вернул письмо Тессе. Ему на миг показалось, что его друг и брат протянул ему руку откуда-то из темной, холодной ночи. Место у него на сердце, где когда-то находилась руна парабатая, горело. Он вспомнил тот день, когда они с Джемом прощались в Институте, и Уилл сказал, что Тесса, возможно, не захочет выходить за него замуж. Джем тогда ответил: «Думаю, ты уладишь это».

Ему еще предстояло все уладить. Он желал быть мужем Тессы так сильно, как никогда ничего на свете не желал, и теперь решил, что не позволит иррациональным страхам разрушить свое счастье.

Тесса положила письмо на стол и взглянула на Уилла без улыбки.

– Ну что же, – заговорила она. – Тебе предстоит выбрать, к кому из них двоих прислушаться, к Татьяне или к Джему.

Взгляды их встретились.

– Я намерен слушать только свое собственное сердце, – сказал он. – Потому что оно привело меня к тебе.

Она одарила его ослепительной улыбкой, затем ахнула и рассмеялась – он обнял ее, привлек к себе на колени.

– Подожди, – воскликнула она и встала. Уиллу это совсем не понравилось – они должны были стать ближе, а не отдаляться друг от друга.

Тесса выпрямилась и развязала пояс халата. Уилл прислонился спиной к холодному стеклу. Синяя бархатная одежда соскользнула на пол, и Уилл увидел полупрозрачный пеньюар из белого кружева, скрепленный на груди голубыми атласными ленточками.

Больше на ней ничего не было. Кружевная ткань, тонкая, как паутина, облегала ее тело. Теперь Уиллу стало ясно, почему Софи подмигнула ему.

– Тесс, – хрипло выговорил он и протянул к ней руки; она негромко рассмеялась и снова забралась к нему на колени.

– Тебе нравится? – прошептала она, уткнувшись лицом ему в шею. – Шарлотта отвела меня в лавку на Бонд-стрит, где торгуют скандальным бельем…

– Очень нравится, – сказал он и поцеловал ее. – Я люблю тебя, но мне вовсе не хочется представлять себе Шарлотту в ночной сорочке. – Он откинул голову назад, коснулся затылком стекла. – Сними с меня рубашку, Тесс.

Она порозовела и протянула руку к жемчужным пуговицам. Тогда, в Кадэр Идрисе, они сходили с ума от страсти, и все произошло слишком быстро… Но сейчас Тесса не торопилась, расстегивала пуговицы очень медленно, одну за другой, нежно целовала тело своего возлюбленного. Когда одежда упала на пол, ему хотелось лишь одного: схватить ее и отнести на постель.

Но оставалось еще одно дело. Уилл дрожащей рукой вытащил из кармана стило и протянул Тессе. Она посмотрела на него в недоумении.

– Брачные руны, – объяснил он. – Я хотел бы, чтобы ты нанесла их мне.

– Но…

Уилл положил правую руку на ее ладонь и поднес стило к своей левой руке; с его помощью она изобразила первую брачную руну. Ему показалось, что его кожи коснулась раскаленная игла, но к боли примешивалось удовольствие. Тесса снова порозовела от смущения, когда Уилл поднес ее руку к своей груди – там, в области сердца, находился бледный шрам, след исчезнувшей руны парабатая.