Сергей прошел зигзагом и наткнулся на мертвое тело. Это был молодой парень лет двадцати, в руках – обрез трехлинейки, прямо как у кулаков в Гражданскую войну.

– Лейтенант, тут убитый! – крикнул Сергей в ту сторону, где оставалась машина.

– Я что, его хоронить должен? – отозвался лейтенант. – Пусть гниет. Оружие только забери.

Сергей забрал обрез и показал его милиционеру.

– Тьфу, – сплюнул презрительно тот, – в народных мстителей играют. Что делать будем?

– В город ехать.

– Водитель убит. В голову, наповал.

Лейтенант горестно вздохнул.

Они подошли к кабине. Сергей открыл дверцу и едва успел подхватить вывалившееся тело убитого шофера. Вместе они уложили труп на землю.

– Давай его в кузов погрузим, в городе похороним по-человечески, на кладбище – не бандит же он.

Откинули задний борт, поскольку на полуторке боковые борта не открывались – не было предусмотрено заводом. Уложили в кузов тело. Лицо водителя превратилось в кровавую маску.

– Что делать-то? – спросил милиционер.

– Машина-то цела, только ветровое стекло разбито – так это мелочь.

– Я водить не умею, – лейтенант смутился.

Водить технику – мотоцикл, автомобиль, трактор – тогда умели немногие. Да и откуда уметь, если до войны даже в городах мотоцикл в личном пользовании имели единицы, а личные автомобили – счастливчики вроде академиков или заслуженных артистов. И профессия шофера была уважаемой. В годы войны, при активном насыщении армии техникой, в том числе ленд-лизовской – вроде «Виллисов» и «Студебеккеров US-6» водителей начали учить на прифронтовых курсах.

– Я поведу. Только ты не зевай, автомат наготове держи.

Сергей положил автомат рядом с собой на сиденье, лейтенант же высунул ствол «ППШ» в окно.

Сергей завел машину, дал задний ход, отъезжая от дерева, и вырулил на дорогу. Дальше ехали спокойно.

Показался Проскуров. На мосту стоял милицейский пост. Лейтенант приветливо махнул рукой, его узнали, и машину пропустили без досмотра.

– Показывай дорогу! – крикнул Сергей лейтенанту.

– Ты же говорил, что из СМЕРШа, дорогу в отдел знать должен.

– В свой отдел дорогу я знаю, – обиделся на недоверие Сергей, – только тогда я грузовик там оставлю.

– Извини, ляпнул, не подумав. Поворачивай направо.

Они подъехали к отделу милиции.

– Заезжай во двор.

Сергей въехал в распахнутые ворота и, остановившись, заглушил мотор.

– Я сейчас, – и лейтенант ушел в отдел.

Вернулся он с двумя сотрудниками. Общими усилиями они перенесли тело убитого водителя в отдел, потом разгрузили оружие.

– Давай, лейтенант, веди меня в отдел, – распорядился Сергей, – все равно мне к начальству пора.

Лейтенант колебался. Задержанного положено конвоировать, только Сергей на бандита или бандеровца никак не походил. И потом, хотел бы сбежать – легко сделал бы это в селе или в лесу; так же легко он мог застрелить лейтенанта.

– Ладно, идем.

По инструкции при конвоировании задержанный идет впереди, руки – за спиной, а конвойный держит оружие в руках готовым к стрельбе.

Однако Сергей и лейтенант шли рядом, как два приятеля. И только завернули за угол – на улицу, где располагался ОКР СМЕРШа, как туда подъехала «эмка», и из нее вышел полковник Глина. Он уже взялся за ручку двери, ведущей в здание, как повернул голову и увидел Сергея. Лицо его выразило крайнее удивление, и полковник застыл на месте.

Сергей подошел вместе с лейтенантом. Милиционер козырнул, доложил.

– Товарищ полковник, разрешите доложить – задержанный доставлен.

– Это мой сотрудник, – проговорил полковник. – Где, когда и при каких обстоятельствах он задержан?

– Вчера звонили из села Дубровки, сказали – к ним вышел человек с оружием и без документов, требует доставить его в СМЕРШ.

– Так и сказал?

– Не я разговаривал, товарищ полковник. Мне было приказано утром выехать в село и доставить в город задержанного. Когда мы приехали в село, нас встретил ваш сотрудник – вот он. Ночью на село было совершено нападение банды, был бой. Только ваш сотрудник в живых и остался. По дороге в Проскуров на грузовик было совершено нападение. Ваш сотрудник убил нападавшего и сам привел машину в город, поскольку водитель был убит.

– По факту – прямо герой! – усмехнулся Глина. – Свободны, лейтенант, мы разберемся.

Лейтенант козырнул, сделал поворот «налево кругом» и ушел, а Глина язвительно сказал:

– Проходи, герой, разбираться будем. Тебя уже похоронили, а ты – вот он, да еще и подвиги совершаешь. Не дать ли тебе орден?

Они прошли в кабинет. Глина снял шинель и повесил ее на гвоздик.

– Садись, Колесников, рассказывай.

– С какого места? И можно вначале мне задать вопрос: из группы сколько уцелело?

– Правильный вопрос, Колесников, – ровно половина. Лопухнулся ты, купился на костер и чучела, группу в ловушку завел.

– Виноват, товарищ полковник! – Сергей вскочил по стойке «смирно».

– Чего ты как ванька-встанька! Сядь. Про бой у костра я уже слышал. Но где же ты пропадал все это время? Хоть бы весточку подал.

– Не мог, товарищ полковник. Ранен был тяжело, сквозное в грудь.

– Покажи, – приподнялся со стула полковник.

Сергей снял ватник, задрал рубаху и показал полковнику

розовый рубец на груди. Потом повернулся спиной и предъявил такой же точно рубец сзади.

Полковник снова опустился на стул:

– Дальше продолжай.

– Наши сочли меня убитым, да и разбираться под огнем было некогда. Я был без сознания. Очнулся в избе. Женщина с кордона по имени Василина меня выходила. Как только смог стоять и ходить, пошел к своим. Вот и все.

– М-да. Ранение налицо. Я их уже столько видел, что не хуже любого хирурга скажу, когда получено. Офицеры из твоей группы в объяснительной факт твоей смерти зафиксировали. Думали, насмерть тебя. По народной примете – к долгой жизни. То, что выжил – молодец.

– Не от меня зависело, товарищ полковник. Если бы не эта Василина, так на том поле бы и остался. Жизнью ей обязан.

– Проверим. А пока сдай оружие и иди в казарму.

– Нет у меня оружия, милиционеру сдал. А документы в отделе.

– Ладно, позвоним, узнаем. На время проверки от службы отстраняю.

– Так точно! Разрешите идти?

– Разрешаю. Но из города не отлучайся.

Сергей вышел в коридор и выдохнул. Этой встречи он и ждал, и боялся. Половина группы уцелела и написала рапорты о происшествии.